Оставив распущенными длинные почти до пояса волосы, чтобы высыхали, она потуже запахнула халат, затянула пояс и выглянула из-за двери. Он вальяжно сидел на широком диване в таком же халате, со стаканом янтарной жидкости в руках и листал маггловский журнал.

Гермиона осторожно вышла и закрыла за собой дверь.

- Грейнджер, - лениво протянул Драко, заметив ее, - я все думал, вылезешь из конуры или нет. Угощайся, - провел рукой вдоль стола, акцентируя внимание на вине, мартини и закусках.

- Малфой, - она забралась на диван с ногами, прикрыв их подолом халата, и ее взгляд упал на алкоголь. Мартини? Она давно не пила мартини, постоянно обитая в волшебном мире, а там этот напиток был не популярен. И ей захотелось вспомнить вкус этого сладкого вермута. Она чуть наклонилась, налила бокал и откинулась обратно на спинку, - я хотела кое-что обсудить.

- Валяй, - он был расслаблен, никакого напряжения. Мокрые, взъерошенные волосы спадали на его лоб, пояс халата был ослаблен, открывая большую часть голой груди, но парадокс – его ненапряженная поза вызывала дикое напряжение в теле Гермионы.

Она пригубила глоток и отвела взгляд на панорамное окно. Был уже почти вечер, начало быстро темнеть и в ближайшие полчаса местность накроет сумрак. Их сегодняшний день оказался невероятно бесконечным, а он даже еще не собирался заканчиваться.

- Когда мы попадем на площадь Гриммо, я хотела бы попросить вести себя сдержаннее, - она аккуратно подбирала фразы, уже поняв, что Малфой не из тех, от кого можно добиться своего жесткостью.

Драко удивленно приподнял бровь, и она продолжила, также смотря куда угодно, только не на него:

- В связи с… ммм… невозможностью адекватного общения, - она сделала паузу, не зная, как выразить словами то напряжение, что между ними происходит, как обозвать все стычки, что между ними были, - мы так и не обсудили план дальнейших действий.

- То есть то, что ты меня хочешь, ты называешь «невозможностью адекватного общения»?

Гермиона резко подняла на него взгляд, в момент чувствуя прилив крови к лицу, а в теле – говорящий сам за себя жар от такой наглой откровенности.

- Я вовсе не хочу тебя, Малфой, - почти твердо, почти глаза в глаза… если бы выражение лица не выдавало ее.

Драко пристально смотрел на нее, прямо в ее раскрасневшееся милое личико… Склонив голову на бок, он криво усмехнулся. Но не зло, а будто понимающе.

- Врешь, - всего одно слово, а в Гермионе оно завибрировало продолжительным эхом, охватившим все существо, превращаясь в дрожь.

- Что за глупости, - ее голос отчего-то задрожал, а она сама теряла контроль над ситуацией, которую сама же и создала. Чувствуя тремор в руках от его пристального взгляда, она поднялась с дивана, намереваясь уйти в комнату, - вот снова, с тобой невозможно на важные темы говорить…

- Проверим? – донесся до нее его голос. Твердый. Уверенный. Лишающий уверенности ее.

- Что? – будто не поверив в услышанное, переспросила Гермиона и повернув голову в его сторону, увидела, как он поднялся, не отводя от нее глаз, стал приближаться. Ее глаза в изумлении расширились, кровь ударила в виски, создавая состояние «бей или беги».

- Докажи, что не хочешь, - сказал Драко, нависая с высоты своего роста над ней в катастрофической близости. Она подняла на него взгляд, а он, аккуратно проведя большим пальцем руки по ее щеке, как тогда, в лесу, смотрел прямо ей в глаза, гипнотизируя, медленно приближаясь ко рту.

Она ощущала притяжение подобно магнитному, как будто он был противоположным полюсом и напряжение, которому она так рьяно сопротивлялась, тянувшее к нему, изматывало, истощало, забирало силы. Гермиона вдруг осознала, что больше не готова это выносить. Плевать, пусть будет прав. И приподнявшись на носочки, сама дотронулась до его губ своими. Нежное, почти невесомое прикосновение. Дотронулась языком, и почувствовала, как рука переместилась с щеки на затылок, аккуратно сжимая влажные волосы, не грубо, но вызывая столб мурашек по позвоночнику.

Будто издалека она услышала его хриплый стон, заглушенный поцелуем, а затем почувствовала себя плотно прижатой к мужскому телу, и поцелуй углубился, превращаясь из напряженного в голодный. Пояс халата оказался расслаблен и вот уже мужские горячие руки обхватывают ее голую талию, прижимая ближе к себе. Повинуясь чувству, она проводит руками по его груди, забираясь под мешающую вещь, кладет руки на плечи, зарывается рукой в волосы на затылке, отвечая на поцелуй, теряясь в нем, растворяясь как в спасительном глотке воздуха.

Он вдруг поднял ее на руки, схватив под коленями, заставил обхватить себя за шею руками и развернулся в свою комнату. Драко смотрел на нее затуманенным взглядом, не скрывая эмоций, и она прочитала в них дикое желание, он хотел ее также.

Положив ее на кровать, он снял с себя халат и лег сверху, прижимая телом. Гермиона осознавала, что происходит: она, изнывая от желания, чувствуя зудящую лихорадку от близости этого мужчины, лежит под ним голая и ей казалось, это сейчас самое правильное, что может быть. Перестав сопротивляться собственному телу, эмоциям, она почувствовала облегчение, разрешая себе подчиниться нахлынувшим, неконтролируемым чувствам, с которыми так долго боролась.

Он припал к ее шее, покрывая поцелуями, чуть покусывая, и сразу зализывая легкие укусы, провел языком по выступающей ключице. Перешел к груди и стал измываться над сосками ртом: облизывая, всасывая, покусывая. Гермиона гладила его по плечам, зарывалась руками в волосы, поощряя ласки. Это было что-то невероятно нежное, казалось, будто они нежные любовники занимаются любовью, пока его рука не коснулась ее там.

Гермиона не могла не признать, он знал, что нужно делать: проведя пальцами вдоль половых губ, он стал круговыми движениями ласкать клитор, попеременно засовывая пальцы в нее, не переставая при этом уделять внимание груди. Его движения ускорялись, превращаясь почти в неистовые, заставляя Гермиону извиваться под ним, стонать в голос, даже не предполагая, что такие чувства можно испытывать без афродизиака. Оторвавшись от ее груди, он немного приподнялся, чтобы видеть ее лицо. Сумерки уже сгустились, но черты лица и сплетенные тела были отчетливо видны.

- Подними руки, - хриплым голосом прошептал Драко.

У нее даже мысли не возникло не подчиниться. Она подняла руки и он, обхватив оба запястья одной рукой, поднял над ее головой, прижав к постели. Устроившись между ее ног, он заставил ее согнуть ноги в коленях и развести в стороны шире.

Возбужденный взгляд из-под опущенных ресниц, распухшие от поцелуев и укусов губы, раскрасневшиеся щечки – самая сладкая…

Он резко вошел в нее и положив вторую руку ей на грудную клетку между грудями, стал вбиваться в быстром темпе, наслаждаясь стонами, криками Гермионы. Он только сейчас понял, насколько сильно хотел этого, хотел ее. Как потребность, чтобы жить. Драко наклонился к ее лицу, припадая в страстном поцелуе.

Драко ослабил хватку рук, позволяя ей прикосновения, ощутил ее руки за своих плечах, груди, затылке – она касалась его также, как он касался ее – будто в этой близости была жизненная необходимость, которую они не осознавали до момента.

***

Перекатившись на живот, Гермиона уперлась локтями в постель, зарывшись пальцами в свои волосы, а Малфой лежал на спине, бедром касаясь ее тела и подложив руку под голову. Возбуждение сходило на нет, а сладостная нега отступала, оголяя случившуюся ситуацию в суровой реальности. Она чувствовала, что не жалеет о случившемся, настолько ей было хорошо, и правильно ощущать себя в его объятиях, но… Это никак не вписывалось в реалии ее жизни.

Сегодня она, наконец, должна была встретиться со своими друзьями и заняться насущными важнейшими вопросами о собственном обвинении, она просто не могла впутывать непонятные взаимоотношения с Малфоем в реальность. Как бы отреагировал на это Гарри, узнай, что она спала с Малфоем, более того, сама ему отдалась? А Джинни? А не дай Мерлин узнает Рон… Она не представляла, как посмотрит после этого ему в глаза. Наверно, у нее больше нет права надеяться на примирение, но и откровенно, она уже и не видела их вместе в дальнейшем… Нет, конечно же и не с Малфоем тоже. Одна – да. Но Рон все же очень дорогой ей человек, и общаться с ним она хотела продолжить…