Допив бокал, иду одеваться. Мои ножки от ушей на высоконьких, прозрачных, словно из хрусталя, каблуках.

– Пока, дорогая, – говорит мама.

Я наклоняюсь, давая поцеловать себя в лоб.

На улице поздний вечер, темень. Мне свежо, ощущаю вкус вина на губах, в голове играют лёгкие нотки похмелья. Появляется волнение – скоро я окажусь в тёмном зале с незнакомыми людьми.

Такси приезжает без опоздания.

– Мика, ты просто огонь! – восхищается Белла моими макияжем и причёской. Мы с подругой ребячески целуемся в губы.

– А ты чудесна!

Белла выглядит прекрасно. Накрашенное нежное лицо, волосы завязаны сзади узлом. Она совсем как одна из «нас». Не знаю можно ли считать это комплиментом.

Ну вот, у меня опять просыпается совесть. Узнав о гибели Джеймса, я много и часто плакала. Горе, сравнимое с потерей сестры. Пол-лета мама утешала меня. Врач, к которому меня водили, посоветовал не замыкаться в себе, больше общаться со сверстниками, проводить время активно. Уже второй месяц я хожу на вечеринки, и мне лучше. Может из-за танцев – выплеска энергии, может из-за коктейлей, а может просто из-за того, что проходит время, и я что-то забываю. Джеймс бы хотел, чтобы я радовалась, веселилась, встретила кого-нибудь и была счастлива. Но совесть иногда, как сейчас, просто съедает меня, мучает, говоря, что ещё рано кутить, влюбляться, жить полной жизнью. Я чувствую, душевный разлад усилится, если меня постигнут новые неудачи и разочарования.

Такси останавливается напротив небоскрёба с горящими вывесками. Белла оплатила поездку при заказе. Позже сочтёмся с подругой, хотя она всегда против того, чтобы я переводила ей деньги.

Следую за Беллой в огромный вестибюль здания. Вежливый гардеробный робот из белого пластика забирает у нас верхнюю одежду. Поблагодарив его, идём к лифту. Белла гримасничает, пытаясь меня развеселить. Она видит, что я какая-то очень серьёзная и напряжённая, словно впереди важное мероприятие. В ответ я растягиваю губы в улыбке, но ненадолго. Белла трогает сеточку моего платья и одобрительно кивает. Я, в свою очередь, касаюсь светло-голубого платья подруги.

– Классное, – говорю я.

Плечистые охранники в чёрных пиджаках стоят у выхода из лифта. Посмотрев на нас, они жестом руки приглашают пройти дальше. У скучающей девушки на стойке мы получаем браслеты клуба «Скай Флай» и карточку на два коктейля.

– Будешь класть какие-нибудь деньги? – осведомляется Белла.

Тут своя система оплаты.

Я отрицательно мотаю головой. Два коктейля для меня оптимально, если больше, то неизвестно чем дело закончится.

Посетителей кот наплакал. Зачем мы притащились так рано? Есть и плюсы – бар свободен. Устроившись на высоких стульях, Белла сразу заказывает у робота-бармена оба коктейля и велит мне поступить таким же образом. Кто-то желал промочить горло.

Мало-помалу танцпол заполняется красивыми соважанками. Девушки ухоженные, как домашние кошки. Их дорогие маникюры на руках люминесцируют, словно светлячки. Много женщин с изменённой внешностью. Пластические хирурги сделали их похожими на молоденьких девушек, но я распознаю кто есть кто. По глазам – у женщин они потускневшие, не буйные, по одежде – на женщинах или свободные платья, или туники; по движениям – женщины не такие гибкие и резвые. Большинство этих женщин потеряли надежду найти спутника жизни, и поэтому они здесь попросту пьянствуют, ведут себя развязно. Если подумать, причина их несчастья – эхо далёкой, далёкой войны.

Появляются девушки из таких, как я, но постарше, возраста Дианн. Они с парнями. Успели завести отношения, до того как поползли слухи. Приходят мужские компании. Такие, как я, девушки и обычные танцуют в разных местах площадки. Белла тянет меня в «смешанную зону». С обычными держи ухо востро, могут ударить локтем. Я, на всякий случай, дистанцируюсь от них. Первую минуту я двигаюсь вяло, затем становлюсь раскованной. Глядя по сторонам, в который раз отмечаю, что такие, как я, почти не курят, если пьют, то умеренно.

Белла трогает меня за ягодицу шутя, напоказ. В ответ я глажу живот подруги. Парни, танцующие рядом, улыбнулись, сглотнули. Им понравилось увиденное. Но наши с Беллой забавы не идут ни в какое сравнение с великолепным, страстным танцем на подиуме девушки-ангела из таких, как я, одетой в белое боди. Один из мужчин неожиданно кланяется ей и опускается на колено. От обожания? Или устал? Охранники быстро удаляют мужчину с площадки, попробуют вразумить его, если не получится, попросят взять такси и поехать домой, а будет сопротивляться, получит чёрную карту и целый год не сможет посещать это заведение.

В клубах я веду себя осторожно, мало кому улыбаюсь, всё из-за одного случая. Месяц назад на похожей вечеринке я познакомилась со стажёром полиции. Он был с другом. Я танцевала с ним, он обнимал меня за талию, иногда его губы находились близко от моего лица. Первый серьёзный звоночек прозвучал, когда стажёр предложил своему другу потанцевать со мной. Тому хватило ума отказаться. Затем случилась непонятная мне вещь: стажёр начал напиваться и, напрочь забыв обо мне, пошёл в другой клуб или бар. У выхода он махнул рукой в мою сторону и сказал другу невнятно: «Да ну её!». Помню, как опёрлась на боксы, куда люди кладут личные вещи для хранения, и горько заплакала, размазывая тушь вокруг глаз. А Белла села передо мной на карточки и говорила что-то важное, поучительное. Потом подруга поднялась, приставила палец к виску и сделала себе воображаемый выстрел в голову, потрясла меня за плечи и, подытоживая, сказала, что я вела себя, как провинциальная дура. Она пообещала, что впредь не позволит мне быть такой наивной и глупой. Белла храбрилась, я это понимала. Подойди стажёр к подруге, а не ко мне, мы бы с ней поменялись местами. И уже я бы читала нотации зарёванной Белле. Позже в тот же вечер ко мне подошёл порядочный молодой человек (как мне показалось), он предложил познакомиться, был искренен, но я отказала. Настроения не было никакого. Как бы всё повернулось, если бы я встретила его первым? Этого я уже не узнаю никогда. Что теперь жалеть? Может быть, я случайно столкнусь с ним где-нибудь в общественном месте, или он придёт сюда сегодня. Маловероятно, но хочется верить в сказки.

Потерпев фиаско, я сделала выводы. Если начинать общение, то с трезвым человеком, и на вид он должен казаться хорошим. Конечно, можно попасть на хитрющего разводилу, но в какой-то момент он покажет своё истинное лицо, станет наглым, и так я догадаюсь, что он полное ничтожество.

Глядя на пьяных в дым взрослых особ, понимаю – я никогда не буду той, которая соврёт симпатичному молодому человеку, сказав, что она занята, той, которая после пожалеет об этом и будет ждать следующего раза и снова будет не готова, снова что-то ляпнет, снова после пожалеет, и так пока не подурнеет, не сделает пластику, не наденет свободное платье и не станет зрелой женщиной, напивающейся в лоск. Я не сделаю подобной ошибки и скажу: «Да, можно познакомиться».

Печально, что на всех других вечеринках никто мною не заинтересовался.

– Хочешь познакомиться? – Таинственный незнакомец трогает меня за талию.

Я хочу ответить – «Да», как и было задумано, но увы и ах: мужчина лет на 15 старше меня, это, конечно, не приговор, дело в другом – у него неопрятный вид, и он много выпил (разит алкоголем). Очевидно, ему не нужны длительные отношения.

– Нет, извините, – отвечаю я.

Летом психолог, между делом, рассказала мне, что есть несколько способов отказа, и я сейчас выбрала неудачный вариант – прямой отказ. Если бы я выдумала достойную причину, то таинственный незнакомец сразу бы отстал, а так нет, продолжает танцевать, акцентируя на мне своё внимание.

Почему я не соврала, что у меня есть молодой человек, и что он наблюдает за нами? Да, нарушила бы собственное правило. А так приходится спасаться бегством. Хорошо, что я умею растворяться в толпе, прямо как это делают в фильмах. Раз и меня нет на танцполе. Таинственный незнакомец в недоумении крутит головой.