Обычно это означало, что парни просто спали вповалку, громко упражняясь в увлекательном соревновании, кто кого перехрапит, но сегодня, в пику всем препонам, объявили, что пойдут выпить.

Ха!

Хизея и Делия, усмехнувшись, в свой выходной день вольны были делать что хотели, а потому пожали плечиками и разрешили парням на два часика отлучиться и пропустить по рюмочке какого-нибудь местного алко, чтобы у тех прояснились и встряхнулись мозги.

Веселые и оживленные, Тап и Файвс метнулись в первый попавшийся душещипательный бар, где все было так чисто, что даже глаза резало, а леди лет шестидесяти за дальней стойкой пила коктейль с оливкой.

Поначалу, парни разговаривали на привычные темы, ну там, какие мультики смотрят их сыновья, какие песенки они уже разучили, кто что кушает на прикорме и вообще, как запихнуть брокколи в ребенка, если он не любит все зеленое и овощное. Покуда ребята спорили о методах скармливания малышу брокколи, за спинами их раздался бархатистый мужской голос, и клонов накрыла тень.

— Вообще-то, — вмешался незнакомец, оказавшийся крепко сложенным, но крайне бледным датомирским забраком, покрытым дикими татуировками поверх алой кожи, — можно просто вмешать брокколи в картофельное пюре, и мелкий запросто все съест.

— О кто ты, гений?! — вскричал Тап, изумляясь.

Незнакомец с ухмылкой подсел к клонам, пододвинув стул, и рукой подал сигнал бармену-дройду. Тот налил и ему стопочку, и забрак, наученный горьким правилом — пей пока есть время и никто не виснет с рыком «ПАПА!!!» на рогах, быстренько опрокинул ее.

— Дарт Мол, — выдохнул от, будто ему от этой стопочки невообразимо полегчало, и пожал протянутые руки Файвса и Тапа. — Хотя нет, просто — Мол. А вы, ребята, что — клоны?

— А ты что — ситх?

— Отошел на время от дел, — поморщился забрак и дал еще один сигнал дройду, приподняв палец в кожаной короткой перчатке. — Так сказать, по семейным обстоятельствам.*

И он покосился себе за спину, ибо есть чудесная датомирская поговорка «не буди лихо, пока оно тихо». Покуда его бледнокожее лихо не нашло его в баре, Мол хлопнул еще одну стопочку.

— А тебе не многовато? — подозрительно задал вопрос Файвс, когда Мол в третий раз поднял палец вверх.

— Не, — поморщился он. — Я не пьянею, увы.

Зачарованно глядя на то, как забрак опрокинул и третью стопку, клоны уточнили:

— Так ты откуда знаешь-то про брокколи?

— Про брокколи… — усмехнулся ситх и покосился на них багрово-алыми глазами. — Я вам, ребята, такое расскажу, что ваши брокколи — просто фуфло.

Парни, переглянувшись, подсели поближе к ситху.

Тот и вправду за полчаса уложился в увлекательный рассказ, полный советов по приучению к горшку, скармливанию дитю полезной пищи и тому, как лучше всего уложить ребенка спать — сорока пятью разными способами. Поразившись богатейшему родительскому опыту кажущегося сексапильным бруталом забрака, который даже носил в ухе две серьги и явно подтачивал рога (правда, отцовскую натуру в нем выдавало пятнышко детской отрыжки на рукаве его черной робы, да бледный вид), братья вопросили:

— Да у тебя много практики с детьми, как мы поглядим…

— Еще бы! — хохотнул Мол. — Я как-никак пять лет назад на Датомирском празднике Плодородия месяц жил. Плавали, знаем…

— Да ну? — оживился Тап, слышавший от знакомых об этом странном ритуале. — Это там, где мужиков для зачатия месяц тра…

— Ага, — подтвердил Мол и вздохнул. — Определили мне тогда двух ведьмочек. Ох парни и заездили они меня, знали бы вы, как нелегко мне пришлось…

И вселенская печаль отразилась на его несомненно симпатичной роже.

Файвз содрогнулся.

— Поверь, брат, знаем, — сказал он с сочувствием. — Нам есть с чем сравнить. Но как ты продержался целый месяц?!

Мол посмотрел на него глазами мужчины, который видел такое, что вспоминать бы не хотел. Будто с войны пришел. И Файвс положил руку ему на плечо.

… Спустя час веселых разговоров, парни — все трое — раскраснелись даже без алкоголя. Мол выпил еще пару стопок и должен был по всем законам уже быть бухим в стельку, но был трезв, как стеклышко, и весел. Очевидно, хорошей компании у него давно не было.

Парни рассказали Молу о своем забавном свидании в купальнях, закончившихся зачатием, рождением детишек и свадьбой обоих клонов. Мол весело хохмил и повествовал о том, что с ним вытворяли на Датомире — у Файвса возникло горячее желание пожать этому герою руку после всего, что он пережил. А Тап потихоньку записывал понравившееся ему на салфетке, очевидно, чтобы все это повторить с любимой.

— Как же ты от них сбежал? — изумился искренно Файвс по завершению рассказа.

Мол странно посмотрел на клона. И вдруг — поперхнулся, едва не падая со стула.

В большом окне, грозно глядя на бар, показалась весьма привлекательная, только очень уж бледная девушка. Одетая в серое изящное боди, подчеркивавшее точеную фигурку, и кама, спускавшуюся между ног и открывавшую крутые упругие бедра, она поправила на груди черные эргорюкзачок, в котором мирно дремал ребенок полутора годиков — или побольше, и, виляя этими самыми бедрами, прошла к двери.

— Ну капец, — жизнерадостно сказал Мол. — Жена пришла.

С этими словами он слез со стула и с милой улыбкой, наклеенной поверх физиономии бандита и убийцы, принялся ожидать любимую.

К вящему ужасу его, за материнскую кама послушно держались также близняшки, мальчишки-забрачата, один — краснокожий, весь в папашу, но лицом на него непохожий, а второй — вылитый отец, только бежевой масти. С ясными желтыми глазками, они послушным гуськом брели за матерью и как по команде встали возле блудного отца.

— Ну вот, — радостно сказала она и сняла с плеч рюкзак, вешая его на широкую грудь мужа. — Кхамеир! Твое время истекло! Теперь я отдохну. Мы тут с девчонками решили собраться и немного посидеть. Я встретила таких классных девчонок… ты же не против?

И она мило улыбнулась ему, приобняв за талию.

Дарт Мол, вздрогнув, молча убрал ее ручки, поглаживающие уже не талию, а очерченный тугой пресс под одеждой, и приобнял одной рукой бледнокожую малышку, дремавшую в рюкзачке.

— Конечно, нет, — промурлыкал он, хотя в глазах плескалось отчаяние, — иди, любимая!

— Ну… ты хоть немного отошел? — и она с подозрением посмотрела ему в лицо. — От прошлого раза?

— Ага. — Соврал муж, с выражением страдальца мученически улыбнувшись. — Ну давай, скоро уже домой пора будет. И это… ты смотри, не пей и не ешь, что попало, — и он грозно попенял ей пальцем. — В твоем положении отравления строго противопоказаны.

Только тогда клоны заметили, что датомирская ведьма, так и крутившая хвостом возле рогатого супруга, красовалась с едва заметным холмиком живота, который грозил через пару месяцев заметно увеличиться. Посочувствовав Молу — молча — они подумали, что даже ситх не заслуживает такой судьбы. Однако, судя по его виду и тому, как он нежничал с супругой и посмеивался в ответ на ее шуточки, несчастлив он не был. Скорее, очень замотан.

— Отец-молодец, — ехидно прошептал Файвс и гыгыкнул.

— Рогатый эксперт! — подтвердил Тап и гыгыкнул в ответ.

— Смеется тот, кто смеется последним, — предрек грозный ситх и широко ухмыльнулся. За спиной его к бару подтягивались Хизея и Делия…

***

Потягивая коктейли «Талаторианка» (в бокале Эхо, датомирской ведьмы и дражайшей супруги темного лорда Дарта Мола, был апельсиновый сок), девушки, сгрузив детишек на отцов, отправили тех гулять в парке напротив бара. Под пристальным наблюдением.

— Классный у тебя муж, — поделилась Хизея своим мнением касаемо забрака. На данный момент, этот рогатый субъект ловко управлялся с двумя близнецами, качая их на качелях, и нервно проверял третьего, спящего на широкой отцовской груди. — Прям — папа-ураган.

— Ага, — улыбнулась Эхо и тихонько положила руку на небольшой животик.

Хизея умилилась:

— Ты что, беременна?

— Да… — махнула рукой Эхо, для которой это была уже четвертая беременность.