Она потихоньку ускорялась, откидывая голову назад, отдаваясь на милость победителю, во власти возбуждения. И пусть она была сверху, все равно он был… хозяином положения. Большой палец Драко ласкал ее клитор, доводя до исступления и он чувствовал, что она была готова вот-вот уже кончить.

Положив руки ей на талию, он ускорил ее движения, доводя почти до неистовых, заставляя ее громко кричать, всхлипывать, стонать. Чувствуя и свое приближение, он обнял ее и перекатился вместе с ней на кровать, подмяв под себя. Гермиона ахнула, пропуская распухшие от поцелуев губы меж белых зубов, он сразу набрал безумную скорость, вколачиваясь в нее в диком темпе, потеряв контроль и забыв о нежности, и внезапно почувствовал, что внутри ее лона стало пульсировать, создавая еще большую узость. Драко с протяжным стоном сделал еще пару фрикций и кончил ей на живот.

Придя в себя, Драко нежно поцеловал ее в пухлые губы и пошел на выход из комнаты в гостиную за палочкой. Вернувшись, он очистил ее и закрыл магией занавески, затем стал подбираться к Гермионе с края кровати, нежно проводя рукой по ноге. Он забрался между ее ног, Гермиона ахнула от неожиданности, а он медленно провел обеими руками по внешней стороне бедер, ощутимо сжал ягодицы и не прерывая контакта перешел на живот. Одну руку он оставил на ее животе, а другую пустил к левому полушарию, чуть сжимая грудь. Изо рта Гермионы вырвался тихий всхлип, и она неосознанно подалась вперед навстречу Драко, выгибаясь телом и призывно сгибая ноги в коленях и протягивая руки к нему.

Но у Драко были свои планы, и он не собирался быстро с ней заканчивать сейчас, когда она вся в его власти, еще дрожащая от пережитого оргазма, в возбужденном состоянии… Он хотел довести ее до такого, чтобы у нее больше мыслей не возникало сказать ему «нет». Рукой, что лежала на животе, он аккуратно спустился вниз, слегка задевая промежность и стал нежно массировать нежную кожу на внутренней стороне бедра в паре сантиметров от ее лона, заставляя предвкушать ласку, дрожать от волнения. Ее дыхание участилось, она потянулась руками к плечам Драко, призывая войти в нее, но он ее остановил:

- Подними руки наверх, - снова этот умопомрачительный голос, которому невозможно было противостоять. Она послушно сделала, как он сказал, и рука, что ласкала грудь, вдруг исчезла, от чего Гермиона ощутила себя неуютно голой без его прикосновений.

Но не успела она что-то осознать, как почувствовала его губы на внутренней стороне бедра, там же, где только что ласкала его рука. Обласканное место обожгло горячее дыхание, заставляя, стонать в предвкушении. Он нашел возбужденный клитор большим пальцем и стал ласкать его, медленно продвигаясь губами к ее лону. Нежное прикосновение к промежности, затем еще одно, и вдруг большой палец пропадает и его место занимает влажный, тугой язык, обжигая дыханием чувствительные складки половых губ. Ощущения закручивают Гермиону, она больше не в состоянии нормально мыслить, в голове только умопомрачительное желание и похоть, сосредоточившаяся ниже пояса. Движения горячего упругого языка сводили с ума, она громко, протяжно стонала, ее голос из высокого превратился в томный, от которого член Драко изнывал от неудовлетворенного желания, но моральное удовольствие приносило ему больше кайфа. Он погрузил в нее сразу два пальца и, не прекращая танец языка, стал трахать ее ими, от чего она запустила руки в свои волосы и стала просить…

Драко оторвался от нее с влажным звуком причмокивания, облизал губы и коварно улыбнулся, смотря как она извивается под ним на простынях, умоляя трахнуть ее.

Он потянулся к ее рту и Гермиона ощутила собственный солоноватый вкус на его губах, дрожала от переполняющих ее чувств, плавилась под напором его ласк. Он оставил одну руку на ее клиторе, медленно двигая средним пальцем, не позволяя ей кончить и резко приставив ко входу член, вошел в нее до конца, заполняя ее, ускоряя движения пальцем. Она закрыла глаза и откинулась на подушки, но Драко аккуратно взял ее за подбородок, заставляя открыть глаза и посмотреть на него:

- Грейнджер, - хриплый, низкий голос просто сводил с ума, - смотри на меня.

Карие, томные глаза встретились с серыми и Драко увидел, Гермиона была в измененном состоянии сознания от возбуждения, полностью ему отдаваясь, а он, наконец, полностью ею овладел…

***

Полумрак комнаты очертил контуры обнаженных силуэтов, сплетенных на кровати. За окном уже смеркалось, но любовники часов не наблюдали, отдавшись вспыхнувшей страсти.

Уставшие, в сладостной неге… Гермиона лежала на плече у Драко, а он гладил ее по волосам, пропуская пряди сквозь пальцы, наслаждаясь их мягкостью, умиротворенным ощущением и не хотел, чтобы это заканчивалось. Молчал, не желая портить эфемерный момент.

Каждая их близость оканчивалась недомолвками, претензиями, сожалениями или скандалом. Но то, как это было сейчас – совершенно противоположное. Гармония момента витала в атмосфере и, казалось, любой звук, слово, движение могло испортить ее.

Гермиона положила ему руку на грудь и осторожно перебирала пальчиками по его коже, поглаживая, лаская прикосновениями. Он сдержал слово и действительно был нежен, по-своему. Его нежность не была равна послушанию или мягкости: толчки все также были жесткими и твердыми, а прикосновения – ощутимыми, оставляющими следы и отметины. Гермиона даже не подозревала о том, что тонкий баланс между лаской и жесткостью сносит крышу покрепче любого высокоградусного алкоголя. Его умелые откровенные ласки, поцелуи, слова – все это было для нее одной и каким-то магическим образом создавало ощущение единения на неосязаемом, духовном уровне. Гермиона растворилась в их близости телом и душой.

Как он умудрялся сочетать в себе две противоположности: жестокость, что она познала не так давно и такую… ласку в сексе? Ей вдруг захотелось больше никогда не видеть того тирана, что увидела она в нем вчера. И пусть он также довел ее до оргазма и вчера, но это было совсем по-другому. Вчера – животный трах, сегодня… Если бы она позволила себе произнести это слово, то это была бы, наверно, любовь. Именно занятие любовью. Более всеобъемлющего слова для описания того, что между ними происходило, она не могла подобрать.

Сейчас она лежала у него на плече и, казалось, безопаснее места нет на земле. Теплое чувство в груди, охватившее ее существо, разливалось по венам… Было уютно, тепло, почти по родному… Гермиона сама испугалась посетившей ее мысли. О чем она вообще подумала? Между ними априори не могло быть ничего: он из аристократии со стереотипными традициями, за плечами семь лет противостояния, оскорблений, унижений, неприязни… И пусть с ним стало легче общаться, не затрагивая тему кровного происхождения, он все еще оставался слишком сложным человеком со своими тараканами…

И как же, черт возьми, Рон?! Она вдруг призналась себе, что перестала думать о Роне почти совсем…

Каждый раз в сексе с Драко ей было настолько хорошо, что внезапно осознала – она боялась того, что чувствовала. Будучи еще на седьмом курсе Хогвартса, Джинни сказала ей, что если до секса была просто влюблена в Гарри, то после секса – полюбила в разы сильнее. Лаванда и Парвати поддержали ее, подтвердив, что физическое удовольствие привязывает к парню, заставляя многое прощать и раскрываться духовно. Гермиона ожидала, то же самое произойдет с ней после секса с Роном, но ничего не поменялось, и она решила, что девочки преувеличивали значимость секса.

Но сейчас происходило что-то, что с катастрофической скоростью ломало ее жизненные установки и знание о себе самой. Ее так увлекла близость с Малфоем, что она переступила через себя, меньше чем за сутки забыв о его обращении с ней, о его хитрой и эгоистичной натуре – то, каким он был внутри. Но Гермиона не могла не отметить и наличие хороших, важных качеств в нем. Что сбивало с толку и не позволяло однозначно к нему относиться.

Гермиона переживала, что же произошло с ней. Но если ей так хорошо с ним… Неужели она уже в него влюблена? От внезапных рассуждений Гермиону охватил ступор на грани испуга. Он все также продолжал гладить ее по волосам, а она, сама того не желая, испортила эфемерный момент гармонии…