А когда он неохотно отстраняется, и я вновь открываю глаза, вижу, как позади Пита, за окном, уже сияет солнце, освободившись от оков мрака, помешавшему нашей прогулке, но не нам самим, и теперь заливает небо нежно-оранжевым светом.

— Именно таким мне всегда казался его вкус, — наконец признается Пит. — Но я хочу… Всегда желал его проверить… с тобой.

Я улыбаюсь, отрывая взгляд от ярких лучей, и смотрю в небесную синеву любимых глаз. Он так красив в этих теплых бликах, что я начинаю верить в то, что и мою жизнь Пит будет освещать так же ярко, как солнце в самые теплые летние дни, и что вместе мы раз за разом сможем прогонять тьму прошлого, подступающую к нашему с ним семейному очагу.

========== — Ссора ==========

POV Пит

Ссора. Снова.

Сижу на мягкой траве луговины. Отдаленные огни Дистрикта мерцают тусклым светом, бросая желтоватый отблеск на низко повисшие облака. Тонкий серп луны то выглядывает из-за туч, то снова прячется, но в месте, где я сижу, стоит кромешная тьма. Ветер шевелит ветки деревьев неподалеку, а в моих мыслях тот же непокой, что и в природе.

Я думаю о Китнисс в сотый раз на дню. Все эти годы ее взгляд, улыбка, даже ее взрывной характер создают между ними какие-то совершенно особые отношения. Так было и будет всегда.

Но бывают моменты, когда находиться рядом с ней невыносимо, даже несмотря на мой сдержанный характер и терпеливую натуру.

Причина тому всегда одна.

Я хочу детей, но Китнисс остается непреклонна.

Прошло столько долгих лет, после окончания войны. А страх по-прежнему не выпускает Китнисс из своих цепких объятий. Кошмары продолжаются. Время не помогает забыть весь пережитый ужас, а упрямо накладывает темное пятно на наше будущее.

«Я боюсь потерять все, что имею», — призналась она однажды.

Воспоминания, тесно связанные с теми, кто хотел убить нас, и еще теснее с теми, кто был дорог, но не смог выжить, глубоко засели в наш разум, сердце и душу. Мы не можем все забыть, но нужно жить дальше. И я в который раз пытаюсь убедить ее в этом.

Тяжело вздыхаю. Порыв ветра своей прохладой отвлекает меня от печальных мыслей.

— Достаточно, — решаю я. — Так не может больше продолжаться: я должен наконец смириться с тем, что у нас не будет детей… ради нее, — с уверенностью говорю сам себе, но продолжаю сидеть, не решаясь вернуться.

Мне хочется быть уверенным, что к моему возвращению Китнисс уже будет спать.

***

POV Китнисс

Сижу в темноте, у окна уютного дома, и смотрю в ночное небо. Я волнуюсь, когда Пит так делает.

Уходит. Молча.

Снова страх. Сильный. Леденящий душу.

Вдруг он не вернется? Уйдет? Оставит одну? Найдет ту, которая осуществит все его мечты?

Я и так потеряла все, что имела. Он единственный остался в моей жизни… со мной рядом.

Понимаю, что в очередной раз разбиваю Питу сердце своим отказом. Снова лишаю его надежды иметь полноценную семью, но мне так страшно. И он знает об этом.

Знает, как я боюсь обречь своих детей на жизнь в этом страшном, несправедливом мире. Боюсь, что в любой момент их могут забрать. Наверное, это предрассудки, но я всегда теряла все, что было мне дорого… Сейчас я боюсь потерять еще и его.

Он нужен мне.

Хочу сделать его счастливым.

Как никогда раньше, осознание этого факта заставляет мое сердце биться чаще.

Согласиться? Ради него…

Почему так трудно поверить единственному человеку, которому беспрекословно доверяю?

Быть может, потому что я боюсь разочаровать Пита? Вдруг мне не под силу стать хорошей матерью?

Он так убедительно говорит мне, что я справлюсь, что я буду самой лучшей матерью для его детей.

Закрываю глаза и глубоко вдыхаю теплый воздух.

Все будет хорошо. Пит обещал.

Я должна доверять ему. Муж поможет мне. Поддержит.

Вместе мы справимся.

Пит станет чудесным отцом… Я это знаю.

Я должна дать нам возможность стать по-настоящему счастливыми.

Дать ему этот шанс и доказать себе, что наша жизнь не стоит на месте. Она продолжается…

Но почему-то все равно страшно…

Ведь я не знаю, что ждет нас в будущем.

***

POV Пит

Небо переливается россыпью мерцающих звезд. Тишину спящей округи нарушает лишь пение сверчков. Под ногами шуршит галька, а я не спеша иду к дому.

Когда отворяю дверь, теплый воздух ласково манит меня вглубь темного помещения. Пройдя по коридору прихожей, медленно направляюсь к гостиной.

Взгляд сразу устремляется к камину, огонь в котором почти погас, оставив только тлеющие угли.

Я вижу Китнисс, сидящую в кресле у огня, и потрясен до глубины своего существа. Мое сердце пропускает удар.

Она в платье из черной блестящей материи. Декольте идеально подчеркивает ее формы, а белые плечи и руки излучают чистоту и невинность по контрасту с черной тканью, украшенной звездами из серебристого бисера, в которых отражаются отблески огня.

Жена меняет позу, увидев меня. Темные волосы волной ложатся у нее на плече, и пульс у меня учащается. Передо мной словно сидит волшебница, доступная, излучающая желание, а в ее серых глазах горят искорки.

Уже сотню раз за этот день я прогонял прочь надежду, что однажды все изменится. За ее молчанием последуют долгожданные слова, а ночь после очередной ссоры не будет такой холодной и напряженной: лежа с ней подолгу спиной к спине, пытаясь заснуть, а утром вести себя так, будто ничего не случилось.

Сейчас я не верю своим глазам. Это, должно быть, сон?

Я не могу отвести взгляд. Шок. Удивление. Надежда, что это правда…

— Тебе нравится это платье? — тихо спрашивает она, заметив в моих глазах восхищение. — Оно так холодит кожу…

Не шевелюсь.

Чувствую, как колотится мое сердце, словно я пробежал длинную дистанцию.

— Догадываюсь, — машинально отвечаю я, разглядывая жену.

— Оно мне идет? — Китнисс кладет ногу на ногу, притягивая тем самым мой взгляд к своим худым стройным ногам.

— Разумеется, — мой голос вдруг звучит хрипло. — Цинна был мастером своего дела.

И помедлив пару секунд, добавляю:

— Это, конечно, совсем не то, к чему ты привыкла, но ты в нем выглядишь прекрасно, — уже спокойней продолжаю я, пытаясь не выдать своего волнения. — И мне бы хотелось, — тише и менее уверенно добавляю я, не в силах отвести глаз, — чтобы у меня была возможность воспользоваться ситуацией.

Она внимательно смотрит на меня. Ее медленный оценивающий взгляд скользит по мне. Она размышляет.

— Мне бы хотелось, чтобы ты ею воспользовался, — вдруг отвечает она, слегка улыбаясь.

Но я продолжаю стоять, не веря в происходящее.

— Я тут подумала… Давай не будем больше ссориться, — негромко произносит Китнисс и протягивает ко мне руку.

Мне безумно хочется протянуть свою и коснуться ее. Но я быстро одергиваю себя.

Непонимание происходящего останавливает меня.

Опустив руку, Китнисс печально смотрит мне в глаза.

— Ты меня не понимаешь, верно?

Медленно качаю головой, растерянно глядя на нее.

— Я передумала, Пит, — тихо говорит она.

Снова шок. Что это значит? Мне не послышалось? Немые вопросы роем жужжат в моей голове.

Повисла долгая тишина. Только быстрый стук наших сердец, кажется, нарушает покой комнаты.

Я глубоко вздыхаю, чувствуя, что в легких не хватает кислорода.

Мои глаза быстро бегают в поисках укрытия от ее пристального взгляда.

— Я хочу этого, — произносит она и, медленно встав с кресла, подходит ко мне вплотную.

— А ты уверена? — все еще сомневаясь в услышанном, дрожащим от волнения голосом спрашиваю я.

— Да, я уверена. Теперь уверена, — настойчиво произносит жена.

Она протягивает руку и, касаясь моей шеи, притягивает лицо к себе. И когда мои губы оказываются в нескольких сантиметрах от ее, Китнисс, глядя прямо мне в глаза, шепотом повторяет:

— Я хочу… Я хочу от тебя детей.

Не шевелюсь и позволяю ее поцелуям ласково скользнуть вдоль линии скул. Но когда ее губы оказываются совсем близко, грубо притягиваю ее к себе за талию.