Через пару минут «мяч» плавно воспарил над поверхностью чаши и начал сжиматься, превратившись в едва видимую пылинку, и вскоре вовсе исчез, как его и не было…

sss

Перед глазами Вепрева с ужасной скоростью промелькнули стенки пещеры, Машкины ножки, затем вдруг появилась огромная черная стена, на которую его неудержимо несла непонятная и неодолимая сила, и, наконец, он столкнулся с этой черной стеной. В глазах математика полыхнуло, словно он увидел фотовспышку, и тотчас картинка сменилась: все, что мог видеть доблестный математик, состояло их разноцветных черточек, они кружились вокруг, меняя цвет и длину, то там, то здесь вспыхивали какие-то искорки, и слышались какие-то неясные звуки «бу-бу-бу-бу». Вепрев попробовал пошевелить руками и ногами — слева и справа промелькнуло еще несколько черточек, и более ничего. Он попробовал повертеть головой. Это как будто удалось, но все, что он увидел — это все те же черточки.

— Маша! — крикнул экс-математик, — ты где?

— Бу-бу-бу-бу — послышалось в ответ.

Внезапно Вепрев заметил, что то, что он привык считать своей правой рукой, намертво пристало к другой черточке, от которой, похоже, и доносилось бубуканье, а та «приклеена» к третьей. Тут до экс-математика дошло, что вся их компания, растекшись по поверхности «мазута», попала в плоский мир, и теперь они могут видеть друг друга только как черточки.

Но долго раздумывать Шурику не пришлось, потому что внезапно черточка, к которой он приклеился, превратилась в подобие Машки, только нарисованной карандашом на бумаге. Нарисованная Машка неистово размахивала руками, ее рот открывался, издавая звуки «бу-бу-бу», а затем Машка начала быстро разбухать, и вдруг Вепрев упал на что-то жесткое, больно стукнувшись коленкой…

sss

В центре загаженной каморки гениального инженера Бусыгина возникла крохотная сверкающая пылинка. Немного повисев в спертом воздухе, она опустилась на загаженный пол, и тотчас же начала разрастаться. Через несколько минут пылинка превратилась в многоцветный мяч, затем этот мяч размазался по полу, образовав черную лужицу, и из нее обратным ходом выскочили наши герои. Первым появился жывотновод Семенов, тычущий пальцем в неизвестность, затем, крепко удерживаемая второй рукой Семенова за «хвостик» вынырнула Галина, в которую цепко впилась Машка, и последним — Шурик, тянущий откровенное мини своей подружки. Оставшаяся на полу лужа мигом превратилась в лист плотной бумаги, похожий на коврик.

— Ах ты сука, тварь, алкаш, да я тебе щас покажу, гад, скотина, бородавочник, блядь, профессор хуев… — едва появившись из лужи поносила жывотновода Семенова Галина. — С собой меня потащил, гнида, за волосы, да тебе за это яйца оторвать, а вот я Ахмету все скажу, он тебя, доцент гребаный, уроет!

— Да я же… — Семенов пытался вставить в длинные тирады, состоящие сплошь из ругательств, хоть слово. — Да помилуйте… А за что мне было еще схватиться?

— За хер свой надо было хвататься! — Галина неистовствовала. — И самого себя в этой херне топить!

— Галиночка, уважаемая моя… — вякнул было Семенов, — что же мне оставалось делать пги таком повоготе событий?!

— Щас я тебе покажу, поворот событий! — и озверевшая Галина принялась теснить Семенова, одновременно закатывая рукава, — я те так поверну, из-за угла мочиться будешь!

Вепреву было безумно интересно, чего же такого повернет жывотноводу работница сферы обслуживания, но ему пришлось прервать ссору, исключительно из соображений «целостности команды». Покончив с насильственным примирением в виде профилактических подзатыльников и тычков в ребра, математик ткнул пальцем в лист бумаги, который лежал на полу, прикинувшись ковриком.

— Туда смотрите! — велел он, — узнаете что-нибудь?

После воспитательных мер оба ученых притихли, и все трое присоединились к Машке, которая уже с упоением рассматривала лист.

— Смотгите, точная копия кагты из «гюмки», откуда мы только что «выпали»! — воскликнул Семенов.

— Угу, только нарисованная на листе бумаги, — буркнул Вепрев, — так, карту на стол! Будем проводить разведку местности!

Все поглядели на стол, заваленный горами мусора, объедков, пустых бутылок и каких-то непонятных железок.

— Разгребать придется, — деловито заметила Галина, — вперед! — и бывшая работница торговли, взяв с пола какой-то фанерный плакат с лозунгом «Слава КПСС!» принялась сгребать в него отходы жизнедеятельности гениального инженера. Другие присоединились с ней, и общими усилиями стол был очищен за десять минут. Вепрев возложил на него карту, которая, как он надеялся, как-нибудь выведет их в нормальный человеческий мир.

Каморку Бусыгина на схеме мог опознать даже дурак. Она находилась немного в стороне от основного русла «реки» и была обозначена черепом, под которым скрестились две кости, и неведомый картограф тут же подписал: «Осторожно! Бусыгин!». Немудрено, что спившийся жывотновод «блеснул» интеллектом и ткнул пальцем в эту точку.

— Слушай, народ! — Шурик возбужденно потер руки. — Надеюсь, все поняли, что жидкость в чаше не простая. Наш доцэнт, — он кивнул на Семенова, — дотронулся пальцем до нее, и после этого все и началось. То есть чаша может переносить нас в определенную точку на карте. Телепорт, бля.

— Телепорт… — Повторила Машка.

— Поэтому надо щас внимательно зазырить, что где есть на карте. И решить, куда нам канать дальше. Потому как есть вариант, что придется вернуться в ту комнату, с этой рюмкой долбаной, и оттуда перенестись в нужное нам место.

— Давайте посмотгим, какие места нам уже известны, — предложил Семенов.

Все склонились над картой.

— Смотрите, — Вепрев показал на четыре пунктирные линии, ведущие в разные стороны от убежища Бусыгина.

Первая вела в коридор, в одном конце которого путников ждал вход в пещеру Эрдрума (на карте стояла пометка «Примитивы»), во втором — уже знакомый зал Педрило (накарябано «Пидоры»).

— Тут мы были… — пробормотал Вепрев. — И точно можно сказать, что больше там делать не фиг.

Вторая пунктирная линия была намного короче первой. Судя по всему, она вела также в пещеру. Ее значение был призван объяснить значок в виде рогатой головы и надпись «РКЦ».

— Ой, Саш, это, наверное, та пещера, которая за зеркалом. — Догадалась Машка. — РКЦ… Что такое РКЦ? Это че такое, кто-нибудь знает?

Все дружно пожали плечами.

— Я вот слышал, — решил поделиться версией Семенов, что ЭГКАЦЭ в банковской деятельности — гасчетно-кассовый центг. Также иногда встгечается абгевиатуга ЭГПЭЦЭ, что, собственно, огначает Гусскую Пгавославную цегковь.

— Ты тупой, что ли? — спросил Шурик. — Тут же написано РКЦ. Или ты хочешь сказать, опечатка у них вышла?

— Я лишь высказал пгедположение, — буркнул себе под нос жывотновод и обиженно замолчал.

— Давайте дальше, — завершил обсуждение Вепрев.

Третья линия тянулась до круглой залы, из которой, судя по схеме, было три выхода со следующими пометками: «Откатчик», «Заготовитель» и «Сито».

Галина, как школьница, подняла вверх руку. Шурик, почувствовав себя лидером, махнул головой — мол, говори.

— Вот это… — Галина несколько раз ткнула пальцем в пещере с надписью «Сито», — место, где мы прыгнули в дырку, — Она говорила радостно, но никто ее энтузиазма не разделял. — Давайте туда вернемся!

— И че там делать? — скептически скривился Вепрев.

— Как? Там же можно в любое место перенестись. В дырку — оп! Еще раз и…

— Еще раз прыгать? Нет, не выйдет! — Шурик замотал головой.

— Это с чего бы? — Машка присоединилась к Галине. Видимо, свою роль сыграла женская солидарность.

— Послушайте, — снисходительно стал объяснять Вепрев. — Мы туда летели, летели, потом катились-катились и где оказались? В русле какой-то высохшей речки, в каком-то погибшем мире. Потом приканал этот… крылатый… Патлатый… и что он сделал? Сменил декорации — вот что. И только тогда мы оказались в пещере с паучьей норой.

— Да-да! — встал на его сторону Семенов. — Все пгавильно! Если мы снова пгыгнем в эту дыгу, то не факт, что окаэмся в той комнате, где оказались тогда!