Он кивнул.

Молясь, чтобы мои руки были достаточно точны, я осторожно срезала нитки, стягивающие его кожу.

Сосредоточение на одном деле освободило меня от хаоса в моем мозгу, и я растворилась в этом, наклонившись ниже, позволяя себе быть спокойной и не задавать вопросы — просто… быть.

Это не заняло много времени. Когда я срезала последний стежок, Артур напрягся. Его дыхание изменилось, и я подняла голову.

Его глаза были прикованы к моему татуированному соску. Его нижняя губа зажата между зубами, а живот вздрогнул от напряжения.

Мое сердце мгновенно загрохотало в моих ушах. Все оправдания исчезли. Я хотела танцевать от радости. Но в то же время меня тошнило от страха.

Я боялась его.

 Боялась, что он может сделать со мной — не физически, а эмоционально. Если он был мальчиком из моего прошлого, он уже владел моим сердцем. Что произойдет, если он тоже завладеет моими воспоминаниями и разумом?

Насколько я была в безопасности? Что это означало для моего будущего?

Килл тихо застонал.

— Что ты со мной делаешь?

Его признание перевернуло мой мир. Я никогда не думала, что услышу такую ​​потерю в его голосе.

Я покачала головой, мое тело стало тяжелым и пульсирующим.

— Что ты со мной делаешь? — Слезы навернулись на мои глаза. — Пожалуйста, скажи мне. Ты увидел что-то. На яхте — ты увидел что-то, что заставило тебя поверить. Мне нужно это узнать.

Он зажмурился, плотно сжав губы.

— Не надо. Я знаю, что сказал, что мы поговорим, но…

— Нет. Ты не можешь отстраниться снова. Это не честно для нас обоих.

Я утонула в его зеленом взгляде, когда он распахнул глаза. Он сел, опираясь на локти за спиной.

— Ты сказала, что тебя зовут Сара. Это ложь. Какой в этом смысл? — То, как он произнес мое, имя было проклятием. Ужасное проклятие от его необходимости найти изъян в каждом моем аргументе, чтобы ему не пришлось собирать осколки своего разрушенного мира.

— Я не знаю. Я думала, что меня зовут Сара. Оно подходит. Оно кажется… знакомым. Я не врала об этом. — Мои глаза отчаянно хотели посмотреть вниз, куда мое периферийное зрение притягивало его утолщенной эрекцией.

— Я не говорю, что ты врала, — прорычал он. — Я просто говорю… Черт, я не знаю, что говорю.

Внезапно он двинулся, схватил меня за талию и потянул на себя сверху.

— Ты доведешь меня до сердечного приступа. Сидишь там, голая. Лечишь меня. Девушка, которую я любил с восьми лет. Это так тяжело, потерять веру.

У меня не было ответа. Каждая мышца напряглась, растягиваясь на его теле.

— Ты любил меня, хотя тебе было шестнадцать лет, прежде чем мне удалось заставить тебя поцеловать меня.

Его глаза широко распахнулись, и с губ сорвался сдавленный вздох. — Черт. — Схватив затылок, он с силой поцеловал меня. Его язык облизал мои губы, не пытаясь проникнуть, просто желая попробовать.

Отодвинувшись, он сказал:

— Ты помнишь? Те ночи, которые мы провели вместе? Бесконечные домашние задания? — Он тяжело сглотнул. — Той ночью ты пробралась в мою комнату и забралась в мою постель? Черт возьми, это было тяжелее всего в моей жизни, отвлечь тебя.

Я мягко улыбнулась, мне нравилось, как изменилось его выражение лица, но внутри было холодно потому что он описывал вещи, которые я до сих пор не могу вспомнить.

Его тело напряглось.

— Ты не помнишь?

Мне хотелось солгать, чтобы осчастливить его, и надеялась, что я не разрушила все, что выстроилось между нами.

Но я не смогла.

— Частично. Что-то помню, что-то нет.

— Когда ты впервые узнала?

— Когда я узнала тебя?

— Да.

Я закусила губу.

— Хм… я не могу вспомнить мое первое воспоминание, но в тот момент, когда ты снял повязку с глаз, я узнала. Я узнала твои глаза.

Его лицо смягчилось.

— Я так чертовски сильно тебя хочу.

Быстрая смена темы вызвала во мне фейерверк похоти.

— Тогда возьми меня.

Боль исказила лицо, маленькая капля крови от недавно снятых швов проявилась на коже.

Он боролся с собой пока, наконец, не сдался. Его бедра приподнялись, и я ахнула. Я хотела его. Я не могла этого отрицать.

— Хочешь, чтобы я взял тебя?

— Да.

— Ты делаешь это, потому что думаешь, что сможешь стереть то, что произошло? Вернуть нам то, что мы потеряли? Вернуть прошлое?

Да. Нет. Я хочу.

— Я делаю это, чтобы исправить наше будущее. И выяснить, что случилось.

Его лицо похолодело.

— Некоторые детали лучше оставить в темноте.

Мое сердце сжалось.

— Детали вращаются вокруг моей предполагаемой смерти?

Он не ответил.

Спеша сменить тему, я сказала:

— Что бы ни случилось, мое мнение о тебе не изменится.

Даже когда я это сказала, я не знала, правда ли это. Могу ли я по-прежнему любить его, как и все те годы назад, когда я не знала человека, которым он стал? Или загадочные обстоятельства моей смерти? Была ли я в постели со своим убийцей? Представив, что в нем скрыт дьявол я испугалась.

— Не говори о том, чего не знаешь, — пробормотал он.

Я опустила голову, не в силах скрыть правду.

Заправив рыжие волосы за моё ухо, он тихо сказал:

— Разговоры и ответы могут прийти позже. Скажи мне правду сейчас.

— Хоть что-нибудь.

Его бедра опасно повернулись. — Насколько ты хочешь меня?

Мои глаза вспыхнули, и все внутри меня растаяло. Я бы поиграла в его игру. Вопросы могут подождать. Все, что может разрушить то, что у нас было, может ждать вечность.

— Очень сильно.

Он вздрогнул подо мной. Химия искрила между нами. Страсть и похоть. Связь за гранью земного, пульсирующая с историей гораздо глубже, чем несколько недоразумений.

Прежде чем я успела ответить, его кожа побледнела, и он скинул меня с себя.

— Боже, я так облажался.

Мое тело тут же похолодело, ему не хватало тепла. Поднявшись и сев, он обхватил голову руками.

— Я не могу поверить… после всех этих лет. — Его бицепс пульсировал, когда его пальцы вцепились в его длинные волосы. — В это больно поверить. Моему сердцу больно думать, что ты была одна — все это гребаное время. — Его глаза светились яростью. — Они сказали мне! Они заставили меня…

Я за ним не успевала.

Мое сердце громыхало. Я поднялась на колени.

— Все хорошо. Мы с этим разберемся. Пока ты меня защищаешь...

— Защищаю тебя? — Он поморщился. — Черт, я собирался продать тебя! Как ты можешь смотреть на меня? Как ты можешь сидеть здесь и все еще заботиться обо мне, когда я поступал с тобой как долбаный мудак?

— Серьезно? Потому что что-то внутри меня все это время знало. Назови это судьбой или какой-то душевной связью. Я видела твое прошлое в твоем сердце. — Я вздохнула, пытаясь успокоить трепет в своей груди. — Все это время я не знала чем руководствоваться. Нет уроков прошлого или воспоминаний. Я должна была полагаться на инстинкт, и независимо от того, как ты ко мне относился, все внутри вибрировало осознанием того, что ты — тот, к кому я бегу. Даже когда нужно убегать.

Артур сидел ошеломленный. Его губы исказила боль. — Черт. Ты хоть представляешь, что ты делаешь со мной? Каково это слышать насколько ты самоотверженная и сильная? Веришь в нас так сильно, даже когда я сделал все, что было в моих силах, чтобы уничтожить тебя? Ты заставляешь меня чувствовать себя гребаным чудовищем. Я никогда не буду заслуживать тебя после того, как я опустился до их уровня. Уровень, до которого я клялся никогда не опускаться.

Я не могла смотреть на его страдания; Я придвинулась ближе.

Он продолжил:

— Я не могу понять, как это произошло. Я верю, что ты — она, но ожоги... татуировки. Это сеет хаос у меня в мозгу.

Он опустил голову на руки, отодвигаясь еще дальше. Он пробормотал что-то себе под нос, я не расслышала.

Он грустно улыбнулся.

— Если то, что ты сказала, правда, то моя жизнь только стала хуже, а кошмар только начался.

Я вздрогнула от предчувствия.