Снова залез, как учила гномка, но перебираться не стал потому что просто охренел от увиденного. Под раскидистым деревом, тем самым по которому Новикова попала в дом, стоял м. дак и почти тр. хал гномку, прижав к стволу. Его рука нагло шарилась у девчонки между ног, а вторая по-видимому ласкала грудь. Разглядывать я не стал, но в глаза бросились темные ставшие распущенными волосы, а слух уловил ее жаркие стоны.

Спрыгнул со своего насеста и поковылял к машине. Со всей силы заехал по колесу. Вот же дебил! Сижу, жду ее, пока она развлекается! Так пакостно стало на душе. Захотелось напиться и подраться, чтоб отключиться и забыть этот вечер, а главное гномку в чужих объятиях.

Глава 11

Марго

Вот надо же невезение! Только нашла телефон, как послышались голоса, пришлось осторожно отступать тем же путем, что и няшка.

Притормозила, когда поняла кто вышел в столь поздний час во двор. Стало противно. Я решила не задерживаться и удалиться. Только вот когда вышла на улицу ни машины, ни самого Кости не было. На месте где стояла тачка лежал мой пакет с документами, который я сперла из дома родителей. А если бы кто-то проходил и прихватил его? Вот же!

Наверно показались какие-нибудь цыпочки и парень рванул покорять неизведанные дали. Ушла немного подальше, чтоб не вызывать подозрений и вызвала такси, назвав адрес клуба. Лучше сразу отдам все Антону, чтоб отделаться. Хорошо, что возвращаться к тете с дядей потом недалеко.

— Привет, я все привезла, — вручила папку с недостающими бумагами нашему администратору.

— Моя ты умничка! Потусуйся пол часа и я тебе их тут же отдам. Договорились?

Я кивнула, решив скоротать время у Андрюхи за баром. Пришлось пробираться через танцпол и кучу народа, пока не уперлась в уже знакомую грудь и бессовестные конечности меня не притянули ближе.

— Кого я вижу! Гномка! Ну и как, развлеклась? — пьяно поинтересовался Костя.

Я отметила, что до этого он танцевал с блондинкой и та уже недовольно поглядывает, а сам парень еле стоит на ногах, все время пошатываясь. Когда только успел так нажраться?

— Замечательно, — отвечаю я, кривясь, вспоминаю ужасную поездку с болтливым таксистом и его плоские шуточки.

Пальцы на моих руках сжимаются словно тиски и голубоглазик тащит меня, по всей видимости, в кабинет отца. Запирает за собой дверь и злостно стягивает с меня куртку.

Ну, вот и добегалась, Марго и что теперь делать? Намерения парня более чем понятны, а вот как мне поступить? Отшить? И тогда я лишусь возможности попробовать победить свой страх перед сексом, от других то парней у меня стразу в глазах темнеет и это не признак возбуждения, а паника.

Может тогда стоит позволить всему случиться? Ничего не значащий секс, я же не замуж за него собираюсь, и претензий предъявлять не планирую. Я лишусь фобии вместе с невинностью, а парень удовлетворит свою хотелку. Интересно он вспомнит хоть о чем-нибудь на утро?

Принимаю решение идти до конца, что бы не случилось. Моя куртка летит на стол шефа, а через секунду я оказываюсь на ней, с разведенными ногами. Костя стаскивает с меня кофту, а я стараюсь всеми силами прогнать подступающие нотки паники и открываю глаза.

В комнате темно, только благодаря слабому свету с улицы, падающему в окно я могу разглядеть силуэт парня. Хочу, чтоб он поцеловал мои губы и вырвал из плена ужаса, но он как назло обходит их стороной, касается носом щеки, виска и вдыхает мой запах. Осторожно касается губами шеи, ключицы, спускаясь к груди.

— Гномка…

— Марго, — поправляю я.

— Нет, гномка, — упрямо твердит, — коротышка, вредная пигалица, моя зазнайка…

Лифчик просто приспускает, не пытаясь даже расстегнуть его, и обхватывает сосок ртом, от чего я оттаиваю и выгибаюсь. Впервые ощущая приятную тяжесть внизу живота.

— Как хорошо, что ты пришла, — шепчет тихо.

— А если бы ты дождался приехали бы вместе, — отвечаю чуть обиженно, но после моих слов голубоглазик меняется на глазах.

Резко стаскивает с меня брюки и отшвыривает их. Его губы больше не нежные, а жадные, напоминающие мне о прошлом. Руки ощупывают, грубо мнут, оставляя следы и не принося ответного желания. Я отстраняюсь. Не хочу так. Не хочу вспоминать, как было однажды. Но то ли мои попытки освободиться принимают за страсть, то ли парню вообще не важно, что чувствую я, одной рукой он прикрывает мне рот, а другой убирает за спину мои руки.

— Я бы хотел поцеловать твои губки, но это будет слишком для тебя. Хотя если хочешь, после я могу разрешить приласкать мой член, — он убирает руку от моих уст, а я в шоке теряю дар речи.

Снова ртом ласкает грудь, но уже мягче. Приспускает джинсы и трусы, выпуская свое достоинство. При таком освещении плохо удается что рассмотреть, а может это и к лучшему, а то увижу, окончательно испугаюсь и грохнусь в обморок.

Костя отодвигает мое белье в сторону не снимая, пристраивает головку члена к лону, рукой сжимая бедро. Секунду кажется, что я его оттолкну и убегу, но я продолжаю полулежать на столе.

Резкий толчок и мучительная боль разливается внутри, но мажор не замечает и продолжает с силой вколачиваться в меня. Не видела, но поняла что у парня с размером более чем нормально. Запах алкоголя смешался с его собственным и голова начинает кружиться.

Я предполагала боль, дискомфорт, но тут я почти сдохла от ощущений и разочарования. Замерла, стараясь хоть как-то облегчить пытку.

А как же довести до оргазма? Осторожно войти и вытирая губами слезинки шептать ласковые успокаивающие слова, как пишут в книжках? Идиотка! Нашла от кого ждать их! Если тебя не вырвало от прикосновений партнера уже удача.

— Ты чего как деревянная, малыш? Кончай, а то я уже еле сдерживаюсь какая ты тугая. Шлюхастая моя девочка, — шептал мажор и задвигался еще резче. — Как легко дала, даже и уговаривать не пришлось.

Тут я стала брыкаться, но Костя прижал к себе и сильно вошел в последний раз. Закусила губу до крови, только чтоб не заорать от боли. Скорее всего все закончилось, подумала я.

А что, он прав. Повела себя, как шалава! Не объяснять же ему что это была возможность начать нормально жить и не чувствовать себя ущербной. Нет, своей девственности в двадцать один я не стеснялась, а вот моя боязнь меня жутко нервировала. Только похоже все зря. Хоть теперь страха нет, но появилось полное отвращение к самому процессу. Какая я дура!

Парень вышел из меня и я спохватилась.

— Резинка! Ты не использовал презерватив? — почти проорала я, если учесть что до этого и слова сказать не могла.

Костя спрятал член в трусы, застегнул джинсы и стал натягивать толстовку, фокусируя взгляд на мне.

— Бл. ть! — почесал лоб и полез в карманы. Достал тысячу и кинул на стол. — Купи таблеток, выпей. Ну, тебе виднее каких, чтоб без последствий, шлюшка.

Пошатываясь, он вышел, а я продолжала лежать и смотреть на дверь, матеря себя последними словами.

— Тихо, Марго, — уговаривала я себя. — На этом жизнь не закончена. Ты сама пошла, сама разрешила. Винить не кого. По щекам бежали горькие слезы, низ живота болел, а по ногам стекало семя. Действительно, чем я лучше шлюхи!

Все обман, нет ни фейерверков, ни взрыва звезд, только одна пустота и разочарование.

С трудом встала, вытерлась трусами, нашла и натянула разбросанную одежду. На полу лежал документ, который мы не удачно уронили. Пробежалась глазами. Зуев. Буду хоть знать фамилию козла, которому удалось тр. хнуть меня.

Привела, как смогла себя в порядок и вышла. Идти к Андрею перехотела, да и желание было забраться в душ и оттирать кожу от рук и запаха мажора.

— Марго, пойдем ко мне, я отдам твою папку, — на пути попался Антон.

— У меня срочные дела. Давай я завтра забегу и все заберу. — Стараюсь говорить спокойно, но голос дрожит.

— Хорошо. Марго, все в порядке? Ты бледная. — Не отпускает заботливый администратор, усмехаюсь я.

— Все нормально, — достаю деньги Зуева младшего и протягиваю Антону, — пожалуйста, передай Косте, это его, — всовываю купюру в руку парня и отворачиваюсь, чтоб он не увидел слез в глазах.