Она оказалась совсем не такой, как я ее себе представляла. Я ожидала увидеть темные стены, какие-нибудь плакаты с рок-группами, большие колонки, да и вообще все что угодно. Но она совершенно иная. Все стены окрашены в серый свет, что и не понятно, она светлая или темная. Такого же цвета стол, на котором лежат пару тетрадей, книга и ручка. В середине стоит постель с белыми простынями и телевизор. Слишком пусто, для такой большой комнаты. Никаких ярких цветов, никаких личных вещей. Ничего такого, что говорило бы, что это комната Кола Майколсона.

- Нам давно уже надо было поговорить, - уверенно начал парень, что мне даже понравилось. – Я помню наш последний разговор, о нас. Но с тех пор прошло столько времени, а ничего не меняется. Я не могу так. Я не могу быть с тобой, но в тоже время без тебя.

Я молчала, не находя слов, а Кол все ближе приближался ко мне.

- Я хочу быть с тобой, звонить тебе без повода, разговаривать обо всем на свете, прощаться часами у твоей двери, хочу целовать тебя, обнимать, - парень оказался на против меня, проведя рукой по моему плечу так, что на мне тут же появились мурашки, - Да и мне плевать, если кто-то скажет, что я слюнтяй или что-то в этом роде. Мне не стыдно за свои желания, за то, что я хочу быть рядом с тобой. Но это ничего не имеет смысла, если этого не хочешь ты. Давина Клер, ты хочешь быть со мной?

Я пыталась улыбнуться, не находя нужных слов. Я снова и снова повторяла его слова про себя, словно они были на повторе, снова и снова, была готова прыгать от счастья.

- При одном условии, - не уверенно произнесла я и тут же словила неоднозначный взгляд Кола, - Мы должны сделать ремонт в этой комнате.

Парень засмеялся, прижав меня к себе. Я крепко обняла его, уткнувшись носом в его шею. Я чувствовала, как постепенно его тревога и напряжения уходит, но моя нарастала все больше. Я понимала, что после такой речи Кола, я просто обязана что-то сказать, я не могу просто стоять молча. Но иногда так трудно выразить словами все то, что ты испытываешь, все те чувства, которые тебя переполняют. Я очень долго подбирала нужные слова, пока не отыскала самые подходящие.

- Я люблю тебя, Кол Майколсон.

Комментарий к Часть 44

Я наконец-то вернулась!!

Спасибо вам за то, что так верно ждали новую главу. Я вам искренне за это благодарна!

Я закрыла сессию на отлично и теперь готова с новыми силами в бой!

========== Часть 45 ==========

Кол совершенно не хотел менять что-то в своей комнате. По его словам, она его абсолютно устраивает, что в ней одновременно сочетается все, и простота и удобство. Но, на мой взгляд, его комната больше похожа на одиночную палату в психиатрической лечебнице. Где нету никаких колющихся и режущихся предметов, да и вообще признаков жизни.

Вот так и представлю, как он каждый день возвращается в эту серую тьму, ложится на белую постель, смотрит на белый потолок, но голые стены… Мне одной кажется, что так недалеко и от какого-нибудь психического расстройства?

На мое счастье, у Кола достаточно родных братьев, которые согласились мне помочь. Разобрать всю мебель, которая итак была в комнате в ограниченном количестве, перенести все вещи Кола в спальню для гостей и приниматься за работу.

Всю рабочую неделю, последнюю неделю зимних каникул, я примеряла на себе роль надоедливой и назойливой жены. Я таскала Кола по всем магазинам Нью-Йорка, заставила его выбирать только то, что нравится ему, то, в чем он будет чувствовать себя комфортно и уютно.

И теперь я на собственном опыте поняла, насколько может быть серьезным испытанием для любой пары процесс ремонта. Многократные ссоры, споры и обиды. Все разговоры сводятся лишь к одной теме. Такое психологическое напряжение выводят тебя из себя, и тебе хочется все бросить. Ведь ты мучаешься для дорогого тебе человека, пытаешься сделать так, как лучше для него, а он сопротивляется? Но проблема в том, что это только твоя точка зрения.

Наконец, неделя испытаний позади и вот сейчас, мы всей нашей большой компанией стоим в самом центре комнаты, прикидывая план работы. Оказывается, неделя выдалась тяжелой не только для нас с Колом. Клаус и Элайджа тоже устраивали многочисленные споры по поводу ремонта в комнате их младшего брата. Как поделить обязанности, с чего лучше начать, а чем лучше заняться в конце. К моему сожалению, у них очень разные взгляды на этот процесс. Но, им все же удалось достичь компромисса.

Еще несколько секунд общего сбора и работа началась. Тяжелое, но в тоже время познавательное и даже в какие-то моменты веселое занятие, прошло куда-то лучше, чем я себя могла это представить. Два дня пронеслись незаметно. Мы работали как слаженный коллектив, помогали друг другу, веселились, пачкая друг друга краской. Я была искренне рада тому, как все они, забыв о своих делах, о своих проблемах, собрались по моей просьбе, для помощи обустройства комнаты Кола. Они работали как слаженный коллектив, для достижения цели для одного человека, но в тоже время и всеобщей. Они действовали как одна семья, как вместе и навсегда.

Да и в эти дни, я и сама почувствовала себя частью их семьи, части той маленькой общности, которая открыта не для всех. Да, я неоднократно говорила, что они для меня, как семья. Что за столько короткое время, я искренне полюбила каждого из них. Неоднократно, я это слышала и от них самих, видела это в их поступках. Но совершенно другое почувствовать это сейчас, на самом деле, в живую.

Они ведь семья, они знают мечты друг друга, стражи и даже самые тайные желания, у них, я остро чувствую эту родственную связь. Они могут ругаться друг с другом, но они в любом случае остаются семьей.

Эти два дня, когда я работала с ними рука об руку, ела за одним столом и спала под одной крышей, я не чувствовала себя чужой. Я даже не чувствовала себя просто, как девушка Кола или подруга Ребекки, я чувствовала себя как член их общества, семьи, часть семейства Майклсонов. Я чувствовала это в их отношении ко мне, в их общении, действиях.

Мое сердце словно окутала теплый омутом, заставляя меня улыбаться, а глаза светить от счастья. Я вспоминаю Эмили, отстранившись от всего мира, зациклившись только на мне и на своем подопечном. Как бы хорошо я к ней не относилась, но это ничего не меняет. Она пыталась соединиться с миром, но обожглась и теперь отстраняется от него. Это я вижу и в других духах, хотя бы взять тех, кто командует мной. Они спрятались в своем маленьком мирке, находя подходящие пары и заставляя хранителей помогать людям, в тяжелых жизненных ситуациях. Они думают, что помогают людям, но так ли это? Они выстроили определенный план действий, который должен выполнять каждый хранитель, но они забыли, что человек это уникальное существо. И для каждого - есть свой индивидуальный подход. Так что на сколько бы они в своих мыслях не были связаны с миром, не пытались помочь человечеству, они все же достаточно далеки от того, чтобы быть частью этого общества.

Я же стала частью его, частью семьи. Но тут же во мне просыпается чувство обиды за то, что я не могу им открыть правду. Они раскрыли передо мной двери своего дома, доверились мне, думаю, что знают меня, но ведь это же совершенно не так. Только Ребекка полностью знает мою историю. Остальные же, даже включая Кола, знают лишь часть ее, ее лучшую часть.

Я уже не раз пыталась раскрыть перед Колом все карты, не в силах больше лгать ему и что-то держать в секрете. Но страх всегда побеждал. Я боялась, что он не сможет поверить, не сможет понять правильно и отвернется от меня…

- А знаешь, это твоя идея, оказалось не такой уж и плохой, - произнес Кол, лежа на диване и рассматривая потолок, который мы сделали по подобию звездного неба.

Я игриво смеюсь, вспоминая, сколько трудов нам это стоило и ложусь рядом с ним.

- Сразу как-то по-другому все стало, уютнее что ли. Другой настрой сразу, - все еще размышлял Кол, аккуратно притягивая меня к себе.