- Почему ты меня так называешь? – проигнорировав любопытство герцога, поинтересовалась она, отворачиваясь от него и утыкаясь взглядом в стену, – Какая я тебе любимая?

- А почему бы и нет? – вопросом на вопрос отвечал Астарот, игриво улыбаясь, и протянул райский плод своей собеседнице, – Несмотря на то, как ты со мной поступила, я могу признать, что ты мне нравишься. Ты действительно достойна звания моей любимой... игрушки.

Улыбка не сходила с лица демона. Ему была очень приятна эта игра, хоть это и не игра вовсе. В отличие от той же Сэм, он смог принять тот факт, что испытывает к этой девушке особенные чувства, при всём желании просто отомстить ей.

- Ты что, мазохист?

Она повернулась к нему и, узрев протянутое яблоко, сморщилась так, будто бы проглотила лимон.

- Убери гадость, у меня аллергия, – охотница махнула рукой, убирая мужскую кисть подальше от себя.

- На фрукты или на меня? – усмехнулся брюнет, выкинув яблоко и притягивая узницу к себе, – Что ж, если у тебя начнётся сыпь и прочие проявления этой болезни, то хуже не станет.

Да, он умел обратить любую издёвку в адрес обидчика с той ж лёгкостью, что сплетники распространяли слухи среди окружающих. Всего пара слов – и виновник уже сам по уши в грязи.

- Тебе ещё не надоело? Конечно, запереть меня здесь — очень оригинально с твоей стороны, но я стесняюсь спросить, к чему цепь? Боишься, что смогу удрать?

- Удрать? По-моему, ты даже и не пыталась этого сделать. Ведь тебе итак хорошо, – съязвил демон, так как попытки побега девушки были настолько жалкими, что тут было не о чем говорить. – А цепь лишь отражает то, что твоя душа сейчас в моей власти. Мы ведь уже этом. В реальности ты просто спишь, а твоё тело находится в стадии комы. Представляешь, какое это впечатление производит на твоих друзей и принца? Они наверняка мучаются неизвестностью. А в это время ты расслабляешься, будучи у меня в гостях...

По-прежнему сжимая Саманту в своих объятиях, он посмотрел ей в глаза, пресекая все попытки сопротивления благодаря своей недюжей силе и искусству гипноза.

- Признайся, ведь ты тоже скучала по мне? Я знаю, что ты ждала моего появления всё это время с тех пор, как получила право на новую жизнь, – разумеется, Асмодей успел поведать ему обо всех успехах искомой.

- Ни капли не скучала, – отрезала та, – И не ждала. Не для того в оссуарий сажала, чтобы ты выбрался оттуда, – она уперлась руками ему в грудь, пытаясь вырваться из железной хватки демона, благо к гипнозу у неё был своеобразный иммунитет, да и в глаза герцогу она не смотрела, чуть повернувшись в сторону и старательно отводя взгляд. – И не смей распускать руки! Иди, пудри мозги наивным дурочкам, уж они купятся на твои фокусы, а со мной это не пройдет.

- Какая же ты врушка, – насмешливо хмыкнул тот, не обращая на жалкие потуги девичьего сопротивления никакого внимания.

Он по-прежнему обнимал её, нависая над пленницей с одной стороны.

- Можешь врать себе сколько угодно, но боишься ты вовсе не меня, а своих чувств ко мне. Подсознательно тебя тянет ко мне. Я это хорошо вижу, – завораживающе протянул он, накручивая на палец прядь рыжих волос. – Но даже если это неправда, то повернись и скажи мне это, глядя в глаза. Хотя, чего там, ты ведь не можешь смотреть на меня без душевного трепета, да?

- Нет! – выпалила Саманта, поворачиваясь к демону и смотря прямо ему в глаза.

Она прекрасно понимала, что это провокация с его стороны, но поделать с этим ничего не могла, такова была натура охотницы.

- Я ненавижу тебя, Астарот! Понятно? Мне плевать, что ты там себе накрутил и... Да что ты вообще ко мне привязался? Если бы ты не начал эту бессмысленную игру, то ни у кого из нас не было бы таких проблем! Как же ты меня бесишь! – она с размаху залепила виновнику кулаком в нос.

Себастьян довольно ухмыльнулся, ибо всё же добился полного внимания Сэм, а это ему только и нужно было.

- А накрутил ли? – занесённый для удара кулак рыжей особы был перехвачен и остановлен его ладонью с лёгкостью, как если бы это было мягкой игрушкой. После этого Астарот ещё больше приблизился к пленнице и крепко и страстно поцеловал.

Ванкувер возмущенно замычала, заколотив по груди и спине захватчика свободной рукой. И дело было не в ложной скромности охотницы и даже не в том, что она боялась таких вот контактов с демоном. Просто она понимала, что если он захочет продолжения, то она вряд ли ему откажет. Её тянуло к Астароту, как бы Сэм этого не отрицала. «Я просто шлюха...» – пронеслась мысль.

- И всё же скажи мне правду. Давай, не стесняйся, – произнёс он после того, как оторвался от губ оной. Благодаря наложенному посредством зрительного контакта ментальному заклятью Саманта теперь не могла врать ни себе, ни кому бы то ни было ещё. И сейчас она выскажет всё, что у неё лежит на душе, какая бы гадость там не завалялась.

Она, не отрываясь, смотрела ему в глаза, силясь сбросить с себя оцепенение и до крови впивалась ногтями в ладонь, изо всех сил пытаясь промолчать. Эта внутренняя борьба отражалась во всём: в сжатых в тонкую нить губах, сцепленных кулаках, нахмуренных бровях, во взгляде.

- Я... – голос был надрывным, Сэм говорила через силу, пытаясь сдержать каждое рвущееся наружу слово, – Я... люблю тебя. Но это не отменяет того факта, что ненавижу всей душой.

Герцог долго ждал ответа, а когда получил его, то расплылся в довольной ухмылке сытого кота.

- Да, я знаю. Всё-таки между ненавистью и любовью очень тонкая грань, – усмехнулся он, даже не думая оставить пленницу в покое, хоть и получил от неё правдивый ответ. – Так что ты вполне можешь и любить, и ненавидеть меня, дорогая. Но в тоже время ты не можешь мне сопротивляться. Тебе и не нужно этого делать. Ведь наши чувства вполне обоюдны.

И, больше не давая сказать девушке ни слова, он залепил ей рот очередным поцелуем, ещё сильней сжав в объятиях, но в тоже время не причиняя боли. Она же вновь принялась лупить Астарота, только теперь не только рукой, но и коленками, изо всех сил пытаясь высвободиться и чувствуя, как ломается вся её решимость и желание сопротивляться, пока, наконец, охотница не сдалась своим собственным чувствам.

Перестав сопротивляться, пленница обвила его шею свободной рукой, с не меньшей, а может, даже большей страстью отвечая на его поцелуй.

Демон только усмехнулся в мыслях, ибо девушка очень быстро сдала оборону. Даже слишком. Хотя как тут не сдаться под гнётом такого страстного любовника. Чего греха таить, герцог всегда умел угодить своим дамам в любой своей форме. Вот и сейчас он дарил партнёрше самые терпкие и горячие поцелуи, вбирая в себя все её ответные чувства и эмоции. Железные объятия чуть ослабли, и одна рука брюнета двинулась вниз по спине смертной, дойдя до копчика. Теперь он поглаживал её по бедрам, поднимая края шикарного платья, в тоже время, не отрываясь от девичьих губ и проникая внутрь языком.

«Я просто шлюха», – думала Саманта, отвечая на его поцелуи, но будучи уже не в силах остановиться. Вторая рука, наконец, получила свободу и теперь она нежно гладила герцога по спине и плечам, чувствуя, как медленно, но верно загорается в ней очаг страсти, которую она так долго сдерживала. Она быстро расстегивала пуговицы его рубашки, проводя ладонями по твердой груди демона и спускаясь ниже к паху.

По-прежнему не отрываясь от глубокого поцелуя, Астарот позволил себе совсем ослабить хватку, зная, что девушка теперь никуда от него не денется. Страсть захватила её, утянув в омут с головой. А ведь ещё есть порох в пороховнице, судя по её ответным ласкам, которые были ну очень приятны для партнёра Саманты. Чуть прикусив ей язык, демон оборвал поцелуй и скользнул губами по её скуле, спустившись к шее, обводя горячим дыханием горящие точки. Затем он выпрямился, сев на постели, и снял с себя ставшей бесполезной светлую рубашку с жилетом, после чего вновь наклонился к своей добыче и сдёрнул с неё легкое одеяние, так быстро потерявшее изящность по сравнению с обнажённым станом, которое было им обтянуто.