- Эту девушку вообще сложно назвать нормальной, - устало потирая виски, сказала Светлана.

- Тогда, чего ты с ней возишься? – почти закричал на подругу нейрохирург.

- Она мне Лешу от аутизма вылечила, - чуть не плача, ответила женщина.

Эти слова поразили Владимира больше, чем вид шпионской съемки окрестностей.

- Светочка, приди в себя, мы с тобой оба взрослые люди, оба с медицинским образованием… Аутизм не лечится. Это вообще не болезнь, а особое состояние человека…

- Она смогла вывести моего внука из этого особого состояния. Не веришь, сам с ним поговори, - дрожащим голосом ответила Светлана.

На ватных ногах Владимир пошел в прихожую и посмотрел на Алексея.

- Привет, - странным голосом сказал он.

- Здравствуйте, - удивленно ответил мальчик.

- Как ты себя чувствуешь? – ощущая себя полным идиотом, спросил Владимир.

- В отличие от Кати, прекрасно, - ответил мальчик.

Владимир был не только другом детства, но и человеком близким. Со Светланой Викторовной они виделись нечасто, но систематично. Он знал, какой болью для всей семьи Светланы стал диагноз единственного внука. Последний раз, когда он видел Лешу, тот был типичным ребенком с диагнозом аутизм. То, что мужчина сейчас видел перед собой, никак не вязалось с реальностью. Всю свою жизнь кандидат медицинских наук Владимир Григорьевич посвятил изучению человеческого мозга, сейчас же сомневался, что сам здоров. Мужчине хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что весь этот сюрреалистический бред не сон.

Мужчина обернулся и большими глазами посмотрел на Светлану.

- Алеша не единственный, кого она вылечила. Эта девушка - гений. И мне все равно, почему ее преследуют власти. Я слишком многим ей обязана, - твердо сказала женщина.

Владимир молча кивнул и, присев на корточки, продолжил обрабатывать рану. Секунду спустя Светлана Викторовна принесла острый кухонный нож, и мужчина начал промывать и бинтовать рану. Внезапно мужчина замер и, потерев затылок куском бинта, присмотрелся. В прихожей был тусклый свет, поэтому мужчина попросил фонарик.

- Я вижу шов на затылочной впадине... Она не рассказывала, что ее оперировали? На вид шву пара лет, - разглядывая находку, сказал Владимир.

- Перенесла операцию на мозге? – потрясенно переспросила женщина, - Нет, я ничего не знала.

- Все хуже, чем я думал. Кто знает, какие причины привели к операционному вмешательству. Да и срок маленький. Удар в это место мог повлечь серьезные повреждения. Ее нужно срочно в больницу. Надо сделать КТ, МРТ и другие анализы. Времени мало, - с беспокойством сообщил врач.

- Ты сможешь поместить ее в клинике без лишних вопросов?

- Платные клиники вообще любопытством не отличаются. Вопрос только в цене, - грустно ответил мужчина.

- О деньгах не волнуйся, достану, сколько нужно, - решительно сказала Светлана Викторовна.

Не прошло и двадцати минут, как с легкой руки Владимира Григорьевича за Катей приехала специальная машина. Два сильных медбрата погрузили девушку на каталку и отнесли в автомобиль.

Светлана Викторовна нашла ключи и, заперев квартиру Кати на ключ, поспешила следом. Бабушка хотела отправить Лешу домой, но мальчик настоял на своем присутствии. Всякий раз, когда Катя начинала кричать сквозь сон, он брал ее за руку и успокаивал. Видя удивительный эффект прикосновений мальчика, все перестали возражать. Лучше рука ребенка, чем успокоительные препараты.

Девушку сразу повезли на обследование. Алеше пришлось остаться в холле. Он тихо сидел на лавочке и смотрел на часы. Вид прыгающей по черным черточкам стрелки всегда успокаивал мальчика.

Между тем Катя продолжала бродить в лабиринтах своего прошлого. Затылок нестерпимо болел, напоминая о перенесенной операции.

Ее отвязали от кушетки спустя десять дней. За это время она выплакала все, что могла, и смирилась с неизбежным. Девушка поняла, что не в силах изменить то, что произошло, и смирилась. На смену истерике пришла апатия. Катя ела, пила, ходила по комнате, смотрела в грязное маленькое окошко и ждала. Чего именно, она не знала, но была уверена, что впереди еще много сюрпризов. Ей не было страшно. Она просто смотрела фильм о мучениях тощей изуродованной девицы, чей уровень невезения стремится к бесконечности.

Прошло пять дней, и начался новый этап. Всех заключенных собрали в общем зале, напоминавшем столовую. Катя заметила, что из пяти женщин, с которыми она прибыла из ИК 31, остались только три. Мысль о том, что их отпустили, даже не пришла ей в голову. Сердце болезненно сжалось, а потом снова наступила апатия.

Заключенных усадили за расставленные рядами столы. Затем в зал вошел Генеральный и начал говорить речь.

- Все вы здесь не случайно. Мы провели ряд исследований и отобрали самых подходящих, - загадочно начал он.

Заключенные начали переглядываться.

- Впервые в жизни у вас есть возможность принести пользу обществу. Эксперимент, в котором вы участвуете, подарит человечеству новую жизнь. Пусть вас не пугает перенесенная операция, поверьте, мы сделали вас лучше, подарив новые способности. Теперь осталось только научиться ими пользоваться. Для этого вы пройдете курс обучения. Тех, кто преуспеет, ждет досрочное освобождение, - со злорадной улыбкой проговорил мужчина.

Катюша ухмыльнулась. Нужно быть полным идиотом, чтобы надеяться на свободу. Кто отпустит человека, вложив в его голову несколько тысяч евро.

Владимир Григорьевич обследовал девушку, и у него возникло много вопросов. Катя продолжала бредить. Сон ее был настолько тонок, что девушка без конца вздрагивала и дергала руками. Чтобы не дать пациентке упасть с кровати, медсестра привязала больную простыней.

- Уже поздно, идите домой, я позвоню, как только она очнется, - сказал Светлане Викторовне Владимир. Алеша очень не хотел уезжать. Он беспокоился о Кате, но бабушка была непреклонна.

Закончив диагностику, Катю разместили в индивидуальной палате. Там она и провела ночь.

После общего собрания жизнь Кати резко изменилась. Пропали навязчивые медсестры с уколами, охрана с оружием и даже Генеральный. Комнаты заключенных не запирались. Им дали полную свободу перемещений и даже выпускали на улицу. Не было никого, кроме камер. Кате казалось, что она экспонат музея или животное в зоопарке. Было очевидно, что, перештопав им мозги, живодеры, во главе с Генеральным, наблюдали, как будут себя вести подопытные Homo sapiens.

Еще на первом собрании Генеральный запретил подопытным называть друг друга по именам. Живодеры слишком пеклись о секретности, поэтому всем дали прозвища. Выдумывать ничего не пришлось, у каждого заключенного была кличка в прошлой жизни, ее и взяли. Так Катя снова стала Латтэ.

Постепенно заключенные привыкли к размеренной, спокойной и относительно свободной жизни. Люди расслабились. Это дало результаты.

Первым новые способности открыл в себе Свиристель. Будучи бывшим спортсменом, он легко перенес операцию и быстро восстановился. Роль сыграли и повышенные интеллектуальные способности молодого человека. Однажды утром у него вышел конфликт с одним из мужчин. Их привезли из одной колонии. Говорили, что они начали конфликтовать еще там. Соперник Свиристеля - мужчина средних лет по прозвищу Хромой. Промотав полжизни в тюрьмах, Хромой считал себя главным и пытался навести свои порядки. Свиристель единственный, кого Хромой никак не мог подмять. Катя и еще пять женщин в мужские потасовки не лезли и вообще старались привлекать как можно меньше внимания. Шутка ли, делить кров с десятью уголовниками, которые, как один, здоровее и сильнее раз в десять. Боясь подвергнуться нападению не слишком культурных сожителей, Катя отсиживалась, заперевшись в своей комнате или на крыше корпуса, проход к которой нашла случайно. Из всех участниц эксперимента Катя была самой молодой и привлекательной. Не нужно быть самой умной, чтобы понимать, когда мужчины перестанут делить власть, будут делить женщин. И Кате несдобровать.