-Твой брат. Пока он для меня Итачи.. Я познакомился с ним в борделе. У меня есть доля. Несколько очень красивых мальчиков. В том числе и Итачи. Он ублажает тех, кого я приказываю ему. Днем, ночью, утром, словом, как они придут. Чем популярнее шлюха, тем чаще и больше приходят. И тем больше денег для меня. Ты удовлетворен объяснением, или еще пояснить?

-Ублюдок!!!

Итачи, во время краткой речи Гаары, сидел с совершенно безумными глазами, он начал дрожать и к концу «объяснения» дрожь просто сотрясала его так, что стало слышно, как стучат зубы. Когда Гаара замолчал, он вскочил и двинулся в сторону Гаары. Гаара не пошевелился. Он сидел и спокойно смотрел, как Итачи подходит к нему. В следующую секунду произошло то, что не успели предотвратить Минато, откупоривавший четвертую бутылку и Дейдара, решивший ему помочь и вступивший по этому поводу в маленькую перепалку на тему «можно ли пить несовершеннолетнему, если он уже половозрелый». Итачи бросился на Гаару и получил от него короткий удар в солнечное сплетение.

-Ксо!!!

Минато сразу протрезвел. Дейдара бросился к Итачи.

Гад, коротко бросил он Гааре,- правда колет глаза?!

Дейдара, тихо сказал Гаара, пока Итачи лежал в «отключке», – но ведь я.. сказал.. Итачи.. так, как есть. Про Саске. Про мою шлюху Саске…

Ксо! Минато стукнул по стене,- Гаара! Неужели нельзя было просто – напросто соврать Итачи?!

Минато и Дейдара заглянули в страшные глаза Гаары и примолкли.

-По – правильному.. Минато обвел присутствующих взглядом, в котором сквозило отчаяние от своего бессилия, я должен был бы арестовать вас и доставить в участок.

-Ублюдок!!! – это очнулся Итачи. Дейдара посмотрел на Минато.

-Я знаю, он хотел попросить вас, Минато – сенсей, дать ему выход на ваших друзей из полиции. Я не смог его остановить и отговорить. Он рвался влезть в эту историю.

-Так. Поподробней. А что натворил.. Эмм.. Итачи?

Дейдара вздохнул. Как ни крути, но это он спровоцировал Итачи влезть в это запутанное дело, и Дейдара уже не знал, то ли радоваться, то ли огорчаться. И он рассказал Минато про Сая, про его рисунки, про свою ревность, про все то, что закрутило эту историю в один тугой узел. Во время рассказа он наблюдал реакцию Гаары и понимал, что и Гаара задет за живое, только не показывает вида. Больше всего на свете ему хотелось подскочить к Гааре и выбить из него эту непроницаемость. А когда Гаара сухо обронил:

-Твоему приятелю должны были выпустить кишки, раз он рисовал шлюх, –

Дейдара захотел выпустить кишки самому Гааре. Вместо этого он с шумом выдохнул и прижал к себе Итачи. Смертельно побледнев, Итачи попросил срывающимся голосом:

-Могу я переговорить с Минато – сама наедине?

Дейдара и Гаара, не сговариваясь, вышли в соседнюю комнату. Там Гаара сел на ковер и демонстративно закрыл глаза. Дейдара понял, что бесполезно пробовать достучаться до этого сердца. Оно закрыто. По крайней мере, для них с Итачи.

Саске с трудом открыл глаза. Все кружилось и вертелось.

Итачи, услышал он боязливый шепот.

-Ли?

Саске чуть пошевелился. Он обнаружил, что лежит в какой – то комнате, больше похожей на камеру. Комната была погружена во тьму, освещалась, похоже, только из коридора. Свет падал через решетку, поставленную вместо стены.

-Как ты?

Саске попробовал подвигаться и обнаружил, что лежит на коленях у Ли. Ли заботливо поддерживал его тело, по ощущениям, будто парящее в невесомости. Парень скосил глаза и удивился:

-Что с моими руками? Они что?

А ты ничего не помнишь? Ли еще больше понизил голос. Саске покачал головой. Потом опять пошевелился:

-Я в наручниках.. почему? Да что происходит?

Он приподнялся и увидел, что они с Ли не одни. Чуть в стороне, вдоль стены, сидят все мальчики. Многих из них он видел мельком, там, на галерее, когда удавалось выйти «подышать». Ли перехватил взгляд Саске.

-Ты.. Нас перевезли сюда. Тех, кого оставили в живых.

-Что?!

А ты в наручниках, продолжал Ли и голос его непроизвольно задрожал от ужаса,- потому что ударил Орочимару – саму.

Щелкнула невидимая дверь. Решетка бесшумно отъехала в сторону. В комнату вошло сразу несколько человек. Впереди шел Орочимару, поигрывая тонким, украшенным брильянтами, хлыстом. За ним вошли охранники. Между ними вошел и встал голый юноша, с распущенными белокурыми волосами. Пленники примолкли. Ли осторожно отполз от Саске. Орочимару улыбнулся и начал:

-Ну что ж. Я думаю, представлять вас друг другу нет необходимости. Сразу замечу. Только необходимо раз и навсегда познакомить вас с новыми, особыми правилами. Юкки!

Охранники разошлись, белокурый юноша остался один и поднял голову. Саске заметил, что он почти на грани безумия. Впрочем, как отрешённо, с долей цинизма, подумал он, они все тут были на грани. Орочимару щелкнул хлыстом:

-Когда появляется клиент, ну – ка покажи нам всем, что делает послушная шлюха, так покажи, Юкки?

Бескровные губы Юкки шевельнулись и он, прошептав:

Поза покорности,

Тут же встал в позу покорности.

Вы это знаете, заметил Орочимару и, отыскав взглядом Саске, выразительно погладил хлыст,- но я решил напомнить, один раз. Юкки.. кто ты.. ?

-Шлюха.

-Что ты обязан запомнить?

-Деньги получены, и я обязан отработать их. Пока не сдохну.

-Как ты должен стоять, ублажая клиента?

Юкки встал на четвереньки. Орочимару медленно подошел к нему и распахнул кимоно. Юкки взял в рот член Орочимару и, старательно работая языком, лаская достоинство стонущего хозяина, сделал тому, минет. Когда Орочимару кончил, Юкки остался стоять на коленях. Орочимару взял его за волосы и повернулся к остальным:

-Что, твари... Запомнили правило?! Советую запомнить! Итачи, тебя это касается больше всех.. Подойди!

Саске подошел и встал на колени. Орочимару отшвырнул Юкки и взялся за него. Ударив Саске несколько раз плетью, он грубо взял его, нарочно не растягивая и во время акта обращаясь жестоко, едва ли не избивая, и, велев:

-Стоять!

Поднялся, запахивая кимоно. Потом провел рукой по зажившим шрамам Саске и повторил:

-Итачи должен помнить.. как с него снимали кожу. Так будет с теми, кто попробует вызвать недовольство клиента, раз, рассердить нас, своих Хозяев, два, а уж убежать, лучше не стоит. Последствия будут ужасны. Да, кстати. Скоро вас переведут в комнаты, где вы будете как обычно принимать клиентов. Боюсь, это уже начнется сегодня же. Мы сделали соответствующую рекламу, клиенты возбуждены, некоторых еле-еле уговорили потерпеть с открытием. И хочу сразу предупредить. Вас осталось вдвое меньше, значит, чтобы заработать нам потерянную разницу, будете работать вдвое больше. И, конечно же, будете работать согласно картотеке. Я думаю, картотека – хорошая традиция. Пусть так и будет. Ну.. надеюсь, вы все поняли и проблем не будет. За дело, шлюхи!!!

По знаку Орочимару охранники по одному стали поднимать мальчиков и выводить в коридор, где их ждали служки. Когда остался один Саске, Орочимару велел поднять его на ноги и подвести к себе.

-А на тебя, Итачи… – начал он, принимаясь гладить Саске по щеке и, углубляя ласку, опуская руку ниже и ниже,- у меня очень большие виды. Впрочем, как всегда. Ты – удивительное существо, Итачи. Ты умудрился настроить нас против Гаары и, собственно, поссорить нас. Я отдал тебя Гааре.. да. Это, пожалуй, была моя ошибка. Но кто же мог знать, что Гаара потеряет из – за тебя голову, а мы попадем в такое трудное положение! Это же надо – влюбиться в шлюху! Мне пришлось, исправляя ситуацию, не только пустить в расход шлюх Гаары, но и наших. Пришлось провести естественный отбор, и, скрепя сердце, оставить только самых лучших. Вот поэтому вы и будете работать больше. Да, хочу объяснить. Гааре вернули деньги, правда, только за тебя, ну, за тех, что ему подарили когда – то, он ничего не получит, их тела присоединились к телам остальных. Это, так сказать, наказание для Гаары. Должен же он понести материальные затраты за свое легкомыслие! А ты теперь снова мой, Итачи. Это не обсуждается. Если Гаара попробует придти ко мне и только начнет разговор о твоем возврате, или, не дай ками – сама, он попробует упрекнуть меня, что я тебя украл у него…да Гаара и сам все прекрасно знает. Как ведется наш бизнес. А ты… Итачи. Будем считать, воздух свободы по имени «Гаара» немного сбил тебя с толку. Итачи, запомни, ты – мой. И если ты, если ты не станешь оправдывать тех денег, что я великодушно заплатил Гааре, лучше я не буду продолжать. Ясно? Не слышу и не вижу!