Он вновь перевёл свой ненавидящий взгляд на луну. Ох, как же ему надоела эта тишина! Хоть Учихи все на вид тихие, внутри у каждого царит ураган. А в этом урагане царствует пламя, уничтожающее остальные эмоции и оставляя только себя и его… Огонь и Ураган… Пламя и Ветер… Учиха тяжело вздохнул и продолжил свой вечный путь к луне. Привычная для него безмолвность теперь будто давила на Итачи, заставляя его кричать… Он вновь закрыл глаза, а открыв их, перед взором вновь показалась другая картина…

Голова юноши была аккуратно уложена на кроваво-красные одевания. По его телу время от времени пробегали чувства чего-то ещё более холодного, чем снег или лёд. Острие ножа вонзалось в тело Учихи, заставляя его беззвучно надрываться криками, полными болью. Существо в капюшоне, которое и было его палачом, приложило ледяные как сталь пальцы ко лбу жертвы будто проверяя, нет ли у него температуры. На самом же деле он всего лишь удостоверялся, что кожа парня достаточно остыла.

При каждом ударе пленник издавал неслышные стоны боли, из его ран ручьями текла кровь. Со временем кровь начала медленно замерзать. И вот мученик вновь удостоверился - нет ничего лучше, чем смесь белого и красного. Снега и крови.

Ручьи “алого сока живых” из тела Итачи покрывались тонким слоем льда. Ему казалось, что кровь теперь течёт гораздо быстрее обычного. Веки шиноби медленно закрывались, а в последний момент он успел увидеть в капюшоне лицо своего мучителя - им был… его младший брат, Учиха Саске.

Итачи навсегда закрыл глаза… чтобы через миг проснуться в чьих-то тёплых руках. Чьих именно, он не понимал, но знал точно, что не в руках врага, и точно не в руках Акацуки…

Проведя рукой по его волосам, девушка убрала прилипшую к щеке чёрную прядку и, ничего не замечая, продолжила монолог:

- Итачи, как ты мог пожертвовать своим будущим? Пусть даже ради отото… но я тебя не узнаю. Может, эти Акацуки тебя изменили? Хотя, не думаю, что кто-то мог сильно повлиять на твой характер… может, я просто никогда не знала настоящего тебя. Но я не хочу верить, что такое могло произойти. Ты мог проиграть битву, но в войне всегда выходил победителем. А теперь… да, тебя, похоже, добили окончательно, забавно.

Она слабо усмехнулась. Ну да, забавно, что она говорит всё это мёртвому юноше, бывшему товарищу в команде Анбу, а ныне разыскиваемому по всему миру преступнику. Однако куноичи нужно было выговориться… она ещё при жизни хотела столько ему рассказать, но у неё так и ни разу не получилось, а теперь было поздно. Девушка усмехнулась, вспомнив своё детство, как она часто наблюдала за черноволосым мальчиком, тренировавшемся в метании сюрикенов, прячась за толстым стволом дерева. Сколько раз она хотела подойти и заговорить с ним, но так ни разу не решилась. А сейчас осталось только проговорить всё это его холодному телу и никогда не услышать ответа.

Неожиданно она поддалась вперёд и обняла парня, уткнувшись лицом в его плечо и даже не заметив, какое тёплое его тело, тихо произнесла:

- Итачи, прости меня, что ничего не рассказывала тебе раньше. Не сказала, не остановила, не защитила… Я упустила свой шанс, но сейчас бы отдала всё за ещё один-единственный… прости…

Солёные слёзы предательски брызнули из глаз, орошая забрызганную кровью и дождём одежду Учихи, только-только успевшую высохнуть

Юноша видел лишь тьму, но отчётливо слышал тихие женские всхлипы, и то, что чужая, тёплая кожа прикоснулась к его телу. С трудом он выдавил из себя:

- Кто… ты…?

Тихий хрипловатый голос у левого уха прервал поток слёз, девушка тут же отдёрнулась и посмотрела на лицо брюнета, которого оплакивала всего мгновение назад.

“Живой? Но как… я же проверяла, он был холодный и даже не дышал, пульса тоже не было! Это просто чудо!” - подумала опешившая куноичи. Но это чудо имело один сильный недостаток. Итачи по-прежнему смотрел на неё пустыми глазами, в которых не было видно никакой жизни… как будто даже сквозь неё. Девушка всё поняла и вся радость тут же улетучилась. Не видит. Ослеп. Проклятый Мангеке Шаринган обернулся против своего владельца, а может, ещё и передача сил Саске тоже сыграла здесь свою роль.

Внезапно парень вновь начал кашлять кровью. На вид это, конечно, было не самым приятным зрелищем, но поделать что-либо в данном случае могла только его “спутница”. Последняя спохватилась и тут же вскочила с кровати, забегав по квартире в поисках чистого стакана. Когда таковой был найден, она налила туда воды из-под крана и вернулась к постели пробудившегося и уже переставшего кашлять Учихи, на ходу доставая какое-то лекарство в маленьком бутыльке и высыпая его в чашу.

- Вот, выпей это, пожалуйста. Станет легче, - промолвила в тиши юная спасительница, приподнимая голову парня, поднесла стакан с жидкостью к его рту.

Однако тот замешкался, и она вполне понимала почему.

- Не бойся, Итачи, это не яд. Я твой друг и пытаюсь тебе помочь, - мягко добавила она и немного наклонила бокал с лекарством.

После этого парень покорно начал глотать жидкость. Допив, он вновь плюхнулся на подушку. “Друг? Что значит, “друг”?” - задумался Учиха, поднимая свои пустые зрачки на девушку, пытаясь найти её во всё той же тьме, что окутывала его всё время.

Несмотря на плохое состояние юноши, юная куноичи смогла слабо улыбнуться. Впрочем, он всё равно не мог бы это увидеть. Для пущей уверенности она помахала рукой перед его лицом, но не получив на это никакой ответной реакции, ей пришлось поверить в неспособность брюнета видеть.

- Почему… - еле слышно начал говорить длинноволосый шиноби, - ты пытаешься… помочь?..

Он покорно стал ждать ответа, т.к. его заинтересовал тот факт, что о нём кто-то беспокоится. Эх, как жаль, что кто этот человек, ему было не дано узреть

- Ну, я… я… просто не могла бросить умирающего человека на произвол судьбы, - немного запинаясь, ответила она на вопрос больного Учихи, - Итачи, неужели ты меня не узнаёшь? Я Камико… Хьюга Камико.

Она-то думала, что он хоть по голосу её узнает, так как это единственное, что не изменилось в куноичи за всё то время, что они не виделись. За восемь лет прежде хилая и незаметная Камико превратилась в красивую девушку со стройной фигурой и милым личиком. Правда, причёска так и осталось короткой, но теперь тёмные волосы выбивались в стороны, нарушая прилежный вид, а две иссиня-чёрные прядки длинной почти до плеч обрамляли лицо. Это придавало брюнетке схожесть с кошкой, но все в мыслях называли её “дитя бога” (так можно было перевести её имя). И всё же самое прекрасное в юной богине были тёплые и добрые сиреневые глаза, гордость клана и в тоже время её сила.

Хьюга шумно вздохнула и встала с края постели.

- Тебе сейчас не стоит говорить, не то кашель может вернуться. Лучше полежи спокойно и попытайся заснуть. Ты слишком ослаб после боя с Саске, тем более потерял зрение…

Темноволосая куноичи накрыла лежащего юношу одеялом и, взяв свечу со стола, отошла на шаг назад. Свет тому, кто ослеп, теперь уже был ни к чему.

- Я буду рядом. Если что-то понадобиться, то зови… спокойной ночи, - сказала она и направилась к дивану, который должен был послужить ей ложем на эту ночь.

“Умирающего, значит? Хм…” - вздохнул парень и пустыми глазами “посмотрел” в потолок. - “Я был мёртв”. Через некоторое время молодой шиноби погрузился в мир грёз и сновидений. Ему снились различные вещи, но самым длинным был сон-воспоминание…

Тринадцатилетний парень в маске АНБУ сдавал отчёт об очередном закончившемся задании с простым безэмоциональным лицом… Когда он закончил рапорт и хотел было удалиться, в помещение вдруг влетела ещё одна АНБУ - девушка примерно его возраста. Снимая маску на ходу, она приветливо улыбнулась мальчику.

- Хокаге-сама, Данзо-сама, миссия завершена успешно, никто не пострадал, - с довольством на лице сообщила новоприбывшая, а после вновь повернулась к товарищу.

Тот смотрел на неё равнодушным взглядом, отчего улыбка куноичи начала медленно таять. Через несколько секунд Учиха отвернулся от неё и собрался сделать шаг прочь из кабинета по выдаче миссий, как его вновь остановили, только на этот раз это был голос старика Третьего: