Люсьен принимает столь пренебрежительное отношение без каких-либо возражений. Он встает и кланяется мне.

– Увидимся через пару часов, Ваша Светлость, – а затем уходит, и Летия, в тонких кожаных перчатках, расстегивает мое платье, напевая под нос одну из наших любимых детских песен.

Теплая ванна перед большим камином расслабляет мое тело, но не может успокоить разум. Моя спальня такая же огромная и величественная, как и гостиница. Слишком просторная по сравнению с блеклым уютом моих комнат в Мерле. Но от вида из окон захватывает дух: отвесная скала и возвышающийся на самом конце фьорда замок. Чуть дальше от центра фьорда стоит высокая башня, построенная из того же сверкающего камня, что и замок. А в другой стороне – горы, теснящиеся друг к другу, словно рот, набитый острыми зубами. Потоки белой воды устремляются вниз по их бокам. Я вижу сине-зеленый край ледника, зажатого между самыми высокими, покрытыми снегом вершинами. Оборотни не чувствуют особого холода, но я замечаю, что на Летии новое платье из плотной лиловой шерсти. Пока мои волосы высыхают, она подбирает мне платье на банкет: зеленый струящийся шелк, высокая горловина, полоска золотой вышивки на талии, повторяющаяся на подоле. Без рукавов – этот фасон вечерних платьев вошел в моду. Длинный шлейф волочится за мной во время ходьбы, и Летия напоминает, что во время танцев его нужно заколоть. Она заплетает мои волосы в косу и закручивает ее на затылке. Как только я надеваю мамины изумрудные серьги, она обходит меня, склонив голову набок.

– Ты справишься. Просто старайся выглядеть не такой напуганной. Помни, кто ты.

Она, как всегда, права.

– Где мой пояс и меч?

– Дворяне не носят оружия. А еще это испортит линию платья.

Но я не просто дворянка, я защитница и имею право носить меч.

– Поверь мне. Именно он и поможет мне, как и всем остальным, вспомнить, кто я такая.

Летия улыбается:

– Верно, по крайней мере, он из золота и не будет выглядеть неуместно.

Я застегиваю пояс на бедрах и кладу мамин меч в ножны, пока Летия возится с подолом. Наконец она меня вновь оглядывает и одобрительно кивает.

– Как бы мне хотелось остаться здесь и поужинать с тобой, – я протягиваю руку, стараясь на всякий случай не дотрагиваться до нее. – Я кажусь себе такой… такой незащищенной.

– Ну же, это просто банкет. Тебе нечего бояться. – Она вдруг усмехается, понизив голос: – Если, конечно, это не танцующий демон…

Я смеюсь, вспоминая, как мы с Летией убедили мою легковерную няню, что в комнате лорда Ланселина обитает демон из преисподней. Он был не слишком удивлен, когда обнаружил, что она «очищает» его любимые вещи, бросая их одну за другой в огонь.

– Мы пережили столько неприятностей. Но, по крайней мере, мы всегда были вместе: если бы ты только могла прийти на ужин.

– Не беспокойся обо мне. Я поужинаю у себя в комнате и проведу вечер за шитьем и чтением, что меня вполне устроит.

Раздается стук в дверь. Летия передает мне трость (мы договорились, что я буду пользоваться ею еще несколько дней), затем открывает дверь и впускает Люсьена. Он одет в серую шелковую тунику без рукавов и в брюки, на шее у него золотая цепь дома Ансерис. Одежда ему к лицу: серый цвет оттеняет темно-синий его волос и глаз, а стиль туники подчеркивает крепкие мускулы.

– Вы готовы? Прозвенел первый колокол.

– Готова, – я расправляю плечи, когда мы покидаем мои довольно-таки безопасные покои.

Мой клерк оглядывает меня с ног до головы; его взгляд полон одобрения, чего я никак не ожидала. Я откашливаюсь, внезапно смутившись.

– Вы выглядите… как подобает, – бормочет он. – У Летии хороший вкус.

Всплеск раздражения заглушает мое смущение.

– Вы слишком добры, милорд. Я обязательно передам ей ваш комплимент.

Здесь есть и другие представители знати, все они направляются к большому залу, где и должен состояться ужин. Люсьен говорит, что большинство из них – лорды и леди Соланума. Некоторые из них – гости из других государств. Люсьен говорит, что пара с ярко-алыми волосами – члены семьи ибисов из королевства Герды. Высокий мужчина с голубоватой кожей и зелеными волосами, очевидно, павлин, смотрит мне прямо в глаза и склоняет голову.

Я крепче сжимаю трость.

– Я не знаю здесь никого…

– Это не имеет значения. Король принял вас, а также вы выше по рангу всех, кроме королевской семьи. Несколько следующих дней большинство, если не вся здешняя знать, будет обращаться ко мне с просьбой познакомиться с вами. Вам не нужно ничего делать, – мы проходим мимо, и еще двое, мужчина с женщиной, склоняют головы, а губы Люсьена дергаются. – Подозреваю, что скоро стану весьма популярен.

Я не могу сдержать вздоха восхищения, когда мы входим в зал. Это самое большое помещение, в котором я когда-либо была; оно даже больше, чем тронный зал: двойная высота, пол устлан красно-белыми мраморными плитками. Потолок с искусно украшенным сводом, увенчанным восьмиугольным стеклянным фонарем. В верхней половине каждой стены установлены огромные арочные окна, на светящихся витражах изображены одни и те же символы. Символ власти – Щит королевской семьи Сигнус по центру, обрамленный щитами семей (включая семью моей матери), которые правили Соланумом последние двести лет: семь домов Сигнус. Нижние стены покрыты гобеленами, изображающими историю королевского дома. Я ловлю взглядом Тавина из Ченориса, восседающего на троне, как Сигнус I, после того, как Война Хищников уничтожила дом Аквилы (обращающихся в орлов) и большинство их родственных семей. В другой половине зала расставлены столы, вышитые скатерти почти скрыты под грудами столового серебра, но придворные собираются здесь, ближе ко входу, разговаривая небольшими группами и поглядывая в сторону двери. По периметру расставлены вездесущие стражники в кольчугах. Люсьен ведет меня к центру, и люди освобождают нам место.

– Почему мы ждем здесь?

– После второго звона колоколов войдет королевская семья, никто не может сесть, пока не сядут они. Затем мы займем свои места в порядке ранжирования. Вы будете сидеть за самым высоким столом, рядом с принцем и принцессой.

– А как же вы? – Мой голос прозвучал громче, чем я предполагала, стоящий рядом вельможа приподнимает бровь. Я придвигаюсь ближе к Люсьену: – Вы, мой служащий, не можете сесть рядом со мной?

Он грустно улыбается.

– Временный статус не меняет моего ранга.

Откуда-то сверху раздается звон, и люди вокруг меня начинают двигаться, выстраиваясь по обе стороны дорожки от двери к высокому столу. Люсьен шепчет:

– После ужина в галерке будет концерт, я присоединюсь к вам. Старайтесь не говорить и не делать глупостей ближайшие пару часов, – улыбка исчезает, и его лицо становится серьезным. – Помните, сейчас важно не ваше будущее, мы делаем это ради Атратиса, – он коротко кивает мне и отступает в толпу аристократов более низкого ранга, в то время как арфисты на галерке над главной дверью начинают играть.

Первым входит король, он одет в белый шелк, на его голове сияет бриллиантовая корона, под руку он ведет женщину намного моложе его, полагаю, новую королеву. Она очень красива. Ее волосы белого цвета, лишь с одной длинной черной прядью, а кожа имеет серебристо-серый оттенок, характерный для семей цапель. В своем белом шелковом платье она словно вырезана изо льда. Под короной ее лицо бесстрастно, хотя легкая морщинка между бровями говорит о том, что она не испытывает особого удовольствия от происходящего. Однако, проходя мимо, она замечает, что я смотрю на нее, и одаривает меня быстрой, робкой улыбкой. За королем и королевой следует Одетта, облаченная в более изысканную версию белого платья, которое было на ней раньше, а затем Арон, все еще в черном. Я ожидаю, что принц пройдет мимо, но он останавливается рядом со мной и протягивает мне свою единственную руку.

– Кузина.

Мои глаза расширяются от удивления, на что он ухмыляется.

Но я вспоминаю слова Люсьена.

«Ради Атратиса».