***

Близился конец февраля, в воздухе уже чувствовалась весна. Солнце все чаще стало показываться из-за туч. Его лучи приятно согревали, цепляясь за черный цвет куртки. В этот субботний день Хил отправилась на верховую прогулку. Хотелось немного развеяться и насладиться природой. Даже яркий солнечный свет на этот раз не вызывал у неё отвращения. Всё было лучше, чем холодные стены замка, где постоянно приходилось быть начеку. По неясным ей причинам, теперь её невзлюбили и слизеринцы, с которыми она ходила на занятия по фехтованию. Хил уже начали приходить мысли, а не перевестись ли ей в другой класс, но останавливало лишь то, что тогда она лишится возможности заниматься в столь усиленном режиме. Сама она на своих тренировках крайне редко доводила себя до предела, а на тренировках в других классах требования были и того ниже.

Погруженная в свои раздумья она ехала шагом вдоль кромки леса, давая своему коньку возможность восстановить дыхание после галопа. Он активно шлепал по грязной прошлогодней траве, лишь местами присыпанной мокрым снегом. От его мощной шеи поднимался пар, пахло потом. Несмотря на то, что конь всю зиму прожил в домике лесника, он заметно оброс длинной плотной шерстью, и сейчас ему было очень жарко.

Впереди Хил заметила знакомую фигуру. Человек в бежевом пальто сидел на поваленном дереве, погруженный в свои мысли.

Когда девочка подъехала ближе, он повернулся в её сторону и помахал рукой.

- Привет, Хил.

- День добрый, господин тренер. - Девочка остановила коня.

- Ой да прекрати, нас тут никто не услышит. – Мужчина попытался улыбнуться, но получилось как-то наиграно.

Хил с интересом посмотрела на своего тренера - он явно был чем-то опечален.

- Что-то случилось?

- Хммм. Не то, чтобы случилось… – Мужчина посмотрел в сторону замка. -Есть минуточка?

- Конечно.

Девочка спрыгнула с коня, ослабила подпругу и сняла уздечку. Обрадованный такой удаче пони пошел выкапывать из под снега пожухлую траву. Гриффиндорка села рядом с мужчиной и тоже начала любоваться видом замка. Какое-то время оба молчали.

- Хил, я думаю распустить продвинутую группу. – Все так же глядя на замок сказал мужчина.

- Хммм. Кажется я даже знаю почему.

- Да? – Он посмотрел на девочку действительно удивленным взглядом.

- Вы хотели нас научить защищать близких, а слизеринцы тренируются только для того, чтобы причинять вред другим.

Мужчина молча кивнул. Девочка продолжила.

- Я думаю, распустить – будет правильным решением. По другому от этих слизеринцев уже не избавиться, а учить их сражаться - не самая хорошая идея. Я не хочу сказать, что всем слизеринцам заказана дорога в пожиратели. Просто… Конкретно эти… Мне иногда страшно, что они воспользуются полученными знаниями против… хмм, невинных.

- Мдаа. Я тоже этого боюсь.

- Я думаю, что имеет смысл поговорить с деканами грифиндора и пуффендуя, и создать на следующий год группу специально для их учеников. Грифы не пошли на занятия только из-за профессора Снейпа. Но я уверена, они хотят научиться сражаться. И они, возможно, более достойны получить эти навыки, чем слизеринцы.

- Вот как? Я думал тебе зеленые больше по душе.

- Мне никто не по душе – дети очень злобные, завистливые и глупые. Тех, кто имеет представление о чести и сострадании - единицы.

- Весьма циничное заявление для девочки твоего возраста. Хотя немудрено, ты же можешь читать мысли…

- И без чтения мыслей это видно. Они издеваются над слабыми, или над теми, кто отличается. Дружат друг против друга, а не друг с другом. Завидуют, подставляют, распускают сплетни. Что будет с этими детьми, если война повторится? Кто научит их быть сильными и смелыми перед лицом врага? Кто покажет им бескорыстность, верность, справедливость… Этим детям сильно не хватает понимания морали, они живут в этом замке почти без присмотра, варятся друг с другом. Здесь так мало взрослых, с которых можно брать пример. Которые общались бы с ними и помогали им стать лучше.

- Хорошо сказано. Пожалуй, слишком хорошо для ребенка.

- Перестань, Ник, ты знаешь, что у меня из-за моего дара всё перемешалось в голове. Я уже не могу быть простым ребенком после того, что я видела и что пережила в мыслях взрослых.

- Ты видела войну?

- Ну, кое-что видела.

Мужчина молча разглядывал девочку. Её взгляд был холодным и жестким - ребенок не мог так смотреть. Перед ним сидел взрослый человек в хрупком, детском теле. Он знал, что её однокашники её недолюбливают и часто подстраивают всякие пакости. Но ни один мускул не дрогнул на её лице, когда она говорила о жестокости детей. Не понятно было, что она на самом деле чувствует, словно она и вовсе не испытывала никаких эмоций, словно была куклой. Он ни разу не видел, чтобы она боялась или злилась на тренировках. Даже боль эта девочка умудрялась скрывать, а больно ей было: слизеринцы не сдерживались в поединках с ней. Каждый удар она принимала как должное. Упорство, с которым она продолжала ходить на тренировки вызывало недоумение.

- Хил, зачем ты тренируешься? Я имею ввиду, зачем ты так усердно тренируешься и остаешься в продвинутой группе.

Девочка молчала, пытаясь подобрать слова.

- Я думаю, что война повторится. И я хочу быть готовой.

Николас не знал, что ответить.

- Странная ты девочка. К войне невозможно подготовиться.

- Странная, не буду спорить.

- Почему ты считаешь, что война может повториться?

- Просто предчувствие.

Повисло молчание.

- Ник, ты когда-нибудь убивал?

На лицо мужчины набежала тень, он словно состарился лет на десять. Взгляд стал таким грустным, что Хил захотелось откатить время назад и не задавать этот вопрос. Он отвернулся.

- Год назад, ты была маленькой девочкой, и очень мило смеялась - когда путалась в ногах и падала. Что с тобой произошло за пару месяцев учебы в Хогвартсе?

Хмм. Ушел от ответа. Ну и хорошо.

- Да вроде ничего.

- Хил? - Он постарался заглянуть ей в глаза.

- Не знаю, что тебе ответить. Просто сильно устала. Каждый день какие-нибудь неприятности. Я уже и забыла, что такое беззаботное детство.

Мужчина снова отвернулся от неё и принялся разглядывать свои руки.

Когда он только начал заниматься с этой девочкой, она показалась ему очень славной. Её отец рассказал Николасу про дар малышки и попросил его носить амулет скрывающий мысли, чтобы его дочь ненароком не узнала лишнего о жизни взрослых людей, особенно о жизни тех, кто прошел через войну. Но её отец не смог выдать амулеты абсолютно всем взрослым, которые встречались девочке. Николас затруднялся даже предположить, что и у кого она увидела такого, что за столь короткое время так сильно изменилась.

- Ладно, я пойду. – гриффиндорка встала и отряхнула брюки.

- Хил, ты можешь заглянуть в мысли Квирелла?

- Нет, на нем висит очень мощная защита.

- Вот как, а что на счет твоего предчувствия?

- Он мне не нравится, от него несёт смертью.

- Ты говорила об этом еще кому-нибудь?

- Хмм, профессор Снейп в курсе.

- Ты случаем, не из-за Квирелла такая серьезная стала?

- Ммм. Слушай, Ник, это не наше дело. Директор далеко не дурак, я думаю он знает побольше нашего. Уверена, он контролирует ситуацию.

- Может быть. А может быть и нет. В школе что-то назревает. Что-то плохое.

- Я знаю.

- Хил, будь осторожна.

Девочка подошла к своему тренеру, положила руку ему на плечо.

- Не переживай.

Мужчина положил свою мозолистую ладонь на её маленькую ручку.

- Ладно, не будем о плохом. Ты так мило умеешь улыбаться. Всегда мечтал о такой младшей сестрёнке.

Хил улыбнулась, искренне и беззаботно.

- Да, да. Вот именно так. – Николас встал и потянулся. – Ладно, пойду прогуляюсь до Хагрита.

- Тогда, возможно еще увидимся, я доеду до озера и обратно. – Хил взяла в руки уздечку и мысленно позвала своего пони.