Ил. 1.9. Реклама щетки Edwards’ Harlene. Ок. 1890. «Мама, у меня будут такие же длинные волосы, когда я вырасту?» – спрашивает девочка. Она усваивает урок женственности, наблюдая, как ее мать обращается с расческой

Викторианцы были так воодушевлены пользой расчесывания щеткой, что объединили его с другой захватывающей технологией – электричеством. В 1880‐х годах Pall Mall Electric Association выпустили электрическую щетку для волос доктора Скотта. В рекламном объявлении, переполненном одобрительными отзывами, утверждается, что она не только предотвращает истончение волос, устраняет перхоть, останавливает процесс поседения и делает волосы длинными и блестящими, но также успокаивает мозг и в течение пяти минут излечивает невралгию и головные боли (ил. 1.10). Воистину это были смелые заявления, учитывая, что в самой щетке не было ничего электрического, за исключением названия (правда, в ручку были вставлены намагниченные железные прутья). Нисколько не смущаясь этим фактом, компания также производила электрическую расческу. Подлинным изобретением стала вращающаяся щетка, впервые запатентованная в 1862 году: цирюльники и парикмахеры применяли ее в качестве современной лечебной методики. На щетку, имевшую форму скалки, при помощи приводного ремня передавалось движение вращающегося вала, подвешенного к потолку. Оператор держался за ручки с обеих сторон и прикладывал устройство к волосам клиента (ил. 1.11). Первоначально это было механическое изобретение, приводимое в действие различными способами, электрификация началась с 1904 года; устройство было широко распространено вплоть до окончания Первой мировой войны99.

Ил. 1.10. Реклама вовсе не электрической «Электрической щетки Доктора Скотта». 1880‐е

Ил. 1.11. Дж. Марш, парикмахер и парфюмер, визитная карточка. XIX век. Все четыре парикмахера на иллюстрации обслуживают своих клиентов с помощью вращающихся щеток, причем механизм явно опускается с потолка. Надпись внизу гласит: «Аппаратное расчесывание волос»

Электричество стало частью повседневного ухода за волосами и в других проявлениях. Примерно с 1880‐х годов для удаления волос стали использовать электролиз, однако его применяли врачи в условиях больниц, а не парикмахеры в салонах или на дому100. Первые устройства для создания перманентной завивки стали появляться в начале 1900‐х годов. Многие годы они были чрезвычайно громоздкими и требовали значительных затрат времени: на клиенте закрепляли «щупальца» машины, напоминавшей гигантского осьминога, а затем подключали к электросети на несколько часов (ил. 1.12). Вынужденная обездвиженность была не просто скучной и утомительной. Видал Сассун вспоминал, что, когда он работал помощником парикмахера в годы войны, в каждой кабинке висела записка: «Мадам, во время воздушного налета вы принимаете на себя весь риск, связанный с продолжением перманентной завивки». С намотанными на электроды волосами клиентка не могла сдвинуться с места, и когда звучала воздушная тревога, ей говорили: «Простите, мадам. Я должен спуститься в бомбоубежище. Я обещаю, что вернусь к вам», – и пока весь персонал пережидал налет в подвале, она оставалась в кресле, словно в западне. В обязанности Сассуна как стажера входило выключение электропитания машины для завивки. Однажды он забыл об этом, и волосы клиентки полностью сгорели, но, по крайней мере, она пережила налет101. Фены для сушки волос также появились в конце XIX века. Первоначально воздух нагревался газовыми горелками; затем около 1900 года для подачи горячего воздуха в конструкцию были введены электрические вентиляторы. После этого также стал применяться электрический нагревательный элемент, и со временем был разработан ручной фен.

За исключением введения электричества, с точки зрения как целей, так и технологии ухода за волосами мы опираемся на давнюю традицию, которая во многих отношениях мало изменилась за сотни, если не тысячи лет. Однако есть одна область, в которой произошел сдвиг парадигмы, – это понимание чистоты и гигиены.

Ил. 1.12. Демонстрация аппарата для перманентной завивки на промышленной выставке, посвященной парикмахерскому мастерству. Лондон, 1928

Ни домашние рецепты средств для ухода за волосами, ни первые продукты промышленного производства не имели ничего общего с препаратами, предназначенными для очищения в нашем понимании. В соответствии с представлениями того времени о гигиене всего тела, погружение в воду не могло считаться ни способом стать чистым, ни способом сохранить здоровье. Купание и колебания температуры были сопряжены с риском заболеть и предпринимались крайне редко. Джон Ивлин (1620–1706), например, отмечал в своем дневнике, что начал мыть волосы раз в год, используя теплую воду и отвар душистых трав, а затем споласкивая их холодной ключевой водой102. Французский врач Жан Льебо предостерегал: «Когда речь идет об очищении волос на голове, мытье следует применять только с величайшей осторожностью»103. Вместо воды самым главным очищающим средством была расческа: с ее помощью можно было вычесать колтуны и грязь, а также распределить естественные жирные выделения кожи головы по всей длине волос. Как писал хирург Уильям Буллейн в своем наставлении к здоровой жизни, опубликованном в 1558 году, нечистоплотность тех, кто «редко прочесывает свои головы», проявляется в «хлопьях, гнидах, жире, перьях, соломе и подобном мусоре, который висит в их волосах»104.

Как напомнил нам Уильям Буллейн, расчесывание также помогало бороться с паразитами (ил. 1.13). Уход за шерстью с целью избавиться от вшей и гнид – это практика, коренящаяся в нашем далеком эволюционном прошлом: биологическая необходимость, которую мы разделяем со всеми остальными сухопутными млекопитающими105. Пусть наш биологический вид и спустился с деревьев и вышел из пещер, но наш крошечный живой груз паразитов остался при нас (рис. 1.14). Сегодня мы до сих пор используем специальные гребни в качестве инструмента для удаления гнид, а также – как и во времена Буллейна – облегчаем этот процесс при помощи различных лосьонов и мазей.

Как правило, в рецептах раннего Нового времени использовались как жирные, так и кислые вещества, например топленое свиное сало и уксус. Поскольку жир обездвиживает взрослых вшей, а кислота открепляет от волосяного стержня их яйца, вполне вероятно, что в сочетании с расчесыванием это были более или менее эффективные средства. Удаление перхоти было еще одной гигиенической и косметической проблемой, и в этом случае печатные сборники рецептов и медицинские тексты также приходили на помощь советом, рекомендуя различные мази и туалетные воды. Иногда авторы включали описания для диагностики, сравнивая перхоть с отрубями мелкого помола106. Считалось, что это результат внутреннего гуморального дисбаланса – расстройства темперамента – ударившего в голову. Медицина признавала, что это состояние хоть и не опасно, но все же «вызывает некую форму уродства и много беспокойства»107. Как и в случае со вшами, этот недуг по-прежнему встречается повсеместно, хотя современные исследования позволили определить этиологию тяжелых форм перхоти как грибковую108.