– Доброе утро. поздоровался со мной Хосе, глянув на мои щеки, добавил – Что с тобой?

– Доброе утро. Все хорошо, просто долго гуляла. ответила я и отвернулась от него.

– Надежда, здесь можешь заниматься утром и вечеров, там бассейн. Когда нет, Аниты и Алекса сможешь плавать в любое свободное время. Анита не любит бассейн, но бывает, устраивает вечеринки. Алекс плавает днем. Врач же тебе разрешил уже плавать? сказал все Амати.

– Да, через пару дней можно начинать заниматься, но просил не усердствовать. Пока только душ. С бегом тоже пока повременить нужно, а вот ходить даже полезно. ответила я.

– Хорошо. Пойдем завтракать. сказал Амати, взяв меня под локоть, повел во внутрь дома.

– А, как же…. попыталась возразить я.

– Ни каких возражений. Идем завтракать, заодно расскажешь о проделанной вчера работе.

Я, молча, оглянулась на Хосе, он пожал плечами и принялся опять бить грушу.

Мы с Амати прошли через коридор, в большую гостиную с огромным камином. Стены были светло кремово цвета, камин был из белого камня, большие два дивана цвета кофе с молоком и такие же два кресла, в углу стоял небольшой белый рояль. Между диванами и креслами белый журнальный столик. У камина лежал коврик с высоким ворсом, и стояло два небольших кресла. На стенах висели картины, с изображением моря и Италии.

– Подожди меня здесь. проговорил Амати и вышел.

– Джада, завтрак на двоих. раздался голос Амати дальше по коридору.

Я рассматривала картины, прошлась кругом по гостиной, затем села в кресло. На журнальном столике среди вороха различных журналов, нашла журнал со статьей про Амати. Там говорилось, что наконец-то закончен громкий и долгий бракоразводный процесс. Было интервью бывшей жены Катарины Форга Амати. Как злобный Энрике Амати, оставил ей только элитную квартиру в Милане и квартиру в Риме, машину и небольшое содержание. Как она всю жизнь терпела такого тирана. Я читала этот бред и начинала злиться. Хотелось этим журналом надавать по наглой физиономии журналюги и Катарину оттаскать за волосы.

– Занимательная статья. проговорил Амати. Его волосы были влажные после душа, синяя водолазка и джинсы, делали его каким-то домашним и не менее привлекательным.

– Статья надуманная, а журналист дешевка. я встала и, подойдя к камину в котором еще тлели дрова, швырнула журнал туда. – Таким журналам, место в печке.

Амати так тепло улыбнулся. А, я уже раззадоренная продолжила:

– Ни чего, я посоветуюсь с Адриано и Луи. Мы прижмем этого журналюгу. И он напишет опровержение по хорошему или я за себя не ручаюсь.

Амати пересек гостиную и сжал меня в своих объятиях. Поцеловал в макушку и сказал:

– Моя маленькая, без страшная защитница.

– Ну а, что он бред всякий пишет?!

– А, вдруг это правда? Может я действительно чудовище и тиран? держа меня в объятиях, проговорил он.

– Нет. Я точно знаю, что это статья пустышка. Я знаю вы не такой, вы совсем другой. Мне папа всегда говорил, что человека нужно чувствовать в первую очередь сердцем и в любой ситуации слушать сердце. Его не обманешь. твердо сказала я.

Меня развернули, и уже Амати внимательно, всматривался в мое лицо. Затем обхватил его своими руками и сказал:

– Повтори, что сказала?

– Что вы не такой как пишут в статье. Что я уверена и чувствую это. прошептала я.

Амати склонился надо мной и поцеловал в кончик носа, а затем прижал к своей груди.

– Надежда, ты действительно сокровище.

– Сеньор Амати завтрак готов. проговорила Кормилита, увидев нас, быстро убежала.

Амати меня отпустил, и мы пошли завтракать. За завтраком я рассказала обо всех присланных приглашениях, которые пришли и что сеньор Луи должен отобрать, на которые нам нужно согласиться. Что еще Луи просил ему напомнить про клип. Который будет сниматься на следующей недели, точную дату он пришлет сегодня после согласования с Хаузером.

– Сеньор Амати, а этот Хаузер, случайно не знаменитый виолончелист?

– Да это он. наблюдая за мной, ответил он, затем добавил: – Но съемки будут проходить не в Риме.

Я грустно вздохнула.

– Но как мой личный помощник, ты поедешь со мной.

– Куда? с интересом спросила я.

– Пойдем, покажу. сказал Амати и направился в гостиную.

Я последовала за ним, он остановился возле кресла и смотрел на меня. Когда я подошла, взял меня за плечи и повернул к картине, на которой был изображен Гранд канал Венеции.

– Вот там будем снимать. на ушко сказал мне он.

Я взвизгнула от счастья и обняла Амати. Он рассмеялся и тоже обнял меня и поцеловал в макушку.

– Вот это да, сколько счастья. проговорил он.

– Простите. пробормотала я отстраняясь. – Просто я очень давно мечтала побывать в Венеции, а тут еще присутствовать на съемках клипа с вашим участием и Хаузера. Это лучший подарок на день рождения.

– На день рождения? спросил Амати.

– Да, на мое. У меня пятнадцатого ноября день рождения.

– По чему раньше не сказала?

– Я его недавно стала отмечать, благодаря Кате. Она заставила меня, опять чувствовать в этот день праздник. А, вот теперь вы получается, такой подарок сделаете. подходя к камину, ответила я. Там уже полностью сгорел журнал.

– Что-то плохое случилось в этот день?

– За неделю до моего дня рождения погибла моя мама, через одиннадцать лет папа. Получается, как в сказке умерли в один день, только с разницей одиннадцать лет. грустно улыбнулась я.

– Прости. проговорил подошедший Амати и погладил меня по спине.

– Все хорошо. Просто я очень по ним скучаю. Если бы не Руслан Мухтарович, который взял меня на практику после первого курса, то не знаю, как бы я со всем справилась.

– Они были хорошими родителями, они гордятся своей дочерью. Которая выросла бойцом. Бесстрашная и умная. Настоящее сокровище. ободряюще сказал Амати.

– Боже мой, какие слова. Хочется заплакать прям. Папа, а может, ты ее удочеришь или лучше возьмешь ее в жены, я буду называть ее Мамой? пропела зашедшая Анита.

– Анита имей уважение! Не уподобляйся матери! прорычал Амати.

– Я пойду работать. пробормотала я и направилась на выход.

– Иди. Поторопи Луи со списком и по поводу поездки все выясни у него. сказал мне Амати и гневно посмотрел на Аниту.

Когда я проходила мимо нее, она сделала шаг в сторону, и я задела ее плечом. Ни чего, не ответив на это. Я схватилась за бок и молча, вышла.

– Анита! проревел Амати.

– Что папочка, новая игрушка важнее детей? ехидно проговорила она.

– Анита, ты переходишь все границы. Мне уже надоели….

Дальше я уже ни чего не слышала, вышла из дома, на прочь забыв про шарф, и направилась к себе.

Включила ноутбук и принялась за работу. Позвонила сеньору Луи. Записала все замечания по поводу поездки в Венецию. Так же напомнила, про списки концертов и передач, где Амати должен участвовать. Все подробно записала. Так же уточнила про поездку в Россию и не забыла про журналиста и его статью. Луи обещал подумать и позвонить мне позже.

Хлопнула входная дверь, а затем дверь кабинета. Я собрала все записи и направилась в кабинет.

Постучала, тишина, опять постучала, снова тишина.

Открыла дверь и сначала застыла на несколько секунд, а потом, бросив бумаги в сторону, рванула к Амати, он лежал рядом с роялем без сознания. Я его повернула на спину и позвала, поглаживая по щеке.

– Сеньор Амати, сеньор Амати.

Похлопала по щекам потихоньку, он не открывал глаза. У меня сердце сжалось от боли. Проверила пульс, он бился как то не так. Не хочу повторения, не хочу его терять! Достала телефон из кармана, позвонила Хосе, и рассказал все. Через минуту прибежал Хосе. И застал меня сидящей на полу, держащей голову Амати на коленях и причитавшей, что-то на русском.

Хосе приподнял Амати, и мы вдвоем его отнесли в гостиную, уложили на диван. Сняли свитер, я принесла плед. Укрыла его. И села рядом на пол, одной рукой держала за руку. Второй рукой гладила щеку, бормоча: