Прошёл час, всё это время я лежала на кровати. Ко мне наконец-то пришёл Красный. Он мне посоветовал выйти пройтись, может, кого найду. Я толкнула белую, тяжёлую дверь и она с лёгким скрипом открылась. Раскрыв её, я сразу услышала голоса. Это были женщины, которые разговаривали между собой. Да, это, скорее всего какой-то санаторий или база отдыха, вот вожатые стоят. Папа знает, что я люблю отдыхать, поэтому и привёз сюда. Я вышла из комнаты и оказалась в коридоре с кучей дверей, видимо это номера остальных приезжих. В конце коридора был тупик, а вначале была большая арка с выходом на площадь. Интересно, что здания внутри везде белые, а снаружи серо-синие. Я выглянула из-за арки и увидела девушек, которые стояли в одну шеренгу, но не разговаривали. Тут были, наверное, все жильцы. Эти 20 девушек стояли на площади в белых халатах. Я видела, что мне дали такой халат, но я думала, что его надевают после душа. Я сбегала в комнату и переоделась, потом вышла из-за арки и меня тут же встретила какая-то женщина.

– Господь рад!

– Здравствуйте.

– Нет-нет, говорите, так же как и я.

– Г-господь рад… – у меня в голосе была неуверенность.

– Что Вы такая неуверенная, тут господь любит всех! Пройдём, Вас уже все ждут.

Она постоянно улыбалась, но мне было странно её поведение. Слишком много упоминаний Бога.

– Это, милочка, «Крест Божьей помощи»! Здесь тебе помогут стать нормальной и избавиться от твоего греха.

– Простите, какого греха?

– Ты что, у тебя половой ориентационный сбой. Мы это называем Г-1.

– А что это?

– Этот грех стоит на первом месте по непрощению. Такое нужно срочно менять. К тому же, у тебя шизофрения и биполярное расстройство, но это уже второстепенные проблемы.

– Прошу прощения, но это не лечиться, я такая родилась.

– Ты что? Господь с тобой, такое говорить. Нет и нет! Никто не будет такого говорить мне! Это грех! Слушай меня и не спорь! – она очень разозлилась и кричала чуть ли не на всю площадь.

– А что это за территория?

– Это центр «Крест Божьей помощи», где тебя сделают нормальной. Так сказать, больница для грешных больных.

Я на самом деле не могла поверить, что эти люди сошли с ума. Я вовсе не больна, они считают, что это ненормально. Ещё бы поспорила кто из нас здесь ненормальный. Эта женщина отпустила меня, я подошла к девушкам, к которым ещё с самого начала хотела подойти.

– Привет – начала я.

– Господь рад! Ты здесь новенькая?

– Да. А из-за чего вы сюда попали?

– У некоторых есть ещё другие проблемы, но у нас у всех половой ориентационный сбой.

– Разве вы не понимаете, что невозможно вылечить это, это не болезнь, от этого нельзя вылечиться, от этого нет нужды вылечиваться!

– Господь с тобой! – сказали 5 девушек одновременно. Это была компания из 5 человек, – Не говори такого, это грех! Здесь нельзя много говорить, ставай в шеренгу.

Я поняла, что тут всем промыли мозги. После пяти минут на улице, я поняла, что это далеко не санаторий и уж точно не курорт. По дороге в комнату я встретила Красного. Он был расстроен. Ему было очень грустно из-за того, что я здесь и меня считают ненормальной. Теперь мы будем далеко друг от друга, и он будет посещать меня реже. И в этот раз он мне не рассказал ничего о том, что происходит в городе. Может, ему было не до этого? Он переживал за меня. Я зашла в комнату, и вдруг красный попрощался со мной и испарился. А жаль, я хотела поговорить. Я легла на кровать и начала смотреть на всё такой же белый потолок. Теперь я там, где, такие, как я, теперь я не одна, но в таком случае лучше бы была в полном одиночестве…

Глава 2 «Всё как есть»

День уже подходил к концу, садилось солнце. Ложиться спать было ещё рано, но было абсолютно нечего делать. Поэтому, как только стало темнеть, я заснула.

Утро. Часов в комнате не было, пришлось одеваться и выходить на площадь, чтобы посмотреть время. Все ещё спали. Не спеша, я вышла на площадь, где стоял Красный, который звал на средину. Я обрадовалась и подбежала к нему, так приятно видеть друга. Он ничего не говорил, не сказал, чего вчера ушёл. Просто стоял. У него нет лица, это просто… Я не знаю. Его же видно, он же здесь, но в то же время странное ощущение, что его на самом деле нет. Это как облако красной пыли. Но он интересный, разговаривает со мной, но не в этот раз. Я начала разговор.

– Ты обиделся?

В ответ он ничего не сказал.

– Прости, если обидела. Как дела в городе? Что там мисс Рэй? Мой цветок ещё жив?

– Что ты здесь делаешь? С кем ты разговариваешь? – это была та же женщина, которую я встретила, когда вчера выходила на площадь.

– Это Красный. Хотите с ним познакомиться? С ним интересно общаться, хороший друг.

– Господь с тобой! Что ты говоришь?

Она схватила меня и потащила в коридор.

– Тебе нельзя разговаривать с собой!

– Но я не сама с со…

– Закрой рот, больная! Здесь только я могу перебивать! Тебе везёт, что осталась ещё есть неделя на адаптацию и из-за твоего проклятого отца к тебе бережней относятся. Так что перестала пререкаться со мной! А теперь ступай, милая моя.

Эта женщина была довольно странной, я бы сказала, что она тут психически больной, и её нужно лечение. Она пользуется своими привилегиями и думает, что мы – холопы, никто. Но в реальной жизни, наши качества в десятки раз лучше этих «нормальных» людей. Нас унижают, хотят использовать как игрушку для снятия стресса. Мы никто, нас никто не считает людьми, будто мы обречены на то, чтобы каждый день сидеть в больницах и не способны ни на что. Я докажу, что являюсь лучше! Я буду стараться и докажу, меня нельзя будет остановить.

Я вышла на площадь, чтобы посмотреть время. Было 6 утра. Делать было нечего, я решила осмотреться и немного поисследовать этот центр. Если у меня есть приоритет из-за богатого папы, значит только у таких как я есть туалет в, так сказать, номерах, палатах. Если так, то здесь должен быть туалет для тех, у кого нет богатых родителей. Лично я не разделяю людей на бедных и богатых, люблю всех, если эти все любят меня. Не терплю неуважения ко мне.

На улице никого. Вокруг площади стоит 7 однотипных серых зданий, создающие букву П. Одно, в то же время самое большое, значит основное, стоит напротив ворот. Все остальные, однообразные 6 зданий стоят по бокам. Я хотела обойти их все, чтобы знать, куда нужно идти, если меня за чем-то пошлют. Обойдя все здания, я ничего не заметила. Они ничем не отличались, и на них нет ни единой надписи, чтобы понять, что там находится. Два здания по бокам, которые были между двумя остальными, я не имела понятия, для чего они были, а самое большое – это место, где происходит всё самое главное, то есть там сидит верхушка всего этого, так же там имеют дело со всеми бумагами. Ещё, если смотреть на главное здание, то справа, после всех зданий, есть коридор с крышей, где были размещены все комнаты для постояльцев. Это единственное, что мне было известно. Может всё расскажут через неделю, когда я выйду из периода адаптации. Да, нам ещё с самого момента регистрации с папой рассказали, как здесь хорошо и что тут много чего интересного, но пока что я не находила ничего в этом месте интересным. Даже мои сверстницы были какими-то странными и неинтересными, что уже говорить о работниках.

Мои поиски практически никакой информации не принесли. На удивление, никто меня не заметил. Может это из-за того, что я только приехала недавно и меня никто не трогает? Или было собрание, потому что в то время на улице никого не было. Я села на кровать. 3 звона.… Это были три звона. Они, ведь, не просто так? Но мне никто ничего об этом не говорил, я не хотела получить проблемы, поэтому вышла из моей комнаты в коридор. Открыв двери, увидела, что все девушки шли, смотря вперёд и одной колонной. Всё было идеально организовано, единственное, что было пустое место между двумя девушками, поэтому поспешила его заполнить, ведь это было моё место. Я, наверное, никогда не привыкну к этим правилам. Я не раб, а человек, который может жить, как ему хочется, почему я должна ходить так, как мне велено, говорить тогда, когда разрешили, не иметь своего мнения, а шаблонно мыслить. Всё мне напомнило школу, но эта школа была чуть строже. Те же требования формы, строгие учителя, правила, устав, ничего не отличалось, единственное, что отличало это место от школы – нас всех боятся. Тогда с чего бы нас здесь заперли? Люди боятся другой жизни, мы живём как нам велено. С самого детства нам говорили не делать то, не смотреть туда, думать так, не говорить это. Нас уже готовили подчиняться. Не было свободы решения, зачастую родители выбирают нам вероисповедание, куда мы будем ходить, нас не спрашивают, хотим ли мы этого, или нет. И почему такие стереотипы: если ты не умеешь драться – ты не мужик, если ты не умеешь готовить – ты никогда никого не найдёшь, не умеешь танцевать вальс – ты не леди. Почему все так стремятся быть определённым человеком? Почему мы не можем быть просто сами собой, а обязательно делать вещи, которые нам даже не нравятся, чтобы быть тем, кем нам «нужно» быть, то, что прописано обществом? Не могу ли я быть девушкой просто так, без мужчины, любя девушек и без платьев? Этот мир полон сравнений. Мои родители всегда ставили в пример моих одноклассниц, которые вязали, занимались верховой ездой, ходили в пышных платьях, говоря, что я не такая, поэтому должна учиться у них. Но ведь плохо ли то, что я не такая? Я не нормальная. Ненормальная и не нормальная.… Два разных значения для меня. Не нормальная – это неординарная, не такая как все. Хочет быть собой, но не скрывает этого. Не средний человек, не из серой массы.