-ААа, хорошо!!!

Кончил и выпустил Саске из своих железных объятий. А потом Саске услышал совсем неожиданное. Клиент, сходивший в душ, удовлетворенно посмотрел на Саске:

-Я договорился с твоим хозяином, Итачи. В конце этой недели я уезжаю по делам фирмы. Мне нужна хорошая зарядка. Ты – лучший. И я купил тебя на оставшиеся дни. Так что отдыхай, к ночи я вернусь, и мы продолжим. Что?

Саске изобразил позу покорности.

-Я хорошо заплачу! Зови меня Пейн. Пейн – сама.

-Как скажете, Пейн – сама,- прошептал Саске. По лицу все равно заструились слезы. Но, к облегчению Саске, их никто не видел, поэтому он позволил себе эту слабость.

Когда Пейн, наконец, уехал в эту свою командировку, Саске дотащился до постели и без сил рухнул навзничь. Створки опять поехали в разные стороны. Саске было все равно. Хоть весь взвод пристроится к нему, плевать, он просто впал в какое – то апатичное состояние. Нос, уловил какой – то знакомый аромат. Он медленно поднял голову. Перед его лицом – роза. И он уже знал, кто это. Саске вздрогнул.

-Гаара – сама.

Гаара перевернул его на спину. И Саске поразился, как нежно он на него смотрел. Саске терялся в догадках, не понимал, гадал, да чего он хочет?

-Теперь… – Гаара лизнул губы Саске и Саске слегка поморщился, они были так искусаны..- Ты доволен?

-Я… – Саске почувствовал, как, против его воли, в горле встал горький комок. Он сглотнул, проклиная себя за эту слабость, сжимая кулаки и твердя про себя «я не заплачу!». Гаара с любопытством смотрел. Саске сглотнул еще раз и поморгал, чтобы загнать внутрь непрошеные слезы.

-Это что за метаморфозы?

-Отвечаю на твой вопрос.

-Хмм…

Гаара лениво осмотрел Саске откровенно изучающим взглядом, и Саске опять занервничал. И опять попался в «ловушку Гаары». Потому что поинтересовался, не удовлетворившись этим загадочным «Хмм»:

-А ты.. что так рассматриваешь меня ты?

-Ннуу… – протянул Гаара,- я вот размышляю. Не слишком ли много я за тебя отдал?

Саске почувствовал себя так, будто его с размаху швырнули на землю, облили помоями и испинали ногами. Одновременно. И он прибег к единственно оказавшемуся возможным средству: «ни на что не надеюсь». Кажется, губы его при этом вдохновенном заклинании невольно шевельнулись, так как Гаара тут же отреагировал. Приподняв подбородок Учихи, он чуть прищурил глаза и уточнил:

-Ты стал, никак, молиться?

-Нет! С чего ты взял?

-Тогда.. о чем ты сейчас подумал, а? А ты знаешь.. Итачи.. мои шлюхи.. не должны ничего скрывать.. от меня.

Сказал – и опять внимательно посмотрел в глаза Саске. Саске сжал зубы. Чего добивается Гаара? Что он опять начнет орать?

Я же понял, неожиданно заявил Саске, не обращая внимание, что, как только он стал это объяснять Гааре, внутри опять все сжалось от проклятой душевной боли,- Я – твоя шлюха, Гаара – сама, трахаюсь с теми, кого мне укажешь.. нет, с кем прикажешь мне ты.. И, когда ты приходишь ко мне, я.. я..

Выдержка изменила Саске, остаток высокопарной фразы он проглотил, тщетно ища окончание. Судя по потемневшим глазам этого невозможного Гаары и чуть дрогнувшим крыльям носа, он все – таки ждал окончания.

-Так что..ты? Я внимательно слушаю.. нну?

Саске вжался в постель. Ему отчаянно захотелось куда – нибудь провалиться. Он терялся под этим немигающим взглядом, ему хотелось.. Неожиданно даже для себя, Саске оттолкнул Гаару и выбежал из комнаты. Закрывая дверь, он поймал спокойный взгляд Гаары. Он пробежал по коридору, не обращая внимание на удивленный возглас Ли, удивленный и испуганный одновременно:

-Итачи?!

Саске бежал к свободе. Он просто больше не мог, он бежал и удивлялся, почему.. почему он не сделал этого раньше. И почти тут же получил ответ.

-Куда же это мы собрались, а, красавчик?

Саске резко затормозил. И ощутил себя в кольце. Как загнанный зверь. Он бросился к перилам и прыгнул вниз. Там, чуть впереди.. спасительный выход. Но кто – то сбил его с ног, и в ту же секунду Саске почувствовал, как на руках, сильно заведенных за спину, защелкиваются наручники. Потом его подняли на ноги. Он стоял в окружении Охраны, по сравнению с каждым из которых он был ниже на целую голову.

Что тут у нас? послышался до боли знакомый, ненавистный голос. Охрана расступилась. Перед Саске стоял Орочимару – сама.

-Орочимару – сама.. Этот.. пытался сбежать.

-Итачи.. -Орочимару нехорошо улыбнулся. Гаары не было видно. Саске пытался держаться. Но от взгляда, которым смерил его Орочимару, Саске стало нехорошо. Плохо. В памяти зашевелилось какое – то воспоминание, неясные картинки. Он попытался зацепиться хотя бы за что – то, но не получилось. Только смутные образы, гулкие голоса, то громко, то тихо. Много, много голосов и один похож на.. Орочимару коротко приказал:

-В расход.

Саске отвели в небольшую комнатушку, при падающем из коридора свете он сумел разглядеть фрагмент стены, где – то на задворках сознания, несмотря на нарастающую тревогу, мелькнула удивлённая мысль: что за странная стена. Какая – то неровная, будто комками. Вспыхнул свет, и он понял, почему. Вся стена была покрыта засохшими слоями пролитой кем – то крови. Его толкнули в спину и, подняв тяжелые цепи с наручниками, приковали к стене так, что он оказался фактически распят и прижат к ней, не церемонясь, дав возможность ощутить в полной мере всю шершавую поверхность. Ту же процедуру проделали и с ногами. Орочимару, вошедший следом и наблюдавший за тем, как Саске приковывают, остался доволен:

-Ну что ж, Итачи, ты не ценил доброты и некоторой привилегии, а теперь у тебя будет много времени, чтобы раскаяться в своем необдуманном поступке.

Орочимару вышел. Дверь с тяжелым вздохом закрылась. И тогда Саске увидел его. Из полумрака вышел детина с обожженным лицом. В руках он держал – глаза Саске расширились от ужаса,- какие – то щипцы.

Держи, коротко приказал он кому – то и боковым зрением Саске увидел, как к нему подходит еще один, не менее мрачный тип. Прежде чем Саске успел подумать, а что с ним собственно, собираются делать, тело пронзила ужасная боль. Саске заорал. Он не понял, почему ему так больно, но, когда он почти терял от нее сознание, боль стихла, и он заорал, но уже от ужаса. Потому что ему показали кусок его кожи.

-Ну, где – то примерно так,- удовлетворенно пояснил Саске детина, – чтобы ты получил наивысшее наслаждение, мы с моим помощником будем снимать с тебя кусок за куском, всё равно как барышни снимают со своих прелестных ножек чулки, шикарное произведение мастеров – шелкопрядов, а вот у нас это будет кожа. Кусок за куском, но не спеша! Главное, не надо спешить, то есть постепенно, и снимая, будем показывать тебе результат своих усилий. Потому что,- с гордостью за свое поганое ремесло сказал этот «искусствовед»,- что может быть красивее молодой, только что снятой кожи красивого мальчика! Продолжим.

Саске думал, что сошел с ума. С него медленно сняли еще один лоскут и снова показали.

Не хочу! не выдержав, заорал он, задыхаясь от нечеловеческой боли.

-А ты что, не понял, что ли? Ты не имеешь права отказывать даже мне! А теперь…

И Саске отчетливо понял, что он умрет. Но не сразу. В жутких мучениях. Когда – нибудь. Потому что, из рассказов Ли, он знал, что с таких, как он, снимали кожу, и они еще жили. Наблюдая за своей дымящейся плотью. Вдыхая свою кровь и свои испражнения. Потому что вытерпеть часами длящуюся пытку, не дано, наверное, никому. Начался третий лоскут. В голове словно что – то взорвалось. Если бы мог, Саске обвис бы на проржавевшей цепи, моля неведомых, равнодушных богов о милосердии. Но богам, наверное, было не до него. И когда, еле шепча сорванным голосом обрывки бессвязных молитв, он путаным сознанием начинал думать, что скоро конец и рыдал, поняв, что нет, он всё ещё здесь, мучается и до конца также далеко, как было с одним из его клиентов, оказавшимся импотентом.... вдруг... И вдруг все закончилось. « Довольно» «Наверное, мне повезло и я сдох. Не повезло моим палачам»,- успел подумать Саске. Наверное, это его хладный труп снимали с наручников, перекидывали через чью – то спину и куда – то несли, он даже толком не осознал, кто и зачем произнес это слово: «довольно». А потом он отключился.