- Шистад! Вези ее в больницу, слышишь?!

- Да какая разница: больница или дом? – сам усмехаюсь глупости своего вопроса, но ничего лучше я не придумал.

- А если там что-то серьезно? И она помрет там ночью?!

- Не утрируй.

- Хочешь отвезти ее домой?! Удачи! – психует парень. – Только караулить ее ночью сам будешь.

- Что?! – перекидываемся с Мун удивленными взглядами. – Я поеду вместе с вами на разборки.

- Нет Крис, ты уже нашел себе головную боль.

Ох, Вильям, ты даже не представляешь насколько ты прав.

***

Мун молча входит в дом, который встречает нас кромешной темнотой. Хотя казалось бы, чего я ожидал? Я уже давно отвык от типичных домашних квартир. Ни мой, ни дом Вильяма не излучали тепло, уют, поэтому я так сказать свыкся с этим, для меня не может быть по-другому. Но почему-то мне хотелось, чтобы дома у рыжеволосой было именно так.

Хотя, возможно при свете дня здесь не настолько мрачно.

Ничего не сказав, Ева уходит в подвал. Я провожаю ее недоуменным взглядом, продолжаю топтаться в прихожей.

И какой черт меня потянул в это вписаться?

Глаза постепенно привыкли к темноте, но напряженная тишина давила и я все больше ощущал себя незваным гостем.

Хотя, по факту, так и есть.

Мун не спешила возвращаться и, проклиная Магнуссона, решаюсь направиться за ней.

И как только он посмел оставить меня в стороне, записать в няньки?

Мда, а что мешает тебе наплевать на его слова и оставить тут Еву одну? – и снова этот противный внутренний голос. Серьезно, он кого-нибудь еще так раздражает? У него всегда есть свое мнение, которое обязательно должно противоречить моему. И что самое ужасное, он всегда задает верные вопросы. Потому что, каким бы мудаком я не был, бросить Мун в таком состоянии просто не могу.

Замираю у двери, не сразу понимая, что попал в комнату девушки. Небольшой ночник в виде луны освещает комнату меньше чем на половину, но даже по этим очертанием я могу поспорить на что угодно, что это ее комната. Я видел много вариантов переделок подвалов или гаражей: мастерские, репетиционные залы, даже бассейны, как в доме Вильяма, но чтобы комната подростка? Я бы еще понял если бы Мун жила в крошечном домике с огромной семьей. Но… Двухэтажный коттедж, одна… Серьезно?

Ева свернулась клубочком на краю кровати. Замечаю, как напряжены ее плечи, словно она сдерживает себя, не хочет казаться слабой, но, в конце концов, не выдерживает. Смотря на ее тихое всхлипывание, иногда пробивающее тело дрожь – я готов сорваться с места и самому найти этих ублюдков.

Снова начинаю закипать. Меня обдает жаром, руки до боли сжимаются в кулаках. Якудзы все настойчивее переходят черту, теперь это уже не просто уличные потасовки, которые они организовывали, когда я только перешел в Ниссен.

И самое ужасное, что мы не понимаем, что им нужно. Мы не претендуем на их клубы, где они тусуются, не встречаемся с их девчонками. Осло – большой город, неужели нельзя найти способ ужиться? Наши компании учатся в разных школах, в разных районах, но сейчас они почему-то решили, что именно ученики Ниссена их главные враги.

Бред.

А знаете, что еще бред? То, что я до сих пор стою посередине комнаты, наблюдая за Евой. Неуклюже переминаюсь с ноги на ногу, неуверенно оглядывая комнату.

Да что это со мной?

Благодарен Мун за предусмотрительное довольно широкое кресло, и усаживаюсь в него. Пытаюсь понять, что сейчас чувствует Ева, о чем вообще думает любая девушка, попавшая в такую ситуацию, но мои собственные чувства перекрывают все размышления.

Я что серьезно собираюсь провести здесь всю ночь?

Наблюдать за ней?

Кристофер Шистад не нянька!

Убеждаю сам себя. И ставлю себе задачу уйти, как только девушка заснет. Если вообще она сможет уснуть после такого.

- Тебе нужна аптечка, - не узнаю собственный голос. Хотя молодец, вовремя вспомнил о том, что нужно было сделать первым же делом.

Потому, что видел у рыжеволосой была рассечена бровь, разбита нижняя губа и намечаются несколько хороших таких гематом. Перечисляю это и вдруг думаю о том, что отправить ее в больницу было не такой уж и плохой идей.

Мун не отвечает. Задаю еще несколько вопросов, но ответом служит тишина. Убеждаю себя, что девушка все же заснула, пытаюсь проскочить к выходу и как только открываю дверь, слышу дрожавший, охрипший от криков голос.

- Не уходи.

Да чтоб тебя, Мун.

***

Просыпаюсь от ноющей боли во всем теле. Сон на кресле не такое уж приятное занятие. И каким бы этот предмет мебели не казался мне удобным ночью, сейчас я его проклинал. Пытаюсь вытянуть ноги и поднимаю руки вверх и громкий хруст затекших костей разносится по комнате.

Спрашивается и чего я не уехал домой?

Казалось бы, внутри меня царила такая уверенность, непоколебимое желание быть независимым, черствым, но при звуке ее голоса, ее мольбы, я сдался. Помню, как сердце екнуло и в ту же секунду замерло. Я нервно сглотнул, пытаясь убедить самого себя, что Мун находится в собственном доме, в самом безопасно для нее месте, где ей никто и ничто не угрожает. Пытался заставить себя уйти, наплевав на ее просьбу.

Ведь почему бы и нет? Раньше меня подобное никогда не задевало? Помню, как после очередной бурной ночи, я покидал постель девушек, игнорируя их такую милую просьбу остаться. Хотя, разве можно сравнивать эти ситуации? Мун избили, напали, приставали – нетрудно догадаться, что она морально раздавлена. Но трудно конечно скрыть удивление от того факта, что рыжеволосая доверила свою безопасность в руки парня, которого едва знает и который уже однажды столкнул ее в бассейн.

Солнце приятно освещало комнату, проникая через окна, которые едва приподнимались над землей. Невольно улыбаюсь, замечая схожесть с домом Вильяма. Кстати о Магнуссоне. Со вчерашнего вечера, он не написал ни одного сообщения, от чего мои руки чесались еще сильнее. Сейчас было время ланча, поэтому протерев сонные глаза, печатаю другу сообщение:

Chris

Все в порядке?

William

Это у тебя спросить надо? Прогуливаешь?

А как же отец?

Хмурю брови, понимая, что это мысль, даже не проскочила в моей голове. Не так давно я наехал на брюнета за одно опоздание, а ради девчонки пропустил целый день… Странно.

Сhris

Отмажь меня. Скажи, что заболел. Я найду справку.

Что вчера было?

William

Мы все уладили.

До боли сжимаю телефон, чувствуя, как дыхание утяжеляется. Закрываю глаза, стараясь успокоить нервы. Сердце колотится и я мысленно убиваю каждого человека, каждого ублюдка, который посмел прикоснуться к Еве.

Меня чертовски пугают мысли о том, на что я способен, чтобы защитить ее.

- Спишь? – голос Мун все еще охрипший, но уже чуть более уверенный. Раскрываю глаза и девушка тут же прячет лицо под одеялом.

- Не смотри, - шепчет рыжеволосая и я лишь ухмыляюсь.

Она думает, я никогда не видел девчачье лицо опухшее от слез и заплывшее в синяках?

В жизни нет, но в фильмах же все такое же реалистичное, разве нет?

Без разницы.

Но на расплывшуюся по щекам тушь, я вчера точно насмотрелся.

- Мун, уймись, - встаю на ноги, чувствуя легкое головокружение. – Я дважды с девушками не сплю. Поэтому мне абсолютно наплевать на твою внешность.

Рыжеволосая молчит, я решаю оставить ее одну. В конце концов, это нужно было сделать уже давно.

Было странно подниматься по лестнице и все еще находиться в доме Евы, во мне было четкое ощущение, что здесь живут две семьи, а не одна и что рыжеволосая настойчиво по собственной воле загнала себя в темницу.

Странно.

Нелепо переминаюсь с ноги на ногу, словно как прошлой ночью и готов забрать все свои слова обратно. Квартира первокурсницы не выглядит мрачной и одинокой, она наполнена жизнью, тем, чего мне так отчаянно не хватало. Разрешаю себе перейти в гостиную, половина которой занимает белоснежный диван масштабных размеров. Рядом с ним журнальный столик, который был закидан упаковками чипсов и конфет.