<p>
Ну и «двадцать четыре прыжковые секунды» тут нужно применять формулу удлинения расчета радиуса планеты на ее земную массу и расстояние в земных годах до нелунного полнолуния, которое наступает раз в пятьдесят високосных прикасаний между ореолами систем второй и третьей, или пятой и седьмой, не помню…короче - это два часа земных - просто долго объяснять.</p>
<p>
</p>
<p>
Отсюда, кстати, и понеслась проблема с високосными годами, коротким февралем и так далее. У нас от межгалактической академии для архитекторов и контроллеров времени к каждой планете приставляли стажера - студента, одним словом, чтобы тот рассчитал временные пороги, месяцы, восходы-закаты, отливы-приливы, зиму, лето и так далее. В случае именно Вашей земли, прислали чувака, который постоянно засыпал на уроке расчета времени. Вот Вами и результат - двадцать восемь дней в феврале, и еще каждые четыре года постоянно подкручивать надо. Я все понимаю, когда Вашу землю в этот раз запускали, урожайный год был - не успевали. Таких как Ваша было раскидано порядка миллиарда идентичных на пустынной ферме. И это только то, что я знаю. Говорят, на окраине пустыни есть парочка забытых планет, там население в триллионы особей, никому не нужных и забытых - просто очень дорого летать до пригорода пустыни, сами понимаете: экономика должна быть экономной!</p>
<p>
</p>
<p>
Итак, Бобби Рой приготовился в ожидании, Фарф вышел из Будки, а Лили, ну вы знаете…</p>
Глава 4. Межгалактический сетевой реслинг и успокаивающее желе!
<p>
Лили, ее бедное тело, вернее тело Майи, пережило самую бурную ночь на планете земля с момента ее рождения. До Лили, Майя любила проводить вечера у себя дома или в соседнем книжном кафе, за чашечкой кофе, изредка добавляя несколько капель сиропа стевии. Ее лучшими друзьями были книжки про неразделенную любовь, загадочные космические одиссеи и энциклопедии. Ее работа в Дин и Делука едва ли могла заполнить ее любознательный мозг, но отлично оплачивала ее коммунальные расходы и счета. Если я не смогу передать все ощущения, которые в то утро посещали голову и тело Лили, не обессудьте.</p>
<p>
Еще не раскрыв глаза, она почувствовала странное покалывание в головном мозге, и это странно, так как в человеческом головном мозге под толстым слоем кальция нет болевых рецепторов, но для Лили они были везде и даже там, где мерцала пустота. Голова ее находилась во всех измерениях одновременно, и в то же время нигде. В общем, ей было плохо и тошнотный рефлекс от пустого желудка, накаченного лошадиной дозой алкоголя вперемешку с сигаретами, которые она отродясь не употребляла, сделали свое дело.</p>
<p>
Она открыла глаза и произнесла:</p>
<p>
«Почему они такие слабые?» это было устойчивое высокомерное с ее точки зрения выражение, которое она произносила всегда, когда ей приходилось сталкиваться с человеческими слабостями, мелкими или серьезными. Но после того, как восстановившаяся фокусировка глаз уперлась в потолок, в метре над ее головой, ее посетила еще одна мысль:</p>
<p>
«Приехали. Она живет в общаге на верхней полке?».</p>
<p>
Со вторым она угадала. Поднявшись с кровати, она осмотрелась. Квартира, в которой жила Майя, напоминала прямоугольную коробку небольшого размера, с высоким потолком. Кровать была на втором этаже сразу над ванной комнатой и туалетом. До кровати, вероятно, тело Майи доползло по лестнице, раздеваясь и скидывая одежду через каждую вторую ступеньку, на автопилоте. Как вы понимаете ступенек и одежды было мало, поэтому, достигнув матраса, она была в минимальной обертке. Спуск вниз был быстрым, Лили спрыгнула на пол. Да, забыл сказать: в мире, где мы живем, прыгать бегать и все такое было гораздо легче, так как мы на кремниевой основе и наше тело, не стареет, не иссыхает, не поддается радиации и так далее. Но выглядим мы так же, как и люди, хотя, вернее, это Вы выглядите, как мы, потому что прототипом для последней версии человека стали наши тела. Обезьяны, кстати говоря, сохранили большую часть нашей подвижности в руках, ногах и даже в других частях тела, поэтому людей мы любим ласково называть недообезьяны.</p>
<p>
В единственной комнате с двумя уровнями была высокая светлая часть, отделанная под белую крашеную кирпичную кладку с полками, удобным оранжевым диваном у стены, ближе к лестнице, ведущей на второй уровень. В центре был симпатичный кофейный столик и куча ненужной литературы. В углу на тумбочке стоял телевизор. Лили сразу собрала все грязные раскиданные вещи — это был ее пунктик. Она поправила уголки книг, расположила все предметы под одинаковым углом. Хорошо, что в этот раз не дошло до уборки и чистки, что она делала с определенной периодичностью на Милашке Удача, привлекая к общественным работам Бобби Роя и Фарфа. На земле это называют обсессивно-компульсивным расстройством. А вот в федеральном центре по подготовке высшего офицерского состава флота мусорщиков, это является отдельным пунктом в программе подготовки, и Лили сдала его на все сто процентов, проходя квалификацию до капитана межгалактического мусорного тягача.</p>
<p>
Она приняла душ, переоделась в то, что она нашла в гардеробе Майи. У девушки был абсолютно стандартный вкус - джинсы, топики и короткие куртки. Теперь надо было добраться до станции с суррогатами. Там было оборудование для связи, там же были и инструменты для забора проб и многое другое.</p>
<p>
</p>
<p>
Прошлый вечер не без приключений закончился и для Фарфа. Через час после игр с проводами от электроплитки, на другом конце города Кенни уже свыкся, с тем, что он сошел с ума и скорее всего уже умер и попал в человеческий ад. До этого он не думал, что ад существует, и тем более не думал, что у ада будет настолько скверный характер и голос. Какое-то время он наблюдал, за тем, что делал Фарф. Тот покинул будку Кенни на фабрике и пошел в город. Ночка была длинной, накопленная усталость сказывалась и Фарф решил прилечь на скамейке, и как это часто бывает в общественных парках, местные бомжи очень ревностно относились к своей территории. Как оказалось, Фарф облюбовал место, которое, согласно неписаному своду правил и законов закрытого клуба бомжей Бруклина, принадлежало одному из его почетных членов. Последний, после двух ударов кулаком в нос Кенни, представился, как достопочтенный Хуба и предъявил права на собственность, указав на надпись с инициалами Эйч-Би, вырезанными ножичком на деревянной балке. Скорее всего в своей ранней версии он был Харольдом Брауном.</p>
<p>
Чего не мог знать Кенни, и тем более мистер Хуба, что Фарф был профессиональным игроком в межгалактический сетевой реслинг, и занимал высокое место в рейтинге. В отдаленной планетарной системе, все того же злачного девятого сектора, находилась планета Реслимания - среднеразмерная, плоская планета восьмиугольной формы - на ней игроки со всех звездных систем могли поучаствовать в боях, покупая, обменивая и наворачивая свои суррогаты. Это был целый подпольный бизнес, в котором была своя реальная и виртуальная валюта, свои магазины и хитрости. Фарф, просаживал там половину своей федеральной зарплаты мусорщика.</p>
