Он снял дом в Шики. Позволил Саске быть. Перенес свой офис сюда … Так какого черта он вынужден сейчас исполнять прихоть еще одной омеги?! Шел и думал, что … все это неважно. Он просто нарочно заводит себя … как бойцы в клубе … чтобы порвать противника.

Порвать …

Наруто вдруг почувствовал себя неуютно. Он еще толком не мог описать то новое, необычное чувство, что пробивалось в его сердце, душе. Чему он достойно и так долго сопротивлялся … но … Но. Он замедлил шаг. Цунаде не может дозвониться до Саске еще с утра? И поэтому решила отыграться на нем? Приостановившись, альфа достал свой мобильный. Зашел в список «неотвеченных вызовов». Вот оно. Като-сан … она и ему оборвала телефон. Не только Саске … А он, правда …

Правда … он сам приехал домой недавно, и просто сидел в кабинете … Сам не понимая, почему, если он приехал посреди рабочего дня … Заперся в кабинете, не захотев никого видеть и слышать. И плевать, если у этого никого черно-белые волосы, ресницы, словно опушенные снегом, гибкое тело … и восхитительный, только для него одного, запах.

Плевать!

Потому что Учиха не владеют Сенджу!

Но тогда … тогда почему ему так … не по себе?!

— Саске?

Чтобы прервать дискуссию с самим собой, альфа решительно вошел в комнату. Чтобы унять невольное раздражение от настойчивости Цунаде, от беспорядочных мыслей … а также от того, что он так и не смог забыть их с Саске последнюю ночь. Он остановился, немного растерянный.

Саске не было в комнате.

Его вообще не было нигде.

Даже когда, бесшумно, словно зверь на охоте, он обошел все комнаты, отведенные им с омегой, и заглянул в ванную, он был вынужден констатировать. Омега не принимал душ. То есть … Альфа вернулся обратно.

 — Не понял? Какого …?!

Он осмотрелся еще раз. Более внимательно. Просто, чтобы выработать какой-то план действий. Когда вдруг понимаешь, что с тобой впервые не посчитались. Впервые? А как же … то бегство?! Он резко развернулся, мгновенно впадая в ярость. Что?! Опять?! И тут он увидел конверт. Тот самый. В который он запихнул диск. Чтобы Саске посмотрел … и получил представление, почему Наруто не может все забыть. Возможно … только разговор с Цунаде о том, где и почему скрывался Саске, спас его задницу от беспощадной расправы. Но итак запутанные отношения перекрутились еще основательнее … Наверное. До той самой, последней ночи.

Ночь альфы и омеги. Истинная ночь.

А он? Он оттолкнул Саске от себя, бросил в лицо обвинение.

« — Когда я тебя не вижу … возможно, ты мне нужен. Но, когда я тебя вижу … я вспоминаю, из-за чего ненавижу, и меня словно что-то отталкивает от тебя».

Вот что он говорил. Вот за что цеплялся … Но действительно ли это так?

Наруто уже не знал. Он словно разрешил себе отпустить чувства, спрятанные глубоко-глубоко. Те, которые безмозглые омеги называют состраданием. Попыткой понять и принять поступки другого.

Как-то оправдать.

А на самом-то деле … Оправдывать все и вся тем, что их с Саске потянуло друг к другу … только потому, что … и у него, и у омеги сорвало тормоза … По вполне понятным причинам … Он мог бы. Но не захотел. Тоже, наверное, впервые …

Как тогда, когда он с трудом, но попробовал попросить прощения. За свой срыв. За то, что этот срыв принес омеге боль, страх и увечье.

Как тогда, когда, вернув себе то, что принадлежало ему по праву … Саске и их ребенка (даже двоих детей!) он вдруг увидел, какой он, его Саске.

Удивительно красивый. Несмотря на все перенесенные страдания, для него красота Саске не померкла. Заботливый. Несмотря на то, что обстоятельства вырвали его из привычного круга … лишили поддержки … он сумел справиться и справлялся с маленькими альфой и омегой до сих пор. И с теми … кого он видел … Когда заставил Саске уволиться. Те маленькие, трогательные фигурки, так доверчиво прильнувшие к его супругу в едином порыве!

Он вспомнил, как посмурнел тот приземистый бета, кажется, представившийся Нобору-сан … когда он равнодушно сообщил ему причину, почему Узумаки Саске отныне не будет работать вообще и в этой школе в частности. «Яэмон»… Школа для глухонемых омег. И он был удостоен чести своими глазами видеть, как Саске прощается со своими учениками. И как его любят … Очень. И дети, и даже этот самый Нобору-сан.

А причина, побудившая Саске нестись в аэропорт?! Даже если отбросить все то, что испытал он … что испытал Саске?! Решив, что у него отобрали детей?!

Перед глазами снова пронеслась картина … Та самая … Только в этот раз он смотрел ее другими глазами. Как он вошел в комнату отдыха для персонала «Shiкarао» и увидел Саске … Омега в белом халате, накинутом на плечи, сидел на одном из диванов, смотря перед собой отсутствующим взглядом, крепко держа прозрачный стакан с какой-то мутной жидкостью. Услышав, как омега бежал по взлетной полосе … и что кричал … Что первым пришло ему в голову? Сколько можно врать?! Самому себе?!

«Врать! Хватит врать, Саске! Хватит этого театра … одного актера!». Вот что он сказал ему.

Саске-Саске … Противоречивый. Строптивый. Красивый. Заботливый. Нежный. Желанный. И все это — его омега. Несмотря на то …

… Несмотря на то, что омега, похоже, его по-прежнему боится … Он пытается сопротивляться. По-своему, не вполне удачно … но пытается. Ради детей — когда Саске ударил его по лицу … он осознал, почувствовал эту силу. Не сразу … как всегда, сначала разозлившись. Но потом …

… Потом он оценил и это. Как и то, что для него стала ясна очевидная, одна на миллион, истина.

Саске принадлежит ему. Как и он принадлежит Саске …

Именно поэтому он и стал избегать своего истинного … Потому что это … Полная капитуляция. Альфы Сенджу омеге Учиха. И когда он говорил … Учиха не владеют Сенджу … наверное, это он врал самому себе. Несмотря на все метания, тревожные мысли, размышления … даже гнев! На все то, что их разделяло и, похоже, разделяет до сих пор.

Подснежник, нежный мой подснежник, моя блондиночка … как же это тяжело признать!

Он медленно подошел к кровати. Взял конверт. Оттуда с тихим шелестом выпал хорошо знакомый ему предмет. Тот самый ебучий блокнот. Он наклонился и взял его в руки. Принялся листать. Сам не понимая, почему он читает все с самого первого листа.

Погружаясь в воспоминания и вспоминая все так, словно все произошло только что:

«Выпендрежник»

«Надо перенести Цунаде-сан в ее комнату»

«Я что … долго был без сознания?»

Он листал и листал, погружаясь в воспоминания. Словно сам Саске, собственной персоной, стоял перед ним и подробно рассказывал все то, что постепенно открывалось перед ним. Строчка за строчкой. Вся их с Саске история. Вся его жестокость, его эгоизм, нежелание понять свою вину, не отрицая факт предательства, но все равно — бесспорную вину. Даже если он ненавидел … кто дал ему право так поступать?

Рука альфы чуть дрогнула, когда до него дошло то, что он натворил. Бездумно, опираясь только на свое право и свою ярость. Едва не уничтожившую того, кого он …

Наруто поспешно перевернул страницу, внимательно вчитываясь в аккуратные строчки:

«Еще тест на беременность»

«Холодно! Я принял душ!»

«Брачные игры»???

«Спасибо, у цветов приятный аромат. У тебя, для альфы, оказался неплохой вкус. Или это заслуга флориста? Он подобрал тебе символ весны … как будто знал, что наша свадьба была под сенью сакуры. Подснежники, да? Оригинальный подбор для утреннего букета!»

Он судорожно вздохнул, снова возвращаясь к своим тревожным думам. Ведь это было … тогда, когда он дошел до дна своей ярости. Когда обнаружил, что тот, кого он едва не убил … мало того, что омега, к которому его влекло, но и … его истинный. Тогда он счел, что это жестокая насмешка жестокой судьбы. Капкан. И он обречен быть с тем, кого он … Наруто сжал челюсти.

«В какую игру ты играешь, Наруто?»

Почему он запомнил этот вопрос? Почему обернул его оружием, когда его люди смогли, наконец, вычислить, где скрывался все эти годы беглый омега? Он не знал. Но одно знал точно. Что, когда у них был первый день … Первый, после разлуки … Он отомстил за свое разочарование, вернув Саске тот же вопрос. Игра … Названная им … Слушайся меня, Саске. И Саске слушался, как мог. Ради детей.