Девственная омега? Она была нетронутой чистой омежкой! Я чувствую капли крови, стекающие по члену и впитывающиеся тканью брюк, чувствую их запах, но не могу не понимать, что так хорошо мне не было ни в одной омеге. Я силой воли стараюсь сдерживаться и не двигаться, глядя на зажмуренные глаза, из которых текли слезы, откинутую голову и стиснутые от боли зубы этой омежки. Ее маленькие ручки упираются мне в грудь в желании отстраниться, но тебе некуда бежать, моя малышка. Теперь уже точно не сбежать! Я наклоняюсь к ней и поцелуями убираю дорожку слез, догадываясь, что потом буду жалеть о своей порывистости и нетерпеливости, наклоняюсь и кусаю основание шейки, оставляя свою метку, одновременно с первым толчком.

Слышу еще один вскрик теперь уже моей омеги! Начинаю неторопливо двигаться в ее теле мелкими толчками, слизывая кровь с ранки на шее. Член глубоко внутри этого соблазнительного тела. Боги, как тесно и горячо внутри нее. Я до синяков сжимаю ее бедра, вырывая еще один стон из этой девочки. Я чувствую возвращающиеся нотки возбуждения в аромат малышки, поэтому наращиваю амплитуду и темп толчков, каждый раз погружаясь быстрее и глубже. Трение о нежные стенки ее влагалища лишает рассудка, скоро останутся одни инстинкты! Я уже хочу почувствовать, как она примет узел и как плотно она его сожмет. Я выхожу почти на всю длину, оставляя внутри нее лишь головку, и врываюсь обратно, срывая очередной стон с этих сладких губ. Как приятны эти стоны, когда в них нет боли, а лишь страсть и удовольствие. Моя Ома идеальна! Самая совершенная омега этого мира.

Мы уже давно приехали на мой этаж, но я не хочу покидать этот лифт. Джарвис держит нас на входе с открытыми дверями, блокируя вызов с других этажей. Мной управляет только похоть и инстинкт покрыть свою омегу. Я даже не помню, когда успел разорвать ее платье сверху, пытаясь добраться до груди. Платье и бюстгальтер обрывками висят на моей девочке, полностью открывая моему взору идеальное тело. Каждый толчок подбрасывает ее вдоль стены лифта, и я заворожено смотрю, как подпрыгивает ее грудь. Ее стоны переходят в непрерывающийся крик, и впиваюсь в ее губы яростным поцелуем, ловя ее выкрики. Я чувствую, что начинает формироваться узел и ускоряюсь, яростно вторгаясь в такое сладкое тело. Когда узел расширяется, я проталкиваю его максимально внутрь, запечатывая манящий вход в тело. Похоже, моей омегой я вбил вмятины в стене лифта. Плевать! Разбираться с законом и последствиями буду позже. Хотя, теперь я ее точно никуда не отпущу! Если об этом хоть кто-то узнает, я — труп. Специально для меня разрешат смертную казнь.

— Что это? — она немного испуганно вскрикивает. Смеюсь, девочка была девственницей, впервые ощутила узел внутри. И ее накрывает, она прижимается ближе ко мне, со стоном. Есть у меня нелепая догадка о том, откуда она. Я опускаю руку на низ ее живота и несильно надавливаю, ощущая сквозь тело омеги свой член внутри. Это возбуждающее ощущение. Я подхватываю ее за поясницу и ягодицы и выношу из лифта, отстраненно отмечая небольшую вмятину на месте, где я зажал мою омежку. Ходить крайне неприятно, когда узел внутри омеги, поэтому я опустился в ближайшее от входа кресло.

— Сколько тебе лет? — Пока узел не спадет, можно потратить и на беседу. Тем более, вопросы у меня имелись.

— 19

— Это какое-то параллельное измерение или другая планета?

— Что, простите?

— Ты прибыла из другого мира?

— Почему Вы так решили? — Она продолжала на меня смотреть, игнорируя мой вопрос. Ома, ты играешь с огнем! Не все тебе сойдет с рук!

— Отвечай мне, Ома!

— Да. Что-то вроде соседнего мира, я точно не знаю, — испуганно, выполняет приказ до того, как понять. Все верно, сущность омеги требует подчиняться своему Альфе. — Как Вы узнали?

— Это очевидно, в нашем мире невозможно до 19 лет дожить девственной омегой. И ничего не знать о сексе. Я так полагаю, ты ничего не знаешь о том, куда попала. — Она качает головой. — Предлагаю игру, пока у нас есть время. По очереди задавать вопрос и получать ответ. Когда ты прибыла?

Я могу лишь думать о том, чтобы ограничить ее знания о законах и нравах. Насильно взял девственность, поставил метку, уже вижу ссадины и синяки этой девочки, не говоря про состояние ее одежды. У меня нет шансов откупиться. Но, черт возьми! У меня и не было шансов сдержаться! Даже сейчас я не жалею и с удовольствием бы повторил, как только спадет узел.

— Сегодня. За несколько часов до встречи с Вами. Почему я выполнила Ваш приказ?

— Потому, что ты — моя меченая омега. — Она смотрела недоуменно, я фыркнул. — Учись формулировать вопросы правильно. Как ты попала в наш мир?

Она немного нахмурилась, прикусив губку. Затем с улыбкой произнесла: — Меня отправили.

— Кто?

— Моя очередь задавать вопрос.

Я рассмеялся, она не такая, как другие омеги. Она поняла, что можно также ограничивать ответы, вызывая больше вопросов. Обычно с омегами не возникало желания общаться. Я поднял руку и погладил по ее щеке, проведя большим пальцем по губкам, слегка надавливая. Минет в ее исполнении будет фантастическим.

— Я слушаю твой вопрос. — Она снова прикусила свою губку, видимо, формулируя вопрос.

— Какая… социальная структура этого мира?

Ее вопрос меня удивил. Она зашла с основы, постепенно разбираясь в том, чтобы правильно задавать вопросы, получая доступные и понятные ответы. Это редкость для омеги. Я предполагал, что легко получу от глупенькой омеги нужные мне ответы, давая минимум знаний в ответ. И предоставляя только ограниченные знания. Сообразительная омега в данной ситуации мне не в плюс. Я вкратце рассказал о Бетах, которых больше половины населения, Альфах, которых около 45% населения и Омегах — самых желанных и редких жителей нашей планеты. Что она — Омега, а я — Альфа. С другой стороны, это — теперь моя Ома, неплохо, если она будет разбираться в устройстве нового для нее мира и принимать, как омеги прошлых поколений. К концу моего рассказа, узел спал, позволяя выйти из нее.

— Что это было?

— Это был узел. И был второй твой вопрос подряд, Ома. Как ты можешь не знать о сексе к 19 годам?

— У нас было не так. Без… узлов и … невозможности вытащить…половой орган.

— Но у тебя омежья сущность. — Я рассмеялся, ее попытки рассуждать о природе были забавными. Я не встречал такую скромную и робкую омегу прежде.

— Меня изменили…. Адаптировали под новый мир, прежде, чем отправить сюда.

Она снова вернулась к тому, что меня интересовало в первую очередь. Кто-то смог отправить к нам поселенца, и смог адаптировать организм под этот мир? Как это вообще возможно? Ладно, я не против, что прибыло это сокровище, но могут прибыть и солдаты. Нужно ли нам опасаться с этой стороны?

— Так, Ома! Шутки и игры в сторону. Рассказывай об этом переходе, кто и как смог тебя сюда отправить и зачем.

Она посмотрела на меня шокированным взглядом, когда начала отвечать.

— Переход в этот мир был подарком мне. В своем мире я умерла мученицей, за что Всевышние силы даровали шанс на то, что я не могла испытать в своем мире.

Ее губы тряслись.

— У меня нет свободы выбора? Я всегда буду выполнять любой приказ любого Альфы?

Ее вид кольнул мое сердце. Моя омега была расстроена и подавлена, мои инстинкты требовали ее защитить, оставляя вопросы на второй план.

— Ты меченая мной. — Я провел большим пальцем по метке, вырвав из нее громкий и чувственный вздох. — Это метка, которая покажет всем, что ты — моя омега. Сущность омеги выражается подчинением своему Альфе, который заботится о безопасности и защите своей омеги и потомства. Ты будешь слушаться меня, это не подлежит сомнению, но я никогда не смогу причинить тебе вред или зло.

Я продолжал поглаживать чувствительную метку, наблюдая за реакцией омеги на мое действие. Возбуждающей реакцией омеги. Когда из ее губ сорвался стон, меня словно прошило током, я притянул ее к себе, впиваясь в сладкие губы, сжимая ее волосы на затылке в кулак.