А л и к . Это дело очень даже мое. Жанна – хорошая девушка, но, увы, не для тебя…
С л а в а . Какой же ты дурачок.
А л и к . Дурачки, к твоему сведению, как раз самые зрячие. Недаром в ответственные моменты истории на сцену выходит дурачок и делает дело, а умники жмутся в сторонке, ушами помахивая… от ума…
С л а в а . Ты решил, что настал именно такой момент?
А л и к . В том-то и дело…
С л а в а . Принимаю к сведению, но на большее не рассчитывай. А теперь помолчи.
А л и к . Молчать не стану. Не могу молчать. А тебе зачем, чтобы я молчал? Думать будешь?
С л а в а . Буду.
А л и к . Ну, думай, думай. А я буду тебе рассказывать, что будет потом, когда ты женишься. Хотя, зачем рассказывать, ты и сам знаешь. Первым делом у тебя пойдут дети. Никогда не подозревал, что ты такой чадолюбивый. Но только учти, от меня не избавишься, я решил с вами жить всегда. Стану ухаживать за твоими детьми… В детстве мне всегда хотелось, чтобы рядом был взрослый человек… Детство прошло, оно было хорошее – мое детство. У тебя было плохое детство, потому ты такой дерганый… Молчишь? Ну, молчи, молчи. Мне просторнее, когда ты молчишь. Отец приучил меня рассуждать вслух. Он как-то пришел и сказал, что вновь появилась страна, за которую он воевал, – Россия. Значит, пришла пора рассуждать… Интересно, что за время настало тогда? Раньше как-то не думал… Я учился в восьмом классе… значит, был пятьдесят шестой год. С того времени я стал рассуждать. Слушай, Славка, а он о нас действительно забыл.
С л а в а . Он занят, у него дела, семья какая-никакая. Мы ему кто? Своих детей нет, вот и вымещает на чужих нерастраченную нежность.
А л и к . Он к нам очень хорошо относится.
С л а в а . Куда уж лучше.
А л и к . Все-таки ты зануда. В такую рань человек потащился в город, рыскает по подворотням, клянчит. Разве не стыдно в его-то годы с протянутой рукой?..
С л а в а . Воображение у тебя в порядке. Да он к женушке под бочок закатился, сегодня же выходной, она дома…
А л и к . Плохо ты о нем думаешь. И потом, мне кажется у него с женой не все ладно.
С л а в а . Чепуха! Он поехал поездом шесть пятнадцать, в восемь дома. Она спит в такую рань. Он туго свое дело знает, этот Юрий Андреевич. А мы с тобой посторонние… Он здесь еще покантуется малость, подсоберет материала и – восвояси. Больше мы с ним никогда не встретимся.
А л и к . Врешь ты все! Он не такой, он хороший…
С л а в а . У тебя только и есть, что хорошо или плохо. Но ведь это же крайности. Между ними, по-твоему, огромное незаполненное пространство. Но ты ошибаешься – пространство это заполнено, заселено, обжито. Кстати, по распределению Максвелла, именно большая часть человеческих отношений приходится на золотую гнилую середину. Ты, Алик, полярный человек, тебя нынешняя цивилизация пощадила…
А л и к . Я бы врезал тебе, Славка, за такие слова. Циник.
С л а в а . Ха! Он бы мне врезал! Да я жду, не дождусь, когда наконец-то в тебе мужик очнется, и чтобы ты именно врезал. Даже мне, согласен. Нельзя же без конца мямлить: ах, они хорошие, ах, они плохие… Плохих – побоку, к хорошим – поближе… Продадут тебя твои хорошие.
А л и к . А ты хороший?
С л а в а . Черта с два! Не желаю быть хорошим.
А л и к . В тебе говорит твое прошлое. Ты еще отойдешь, отогреешься. Забудешь детские обиды…
С л а в а . Дудки! Самые сильные впечатления из детства.
А л и к . Неужели ничего хорошего не было?
С л а в а . Было. Когда я оставался один. Это случалось редко.
А л и к . А я не могу быть один. Мне без людей тошно.
С л а в а . Ты домашний ребенок – я общественный. Чуешь разницу?
А л и к . Зачем же ты женишься? Ведь один не будешь…
С л а в а . Сложный вопрос.
Из своей комнаты выходит Охлобыстин. Он в драной полосатой пижаме, со сна раздражен и недоволен всем на свете.
О х л о б ы с т и н . Пацаны, привет. Все на свете проспал, и ни одна сука поганая не разбудила старого чекиста, мать вашу, перемать… Куда вы, тараканы, подевались? Слушайте, а что за клиенты объявились в нашей хате? Чего им надобно?
А л и к . Командировочные.
О х л о б ы с т и н . Знаю, сам принимал, документы в порядке, хотя малое, самое малое подозрение имеется. Понял, нет, Алик? Я к тому говорю, что наша квартира – не проходной двор. Буду жаловаться начальству, жить невозможно… стало.
А л и к . Иван Антонович, у вас же своя квартира имеется. Что ж вы там-то не живете?
О х л о б ы с т и н . А вот, представь себе, не живется. Одному скука смертная. Без людей мне худо. Понял, нет? Охламон…
С л а в а . Иван Антонович, а вы помните, что вчера вытворяли?
О х л о б ы с т и н . Что же я такое вытворял, Славик? Напомни, милый человек, сделай одолжение старому заслуженному чекисту.
С л а в а . Явились в совершенно непотребном состоянии. Точнее, Леха вас приволок под мышкой, вы-то уж ничего не соображали. Но, странно, довольно быстро очухались и принялись нас стращать карами небесными. По секрету поведали, как людишек ломали – сначала вдоль, потом поперек. Это что, правда?
О х л о б ы с т и н . Да кто ж его знает, правда ли, нет ли… Подобное, братцы мои, неведомо. Бо-ольшая тайна, скажу я вам. Государственная. Наши тайны наперечет государственные. А вы, одолжение сделайте, забудьте. Мало ли что сказанул старичок спьяну?
С л а в а . Значит, недаром люди говорят, что вы страшный человек, и что вам давно пора голову открутить.
О х л о б ы с т и н . Кто ж порет такую чушь?
С л а в а . Так я вам и говорю. Ждите своей печальной участи.
О х л о б ы с т и н (заводится). А если я тебя как следует попрошу? Колись, парень, не доводи до греха…
С л а в а . И не подумаю.
О х л о б ы с т и н . Ладно, я сегодня что-то очень добрый. А ты, барбос, дождешься, все вспомнишь: и что было, и чего не было… Все вспомнишь… Это я тебе обещаю.
С л а в а . А вот это едва ли случится, старый пес… Уж нет на свете тех, кому ты зад лизал. Впрочем, и тех, кому ты ломал пальцы, выбивал зубы.
О х л о б ы с т и н . Понял! Не иначе Бодягин. Ах сукин сын, ведь предупреждал. Ну, он у меня теперь запоет… все припомню…
С л а в а . Только попробуй, ублюдок! Иди вон, с горшка не свались, поднимать не стану.
О х л о б ы с т и н . Хорошо, Славка. И с тобой разберемся, не таких просвещали. Хорошо…
Выходит.
С л а в а . Живут же твари, одним воздухом с нами дышат, хлеб едят… Мерзость… Мы вынуждены ублюдка по имени-отчеству величать…
А л и к . Успокойся,
С л а в а . Ничего не поделаешь.
С л а в а . А хотелось бы. Просто руки чешутся морду его поганую разбить. Башкой о стенку… Он истязал Бодягина две недели, ничего не добился. Шил тому, будто бы он под угол динамитного цеха подкоп сделал и готовился мину подложить. А Бодягина заложила женушка. Из-за пустяка повздорили, он в ночную смену, а она на танцы намылилась. Он не пустил… Чего она наплела Охлобыстину, давнему своему воздыхателю?.. Тот взял Бодягина и мало-помалу раскрутил дело о террористической организации на важнейшем оборонном заводе. А в руководители организации назначил, знаешь кого? Николая Ивановича, гостя нашего… Тот попробовал за Бодягина заступиться. Пошел следом…
А л и к . Откуда ты все это знаешь?
С л а в а . Я вчера проводил Жанну, а на обратном пути встретил Бодягина. Тот как увидел Николая Ивановича, так места себе не находит, боится, что тот думает, будто он не выдержал и наговорил на него…
А л и к . Страшно, Славка… Я думал, что это безумие было давно.
С л а в а . Нет, Алик, это было недавно и везде. И сегодня исподволь продолжается, пока живы Охлобыстины…
А л и к . А ты жениться собрался… Я так понимаю: женятся, когда друг без друга жить не могут, когда продолжают друг друга… А ты без Жанны можешь?
