— Думаю, она в порядке. И поездка посредине ночи может свести её с ума, а её сиделка-санитар — огромный парень. Так что ей лучше оставаться дома.

Райли кивнула.

— Так ужасно, что с ней происходит. Мне так грустно.

Здесь не чего больше добавить, так что Фейт просто промолчала. Она наблюдала за тем как Биби, Веда и парочка клубных девушек, которых она не знала, готовят завтрак. Наступил рассвет, но она обратила на это внимание из-за того, что вид на горы из окон высотой в два этажа с другой стороны стола осветило утреннее солнце.

Фейт все понимала. Жизнь просто продолжается дальше даже в такое время. Утро наступило. Люди едят. Они болтают о жизни и семьях. Они не сидят и не смотрят на дверь. Они скорбят все вместе по тем, кого потеряли, но делают это в фоновом режиме, предписанном традицией. Потеря была частью их жизни, потеря — такая же часть этой жизни, а жизнь продолжается.

Сбоку от неё Райли произнесла:

— Надеюсь, это прозвучит не странно, но я очень люблю твою маму.

Фейт повернулась к ней и тупо уставилась на неё. Честно — это было очень странно.

Покраснев, Райли продолжила.

— Она взяла меня под своё крыло, как мне кажется, когда я попала в семью. Она помогла мне понять, как устроен этот мир, и она ответила на множество моих вопросов. Она была как наставница. Или немного как мама, — она улыбнулась. — У меня такое ощущение, что я узнала тебя намного раньше, чем познакомилась лично. Она много рассказывала о тебе и твоей сестре, — улыбка Райли угасла. — Прежде.

Фейт рассмеялась, потому что это по-настоящему было смешно.

— Мне трудно в это поверить. Знаешь, мы с Марго несколько лет…

— Знаю, — прервала её Райли. — Я никогда не спрашивала об этом, а она никогда не говорила. И это не моё дело. Но я знаю, что она скучала по тебе. Она была очень несчастна долгое время. Думаю, эта одна из многих причин… того, что происходит с ней сейчас. Но думаю, конечно, здесь намного большее. В любом случае, я надеюсь, что моё выступление не было чересчур. Беременность заставляет меня хотеть быть мамочкой для всех. По словам Барта, это чертовски раздражает.

Фейт была согласна с Бартом, но она не могла пристыдить эту маленькую беременную кинозвезду, которая пыталась быть милой. Она улыбнулась.

— Ну, спасибо. Я рада, что она помогла тебе. Она точно знает, как здесь всё устроено. — Или знала, пока её мозг функционировал. Фейт встала. — Я пойду посмотрю, нужна ли Биби помощь. Ты уверена, что ничего не хочешь?

— Нет, я в порядке, — выражение лица Райли говорило о том, что она понимает, что пересекла черту и сожалеет об этом, но также понимает, что извинения только ещё больше увеличат неловкость. Фейт улыбнулась, желая дать ей соскочить с крючка. Было такое странное чувство знать, что другие люди получили другую, лучшую версию её матери, чем была у неё, но Райли не виновата в том, что это правда.

~oOo~

Завтрак ещё не был готов, когда за окном раздался грохот «Харлеев», и почти все, кто были в доме, собрались на улице у боковой двери. Воины дома. Фейт подошла и помогла Райли встать, а затем подтолкнула её к двери. Коннор шёл впереди, он одарил её маленькой сардонической ухмылкой, а затем сделал взмах рукой, как будто преподносит ей Майкла.

Она подбежала и запрыгнула на него, прежде чем тот снял шлем.

— Я в порядке, детка. Я в порядке. В порядке.

Бесспорно, она могла лишь кивнуть ему в шею и крепко обнимать. Он поднёс руку к её лицу, слегка оттолкнув назад, чтобы он мог поцеловать её.

— На кухне есть еда, — произнёс Барт где-то за ними. — Нагружайте тарелки, а потом Хус хочет, чтобы мы отправились в… Часовню… в мой кабинет. Нам нужно подвести итоги.

Фейт слышала, и она знала, что Майкл тоже слышит, поскольку он немного напрягся, когда заговорил Барт. Но он не перестал целовать её, так что она осталась там, где была, обернувшись вокруг него всем телом, их рты были соединены, а языки сплелись.

Коннор театрально прочистил горло.

— Окей, любители порнушки. Внутрь.

А вот в ответ на это Майкл взял её под руки и опустил на землю. Он снял шлем и положил его на байк.

— Попридержи эту мысль. Я должен разобраться с этим.

— Понимаю. Я подожду.

Он взял её за руку, и они отправились внутрь.

Так странно, но это ощущалось так нормально. Так правильно. Это её клуб. Фейт ощутила себя старухой Майкла, как будто именно в это мгновение в доме Барта, приветствуя его, вероятно, после убийства людей, что обстреляли клуба, она чувствовала, что Майкл на самом деле её и даже больше чем прежде. Люди умерли, и всё же она чувствовала себя надёжно защищённой и... в безопасности.

Она чувствовала себя дома

~oOo~

К тому времени, когда мужчины вышли из кабинета Барта, дети проснулись и поели. Райли и Фейт сидели в гостиной, пока дети шумно играли в углу, где находился маленький домик с изысканным кухонным уголком и другой мебелью. Видимо, причудливой игровой комнаты было недостаточно.

Но Фейт наслаждалась, наблюдая за их игрой, и думала, что может стать частью всего этого. В игровую комнату детей было не загнать. А здесь они находились в центре всего. Комната была освещена солнечным светом и наполнена радостной болтовней детей, и ощущалось это просто чудесно. Даже во время осадного положения.

Лекси — красивая маленькая девочка с длинными светлыми кудряшками, давала указания Йену и Такеру, но они, кажется, были совершенно довольны этим. Фейт наблюдала за тем, как Такер помешивал «кашу» маленькой деревянной ложкой в маленьком серебряном ковшике на деревянной плите, в то время как Йен расставлял на столе пластиковые тарелочки и чашечки принцессы. Так мило и так нормально. Как много всего нормального было в этой странной жизни. И в том, что её одинокая жизнь начала ощущаться как сон, который прошёл. Или как уже полностью оконченную часть.

Она должна найти время и способ, чтобы рассказать Майклу единственный секрет, который остался между ними. Она должна была убрать это с их пути, обнулив последнюю вещь, которой Марго может причинить им боль, так чтобы они могли быть вместе и создать новую жизнь — настоящую жизнь. Правда причинит ему сильную боль. Биби думала, что Майкл не справиться с этим, и Фейт полагала что она, возможно, права. Но это оставалось между ними, стояло на их пути, и поэтому она должна была всё рассказать ему. Если бы он наткнулся на Марго, когда та думала, что сейчас то, что происходило десять лет назад… это был бы точно самый болезненный способ для него узнать всё с лишними слоями чувства предательства.

Но она боялась. Он так сильно пострадал в своей жизни. Как стать той, кто ещё больше причинит ему боли? Боже.

Майкл вошёл в комнату и остановился, наблюдая за сыном с нежной, умиротворённой улыбкой на лице. Он казался более расслабленным, чем Фейт когда-либо могла вспомнить. Он повернулся к ней, и его улыбка стала ещё больше. Он был… счастлив. Утром после такой ночи, даже со всеми потерями и опасностью, Майкл прямо сейчас переживал момент мира. И Фейт хотела заморозить время и позволить ему испытывать этот миг вечность.

Такер увидел отца и прекратил трудиться над кашей.

— Па! — он быстро побежал к нему, и Майкл подхватил его и сильно обнял.

— Люблю тебя, Человек—мотор! Веселишься?

Такер серьезно кивнул.

— Готовлю… э… эээ… — Такер наклонил голову на бок, его лоб сморщился от концентрации. — Помог Лекси.

Это было самое длинное предложение, состоящее из узнаваемых слов, которое слышала Фейт за всё время от Такера, и, видимо, также было для всех взрослых, слышавших его. Глаза Майкла и Райли широко округлились от радости.

— Нравиться помогать Лекси? И Йену?

Такер кивнул в ответ на вопрос отца.

— Угу. Готов еду.

Майкл посмотрел над головой Такера на Фейт. Его глаза сияли. Он поцеловал сына.