Но… меня потрясли за плечо, и я увидел улыбающееся лицо Марии. Наверное, у меня на лице остались отпечатки страха, последствия кошмарного сна, при виде которого улыбка на губах стюардессы сразу же исчезла, как исчезают лепестки закрывающейся на ночь лилии. Она посмотрела на меня с озадаченным взглядом на сероватых глазах и еще более взволнованным голосом, спросила:

– Как вы себя чувствуйте? Вам нездоровиться?

Я заставил выдавить из себя нечто подобие улыбки, чтобы успокоить её.

– Нет. Со мной все в порядке. Мне просто приснился кошмар.

– Надеюсь не авиакатастрофа?

– Нет. Не авиакатастрофа.

– Может вам что-нибудь принести? Через пятнадцать минут самолет будет в Каире. Время есть.

– Можно апельсиновый сок?

– Можно. – Улыбнулась она. – Я его вам сейчас принесу.

Стюардесса ушла. Я закрыл глаза, чувствуя, как липкие пальцы кошмара нехотя покидают мой разум. Я глубоко вздохнул, пытаясь представить в воображении легендарную столицу Египта, но перед моим взором вновь предстал песчаный торнадо и я, как будто наяву, вновь ощутил на лице колющие удары мелких песчинок. Я поспешил открыть глаза и начал мысленно уверять себя, что это всего лишь сон. Да, это всего лишь дурацкий сон. Мария принесла сок и грациозной походкой удалилась в сторону кабины пилотов. Но песчаный торнадо, кошмарный сон, насколько бы он ни был далёким и нереальным, остался.

Как она и обещала, мы сели в аэропорту Каира ровно через пятнадцать минут. Меня слегка огорчило, что я не сидел возле окошка и не увидел великолепный древний город с высоты птичьего полета. Всё зрелище досталось моей пожилой соседке, которая чуть не воткнула спицу себе в глаз, засмотревшись на тусклые, утренние огни столицы Египта. Мы так долго летели из Казахстана в Египет, а точнее из Астаны в Каир и всё зрелище досталось этому божьему одуванчику.

Было ровно шесть утра, когда я вошёл в двери величественного здания аэропорта города Каира. Люди сновали туда-сюда в какой-то безумной спешке. Толкая друг друга, они даже не извинялись, а шли дальше, по пути выпивая литры энергетического напитка и кофе в бумажных и пластиковых стаканах. Я же, забыв о полусонном состоянии своего организма, во все глаза смотрел на великолепную конструкцию здания Каирского аэропорта и, заразившись царящей безразличностью окружающих, не обращал внимания на частые толчки и наскоки других пассажиров и работников здания. Всё мое внимание было приковано только к высокому потолку, большим величественным балконам, бесчисленному количеству лестниц и эскалаторов, огромным залам, бесконечно длинным коридорам и огромным окнам этого прекрасного здания. Налюбовавшись архитектурным чудом столицы Египта и вдоволь набив память зрелищем из бетона, стекла и металла, я вышел на улицу, чтобы поймать такси и снять номер в ближайшем и недорогом отеле.

Но! Простое на слово действие, оказалось несколько сложным. Людей, ловящих такси на улице, оказалось так много, что мне пришлось, чуть ли не драться за удобство пропахшего никотином и бог знает ещё чем, задним сидением наёмного транспорта.

Я знал, что аэропорт столицы второй по загруженности на материке, но не думал, что и с такси у них так же. Но драка! Это отдельная тема. Я знаю много языков и хорошо говорю на английском и немецком, но я и предположить не мог, что меня спасет в подобном случае – отборный, русский мат. Так получилось, что мне, наконец, повезло. Передо мной остановилась машина, но только я притронулся к ручке задней дверцы, как какой-то наглый индус, открыв багажник пойманного мной транспорта, начал запихивать туда свой необъятный чемодан. При этом, что-то тараторя мне на своём непонятном языке.

– Простите, сэр, вы что творите! – Моему возмущению не было предела. – Уберите свой багаж, я первый подошел к машине!

Индус или индиец, кому, как удобно, в наглую, не обращая на меня никакого внимания, между тем, подошел к таксисту и без зазрения совести, стал ему объяснять маршрут своей поездки. Тут-то я не выдержал. Наглость есть наглость. И в случае со мной, оно не должно было стать для хамоватого индийца вторым счастьем. Недолго думая, я подошел к багажнику и вытащил чемодан своего новообретенного врага. Тот, заметив, что я делаю, с криком и с кулаками бросился на меня, но… простой бросательный рефлекс и багаж полетел прямо на хозяина. То, что случилось дальше, не делает мне чести. Далее, я во все горло стал проклинать и материть его. При этом, используя самые последние слова, которые только попадались мне на язык. Я прижал его чемоданом к земле и уже готовился нанести удар кулаком по его перекошенной от гнева физиономии, но…

– Друг! – Таксист, смуглый и пожилой мужчина смерил меня широко открытыми от удивления глазами и призывно махнул рукой. Он говорил на русском языке. – Я думал ты японец или там… китаец, а ты наш, оказывается. Садись в машину. Пусть этот «Танцор Диско» ловит себе другого рикшу. Поехали!

Два раза меня не нужно было просить. Резко закинув в машину свой черный рюкзак, единственный мой багаж, я юркнул вслед за ним на заднее сидение моего первого наёмного транспорта в Каире и облегчено вздохнул. Таксист же, быстро крутанул руль, и мы выехали на оживленную дорогу, ведущую в старую часть города.

– Спасибо! – Гнев и злоба всё еще кипели в крови, и так получилось, будто я выдохнул эти слова.

Таксист улыбнулся и посмотрел в одно из боковых зеркал. Улыбка его стала ещё шире, когда на запыленном зеркале отразился разъяренный, как он выразился – «Любимый Радж».

– Я думал, ты уступишь, – не сводя с дороги глаз, сказал он.

– Он первый начал. Я, конечно, не горжусь тем, что сделал. Но нужно же быть хоть каплю человечнее, не отбивать чужое такси.

– Согласен. – Кивнул водитель. – Тем более, я остонавился на твой палец верх. Всё честно. Чанду воришка получил по заслугам.

И тут меня, как молния ударила.

– Блин! Вдруг он донесёт?

– Не донесёт! Не парься. Тебя он не знает, меня тоже…

– А видеокамеры? А вдруг он номер вашей машины запомнил? – Невольно запаниковал я.

– Нет там видеокамер, а если и есть. В местном полицейском управлении мой племяш работает, разрулит ситуацию. Так что! Не боись. А номера? А их трудно разобрать, они у меня всегда грязью облеплены. Так, на всякий случай.

Я посмотрел на часы, по Каирскому времени было уже без пятнадцати восемь. Перед зданием аэропорта, целая туча машин стремилась подрезать друг друга, но бывалый водила уверенно вёл своего железного желтого коня с черными шашечками, нигде при этом, не допустив ошибки. На улице стояла жара и невыносимая духота. И это в середине сентября. Воздух, загазованный выхлопами, звенел от громких сигналов и рычаний автомобилей. Проще выражаясь, дышать было нечем и впору было оглохнуть от бесконечно громкого шума. Я посмотрел на водителя и чуть наклонившись, сказал:

– Меня, пожалуйста, в какой-нибудь недорогой отель подкиньте, я здесь надолго не собираюсь задерживаться.

– Сделаем, – таксист снова улыбнулся, – хозяин – барин. Меня, кстати, зовут дядя Юра.

– Рад знакомству. А меня Ратмиром зовут. – Я протянул ему свою руку и он, не отпуская левой рукой руль, правой пожал мою.

– Здесь, по улице Аля Бена какого-то есть гостиница, недорогая и хорошая. Могу тебя туда подкинуть. Что скажешь?

– Сойдёт. А сколько ехать? – Я с интересом рассматривал город через тонированное стекло.

– Через минут двадцать, а может и пятнадцать, будем там, – сказал он, обогнав автобус с туристами.

Я задумчиво вперился взглядом на спинку его сидения и так, просто, невзначай спросил:

– А… если бы я оказался японцем или там… китайцем, вы бы взяли индуса?

– Нет! – Из-за шума с улицы, ему пришлось повысить голос. – Я бы взял более шустрого, дерзкого! Но ты мало того, что оказался шустрым, ты ещё и с Союза оказался. Поэтому, я взял тебя.

– Вы тоже родились в СССР? – Невольно улыбнулся я.