- Да, Барти. Спасибо. – Гордо произнесла она, поднимаясь из-за стола.
- Отлично, иди в комнату, завтра продолжим. – Крауч сделал маленькую паузу, а после того, как Элизабет подходила к дверям, негромко заметил. – Ты очень сильно похожа на свою мать.
- Спасибо. – На лице девушки красовалась грустная улыбка, она никогда не видела ее, только вот очень хочет.
Волнистые волосы спадали на лицо из небрежного пучка, зеленые глаза были стеклянными, что напоминало о том, что в них нет души, по крайней мере, она ее не показывала. После того, как Барти Крауч-младший забрал Элизабет от мисс Мракс, жизнь не сильно поменялась. Хотя были изменения, которые девушка очень ценила в новом наставнике. Барти был одним из немногих, кто сразу воспринял Лиззи, как равную волшебницу, пусть и без волшебной палочки и без огромных знаний в заклинаниях. Ей казалось, он единственный понимал, через что прошла девушка, находясь у Гормглайт. Он приносил ей конфеты на занятия, был достаточно добрым, мог пошутить и, как казалось Лестрейндж, он давал ей какие-то родные, нежные, отцовские чувства. С Краучем она общалась, как с другом, несмотря на то, что он был старше нее на восемнадцать лет.
- Авада Кедавра – самое ужасное заклятие, как считают в Министерстве Магии, но благодаря ему, можно отсеять грязнокровок, полукровок и слабых волшебников. – Медленно объяснял Темный Лорд девочке четырнадцати лет. – Ты уже освоила два непростительных, и после освоения этого, сможешь, без всяких проверок стать Пожирателем смерти. Это я тебе гарантирую. Ты согласна? – Не согласиться с Темным Магом означало подписать себе смертный приговор, но даже так, девушка была готова к такому раннему, но серьезному решению.
- Это будет честь для меня, мой Лорд. – Элизабет сделала легкий поклон, в черном, как смоль, платье. Распущенные волосы струились по спине, она не заплетала их в последнее время, зеленые глаза больше светились, чертики все сильнее плясали, просили больше удачных шалостей, как с братьями Уизли. Только она не могла тут выполнять все свои прихоти.
- Тогда, я обучу тебя последнему темному заклинанию. Сразу спешу тебе сказать, что просто так использовать его нельзя. За применение его к живому существу, в большей степени – человеку, пожизненно сажают в Азкабан, а выбраться оттуда невозможно…
- Простите, Мой Лорд,а как же Сириус Блэк? – Нагло перебила своего хозяина Лестрейндж, и подняла на него взор зеленых, как мокрая трава, глаз. Ей это позволялось, а другим – нет.
- Он был единственным, кто смог сбежать без посторонней помощи. Тем более, он был настолько худой, что в образе пса смог пролезть сквозь решетку камеры и сбежать незамеченным. А вот, чтобы освободить твою мать и отца пришлось вмешаться мне. Но это ты и сама знаешь. Все, я могу продолжить? – Девушка кивнула головой и принялась внимательно слушать наставника. – Смерть от Авады Кедавры происходит быстро, безболезненно и без нарушения целостности внутренних органов. При попадании в неживые объекты, такие как стол, дерево, кресло, наносит повреждения. Бывают случаи, когда их можно отразить, но в истории их так мало, что практически никто о них не знает. Но я их практиковал. Первое всем известное заклинание Жертвы. Тебе оноо чем-то говорит? – Он встал со стула и начал расхаживать по комнате, ожидая ответа от юной слизеринки.
- Да. Имеет так же другое название – «Обряд Жертвы». Это очень древняя, но мощная магия. Для нее не существует ни взмахов палочки, ни определенных слов, просто нужно испытывать чувства к тому, кого Вы защищаете. Например, искренняя любовь. Ходят слухи, что, когда Вы, Ваше Превосходительство, попали в дом Поттеров, тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, Лили Поттер совершила обряд жертвы, желая защитить Гарри. А из-за того, что Вы нарушили его, сами не зная о данном заклинании, оно отскочило и Вы создали новый крестраж – Гарри Поттера – сами того не ведая. – Рассказывая, все что известно, молвила Элизабет.
- И откуда у тебя такие познания? – С ухмылкой поинтересовался один из самых великих волшебников, ведь сам он не знал и половины такой информации.
- Запретная секция в Хогвартсе, Мой Лорд. – С ответной ухмылкой произнесла Лейстрейндж, поправляя лежащее на столе перо.
- Второй способ, случается достаточно редко, но и он не исключение. Это одинаковые сердцевины палочек. Что же тут тебе известно? – С диким интересом, который Волан-де-Морт не собирался скрывать, поинтересовался он.
- Такие палочки называют «палочки-близнецы», в случае Гарри Поттера и Вас. Например, феникс дал два пера для сердцевины, и из обоих сделали палочки. В таких случаях, если обладатели волшебных палочек-близнецов сойдутся вместе, максимум, что они могут сделать друг другу – травмировать, но не убить. – Практически без запинки, все больше удивляясь своим знаниям, тараторила Лестрейндж.
- И то верно. Тогда третий вариант. Может ты предложишь мне его? – Элизабет отрицательно помотала головой. – Ну хоть что-то ты не знаешь. – Том едко усмехнулся. – Последний шанс отразить это непростительное заклинание – принять смерть. Но не просто так. Ты либо принимаешь смерть и умираешь, либо ты настолько сильный маг, готовый умереть, но у тебя есть один из даров смерти, а еще лучше – три, в таком случае ты являешься «Повелителем Смерти». Но опять же, тут работает Заклинание Жертвы. Можно погибнуть с тремя дарами, потому что поверишь врагу, который к слову сделает так, как обещал, а можно выжить с теми же дарами, но из-за того, что враг не сдержал своего слова. Понятно? – Лиззи коротко кивнула. – Тогда можешь быть свободна. Мы достаточно поработали с тобой. – Девушка поблагодарила будущего господина, а после пошла в свою комнату.
Так и появилась новая сильная волшебница, умеющая противостоять непростительным заклинаниям. А ведь позже окажется, что знаменитое «Всегда.» придумает не только Снегг, и будет оно применяться не только по отношению к Лили.
Комментарий к Глава 10 Новые наставники
Уф, писала эту часть 5 часов, наконец-то вот результат!)
========== Глава 11 Рождественские каникулы ==========
Большая зеленая елка, украшенная праздничными шарами и яркими гирляндами; срывающийся, с заколдованного потолка, снег; ученики в теплых мантиях и с чемоданами, идущими вперед на вокзал, откуда меньше чем полгода назад приехали в Хогвартс. В лесу, через который проходит тропинка к нужному месту отбытия, все белым-бело. Ели, привыкшие радовать всех своим цветом, поблекли и нарядились в белоснежные одежки, птицы, оставшиеся на зиму, с подозрением глядели на учеников, зайцы, сменившие свою шубу на более незаметную, среди сугробов, бегали между учениками и развлекали немного грустных ребят.
- Родителя хотят, чтобы ты приехала сегодня к нам. – Ровным тоном произнес Драко, ведя девушку за руку по купе.
- О, это будет большая честь для меня. – Скромно улыбаясь ответила Элизабет, присаживаясь на свободное место, и поправляя платье, которое она надела в честь Рождественских каникул.
С самого утра Драко был сам не свой. Рубашка была неаккуратно заправлена, первые пуговицы расстегнуты, на щеке остаток зубной пасты, да еще волосы торчали во все стороны. Малфой никогда не запускал себя так, но сейчас, видимо, было что-то серьезное.
- Ты в порядке? – Прорезая тишину, в которой сидели четверо друзей, спросила Элизабет.
- Выйдите. – Резко скомандовал молодой человек, дабы остаться наедине со своей девушкой. Лестрейндж подсела на сидение к парню и начала застегивать его рубашку. Справившись с верхней одеждой, Лиззи посмотрела на парня, а после в окно. Она чувствовалась, что запуталась, что сделала что-то не так. Но что?
Как только Элизабет потянулась вытереть пасту, руку перехватили и дернули на себя так, что девушка села на колени к Драко, совсем как маленького ребенка садят, дабы поиграть на руках. Парень же, в свою очередь, нежно поцеловал ее в губы, взяв лицо девушки в свои большие ладони, а после выдохнул в уста юной леди, но выдох это был не как в романтических фильмах - от нехватки воздуха. Этот выдох был грустным, будто Малфой еле сдерживался чтобы не заплакать, чтобы не показать свои чувства. Хотя этому человеку было уже плевать на них, особенно в компании своей спутницы жизни, как он считал. Драко хотел, чтобы она видела его эмоции, чтобы не считала глупым марионеткой, чтобы не говорила, что у него «эмоциональный диапазон меньше, чем у зубочистки». И она так не считала. Не считала, благодаря его чувствам, которые он, с каждым разом, все больше и больше открывал ей.
