Идиллию его самоощущения портил лишь тихий голос подсознания, твердивший тоном его отца, что он что-то делает неправильно, но Драко твердо игнорировал его, повинуясь зову желания.

Гермиона понимала, что они из разных миров, и ей был интересен его мир, а не просто чистокровных.

А когда девочка хотела что-то записать и нечаянно толкнула чернильницу, Драко беззлобно ей сказал:

— Скажи, Гермиона, это наверно у всех детей магглов в крови, да? Неуклюжесть, — ухмылялся он. Но девочку это не задело, она лишь игриво прищурилась и в ответ сказала:

— А кривая ухмылка — это тоже по крови передается? Чистокровной, — подначила его Гермиона с таким выражением лица, что оставалось только рожу скорчить.

— Конечно нет, это моя фирменная, — лениво протянул мальчик, на что Гермиона в голос засмеялась, и профессор Флитвик тут же стрельнул на них укоряющим взглядом.

Девочка покраснела и закрыла рот рукой, чтобы сдержать рвущийся смех, ведь ей стало и стыдно, и смешно, что профессор сделал замечание. А Драко это ни разу не смутило, он лишь ухмылялся, смотря на смешанные эмоции, которые так ярко проявляла Гермиона и которые будто заполняют его самого, создавая радость и умиротворение.

***

— Зачем ты общаешься с этими недоносками? — раздраженно спросил Драко, все чаще замечая ее в компании Поттера и Уизли.

Они стояли в укромном месте под лестницей, ведущей в астрономическую башню, рядом было ажурное окно с широким подоконником, через которое открывался красивый вид на озеро и запретный лес. Был вечер после ужина, и Драко привел Гермиону в свое любимое место. Он нашел его в первую неделю в Хогвартсе, привыкший иметь «свои» места везде, где обитает. Таким местом в Мэноре была потайная комната на втором этаже, за гобеленом, изображающим победу над завоеванными землями Англии Вильгельмом Завоевателем, а рядом на белом коне восседал его предок Арманд Малфой.

Драко переполняло возмущение и раздражение, он злился, что она путается с этими. Когда слизеринец увидел входящую Гермиону в Большой зал в окружении этого шрамоголового и рыжего, Драко чуть не перевернул кубок с тыквенным соком. Что вообще она могла в них найти и как подружилась, они же тупые как пробки.

— Не называй их так! — воскликнула Гермиона, нахмурившись. — Они спасли меня от тролля, они смелые и отважные, — скрестила руки на груди девочка, — они, между прочим, ненавидят тебя не меньше, чем ты их.

Драко самодовольно ухмыльнулся:

— Еще бы, кто как не я отправил их шастать ночью в поисках дуэли со мной, — зло засмеялся Драко.

— Зачем ты это сделал? — спросила Гермиона. — Они же ничего тебе не сделали. Мы тогда чуть не попались!

— Ты была с ними? — резко перестав ухмыляться, переспросил мальчик. А в его глазах читалось будто… Волнение?

— Пыталась их остановить!

— Лучше держись от них подальше, Герм, — предупреждающе сказал Драко.

Гермиона лишь нахмурилась, сев на подоконник. Малфой отвернулся к окну.

— Я не говорила им, что дружу с тобой, — тихо сказала она.

— Я своим тоже, — не отрываясь от окна, ответил мальчик. Воцарилось молчание.

Они оба понимали, почему держали в секрете, что между ними возникла эта непонятная, необъяснимая дружба, симпатия; они были будто два полюса, северный и южный, связанные невидимым меридианом.

И никто из них не хотел от него отказываться, хотя Гермиона не одобряла его поведения, а Драко не одобрял ее друзей.

***

Они встречались в “их” месте почти каждый день, болтая обо всем на свете: об уроках, магии, веселых моментах прошлого. Конечно, она много говорила о магии, это была самая интересная тема для нее, а Драко, оказывается, был кладезем информации, ведь он жил в этом мире с пеленок. Он рассказал ей о протеевых чарах, что собирается их освоить как только выдастся возможность, об оборотном зелье, как однажды украл у отца в закромах флакон и превратился в него, как потом от него же отхватил, но он вспоминает об этом как о веселом приключении.

Гермиона заливисто смеялась, и рассказывала свои смешные истории из жизни.

Это были беззаботные, радостные часы времяпровождения. Им было хорошо вместе. И ради таких моментов можно было и соврать друзьям, что пропадаешь в библиотеке.

***

2 курс.

- Зачем ты вызвал змею?! - восклицала Гермиона, бросая учебную сумку на подоконник. - Это же так опасно!

- Не опаснее, чем теперь твой дружок. Ты же в курсе, кто может быть змееустом? - прищурился Драко, запрыгивая на подоконник.

Каждый раз встречаясь здесь, их разговор начинался с перепалки: она возмущалась, что Драко слишком жесток к ее друзьям, а он ругал ее за дружбу с ними вообще. Но ссора быстро заканчивалась, потому что за два года они уже поняли и смирились с тем, что в этом споре они не найдут компромисса. По крайней мере Гермиона допускала, что ее симпатия, практически не подкрепленная доводами, держала ее рядом с Драко и заставляла мириться с некоторыми моментами. Впрочем, видимо, как и его.

- В очередной раз говорю, держись от них подальше, - сказал Драко.

- Этого не будет, Малфой, - нахмурившись, сказала Гермиона. Она впервые назвала его по фамилии в их месте, а это говорило о том, что она зла, - Они мои друзья и я буду с ними до конца.

Он постоянно говорил ей бросить Поттера и Уизли. Но как она могла? Они уже столько вместе пережили. Они близки не меньше, чем с Драко.

- А со мной? - вдруг резко спросил Драко. Он не успел подумать над репликой, она будто произнеслась сама, от души, от его внутренних переживаний, которые он так тщательно скрывал.

Гермиона удивленно вскинула брови, так неожиданно Драко задал вопрос, такой личный, почти интимный, такой откровенный… В его взгляде читались смешанные чувства: раздражение, волнение… Надежда?

***

3 курс.

Как она радостно смеется в окружении этих недоумков, теребит кончик пышного локона и что-то также смеясь отвечает в ответ. Вот же ш блять. Драко жуть как бесило смотреть на эту картину. Он смотрел и раздражался, готовый сорваться и схватить за грудки этого шрамоголового, который никак не заткнется.

- Так, дети! Все встаньте во-о-т туда, да, скучкуйтесь, стойте спокойно, - скомандовал Хагрид, махая руками и формируя из учеников фигуру полукругом. - Сейчас я вам кое-кого представлю, - воодушевленно, с радостными нотками в голосе прогрохотал Хагрид.

- Гиппогриф. Да ладно. Этот полувеликан совсем сдурел такое преподавать, - скривился в презрительной усмешке Драко, обращаясь как будто ни к кому, но почти вся свора слизеринцев зашлась такими же презрительными смешками.

- Гарри, хочешь попробовать познакомиться с ним первым?

Брови Поттера тут же взлетели вверх чуть ли не до орбиты, отразился вселенский испуг и он рьяно замотал головой. Но Гермиона, стоя сзади, что-то ему сказала и он, как скот на забой, медленно поплелся навстречу своей судьбе.

Гребанный трус, подумал Драко:

- Не ссы в штанишки, Поттер, это всего лишь жалкое животное, я сам все сделаю, - расхохорился Драко, желая предстать храбрым и сильным только перед одним единственным, важным ему человеком.

- Малфой, нет! …

***

Был уже десятый час и скоро должен был прозвучать отбой, поэтому, стараясь как можно тише стучать каблучками, Гермиона кралась к больничному крылу. Осмотревшись по сторонам, она приоткрыла дверь и прямо с краю, ближе всего к двери, она увидела его. Какая удача. Войдя и также тихо прикрыв дверь, она приблизилась к кровати. Он не спал.

- Зачем пришла? - грубовато спросил он. В последнее время он все чаще говорил таким голосом и интонацией. У него уже сильно ломался голос, в отличие от Гарри и Рона, и Гермиона делала скидку на это его состояние. Но также он был чем-то недоволен.

- Проведать тебя, - улыбнулась она, - ты зачем, дурачок, полез к гиппогрифу?

- Твое ли это дело, ты только о Поттере и печешься, - отвернулся Драко, с нотками обиды и … Ревности?

- Неправда, - посерьезнела Гермиона, присев на край кровати, - я переживала за тебя, и знаешь, не такие уж вы и разные с Гарри: по-моему вы оба безбашенные на голову, - усмехнулась она.