— Ар-г-х!
Громкий звук заставил меня поднять свой взгляд на женщину, пробегающую мимо секретаря так быстро, как будто ее преследовала невидимая стая волков. Взволнованная женщина остановилась у секретаря и указала на нее пальцем. Я выпрямилась в ожидании спектакля.
— Со мной еще никто так не обращался за всю мою жизнь! — она была на грани истерики. — Я не понимаю, как вы на него работаете! — выкрикнула она. — Он самый грубый, самый…
Она заикалась, словно слова застревали в ее горле. А потом повернулась ко мне.
— Вы здесь на собеседование? — спросила женщина, что прозвучало безумно. Я кивнула. — Ну, так не стоит! Просто не идите, — выпалила она и направилась на выход.
Я наблюдала за ней в ужасе, пока та распахивала двери и выбегала из здания.
— Что за…? — пробормотала я себе под нос.
— Очевидно, он опять не в духе, — сказала секретарь, покачивая головой. — Удачи, — пожелала она и вернулась к своей работе.
— Извините… м-м-м, что вы имеете в виду? — я поднялась и подошла к ее столу.
Секретарь нервно оглянулась, наклонилась и потом прошептала.
— Мистер Старк, ну, как бы сказать, он не тот человек, с кем легко поладить.
— Правда? — я тяжело сглотнула и еще крепче схватилась за свое резюме.
Женщина кивнула.
— Он довел до слез практически каждого своего сотрудника. И вам лучше быть компетентной в своей работе, он не любит неэффективных людей и неблагожелательно относится…
Телефонный звонок прервал ее, и девушка ответила на него со скоростью света.
— Да, мистер Старк, — ответила она по телефону. Секретарь замолчала и посмотрела на меня. — Да, есть еще один человек. — Еще одна пауза, пока она слушала, что ей говорили. — Нет, боюсь, я не могу сказать является ли она «безмозглой курицей без реальной квалификации», но явно самая неуклюжая женщина, которую вам доводилось встретить. — Секретарь уставилась на меня. — Я отправлю ее к вам. — Она положила трубку телефона.
— Ум… — страх захватил меня. — Возможно… — Я попятилась назад. — Возможно, это моя ошибка. Возможно, эта работа все-таки не для меня.
Я, не дожидаясь ответа, выбежала за двери так быстро, как только могли позволить мои ноги. Этот мистер Старк по описанию похож на монстра, и даже несмотря на мою потребность в деньгах, я не готова, чтобы слезы стали частью моей работы. Я достаточно плакала. Я была одним из тех людей, которых называют плаксами. И если быть честной с самой собой, то была рада появлению причины, по которой могу уйти. Имею в виду, о чем я только думала… грим, фальшивое имя, фальшивое резюме, черт побери! Звучит как один из сценариев к телесериалу. Возможно, это одна из самых ужасных вещей, что я делала в своей жизни.
Но потом увидела ЭТО и резко остановилась…
— Эй! — крикнула я, когда мою машину подняли на эвакуатор. — Что вы делаете? — Я подбежала к сотруднику дорожной полиции.
— Вы владелица машины? — спросил мужчина профессиональным полицейским тоном, который вызывает страх в груди.
— А что? — осторожно спросила я.
— Разве вы не знаете, что здесь запрещена парковка?
Офицер указал на знак, который можно было с трудом различить из-за слоя ржавчины.
— Этот знак? — возразила я. — Но его с трудом можно понять. Это незаконно, использовать знаки, которые никто не видит. Как люди должны… м-м-м…
Офицер приподнял бровь и указал на дорогу, с которой убрали мою машину.
— О! Этот, — я сглотнула.
— Да, этот, — саркастично ответил он. — Этот гигантский красный крест, зачеркивающий большое желтое слово «парковка», вполне очевиден, не так ли? — Он снисходительно мне улыбнулся.
Черт возьми, как я его не заметила?
— Я его не заметила. Сейчас сразу же переставлю машину, если вы перестанете ее эвакуировать, — и стала рыться в сумке в поисках ключей от машины.
— Слишком поздно, — самодовольно ответил офицер. Он оторвал квитанцию и сунул мне в руки. — С вас одна тысяча ранд (примечание: денежная единица Южно-Африканской Республики), но вам придется прийти на стоянку для эвакуированных машин, чтобы забрать ее. Хорошего дня… мэм. — Последнее он проговорил пренебрежительно. А потом он и моя машина скрылись из виду.
Я посмотрела на квитанцию, что была в моих руках. Требовать с меня одну тысячу ранд то же самое, что и один миллион. У меня просто нет таких денег. Любых денег на такой случай. У меня осталось всего сотня, и если только я не могу использовать свое уведомление о выселении, чтобы напечатать на нем деньги, то я на мели.
Я посмотрела на другую руку, в которой было мое резюме, а потом мой взгляд устремился на холодное стальное здание, что возвышалось передо мной…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Райан
Он смял резюме и бросил, оно пролетело через всю комнату и приземлилось прямо в мусорную корзину. Отличный прицел! Правда, мужчина проделал это действие уже несколько раз. Он был разочарован. Все, что его окружало, вся его жизнь разваливается, и его это совсем не устраивает.
Ему казалось, что на работе он ходит по лезвию ножа, особенно из-за текущего спада в экономике, что все усложняло. Количество людей, берущих отпуск, снизилось на тридцать пять процентов, что отрицательно влияет на прибыль, так как организация отдыха — это их работа. Акционеры и совет директоров оказывали такое сильное давление, что порой он ощущал себя тонущим. Он также старался уравновесить свою деловую жизнь и личную, но казалось, что его ждет провал на всех фронтах.
— Черт! — он громко ругнулся.
Ему нужен помощник! И нужен он ему прямо сейчас. Такой помощник, который не будет так рыдать, что потребуется десять упаковок салфеток потому, что она переживает тяжелое расставание. Б*я. Ему пришлось ее уволить.
И, конечно, это послужило поводом укрепить его репутацию бессердечного ублюдка, неспособного на эмоции и, в целом, ужасного босса (вот, что он услышал от сотрудников, стоявших у общего кулера с водой).
Чего они не знали, да и не могли знать, так это то, что он очень даже способен на настоящие эмоции. На настоящую боль и страдание, на любую другую отрицательную эмоцию, о которой вы можете подумать. Его мозг фиксирует в основном отрицательные эмоции. На самом деле, мужчина не мог вспомнить последний раз, когда чувствовал себя счастливым, или хотя бы, когда смеялся. Все, что он чувствовал последние дни, так это боль. Просто он научился скрывать ее за гневом. Потому, что с гневом куда проще справляться.
Он обязан скрывать эту боль, потому что в некоторые дни чувства были такими ошеломляющими, что грозили выбить его из седла. А если это случится, триста человек вскоре останутся без работы, но они никогда об этом не задумывались, не так ли? Они никогда не думали, что их рабочие места зависят от него, от хладнокровного ублюдка, у которого все чувства под жестким контролем. «Никогда не отвлекайся. Всегда оставайся сконцентрированным. Никогда не показывай слабость», — вот, что говорил ему отец. А мужчина подвел его, но больше не хотел допустить этого снова.
У него оставался еще один кандидат для собеседования до окончания рабочего дня. После чего, как и обещал своей племяннице Эмми, вернется домой пораньше. Он нарушил уже столько обещаний, данных ей в последнее время, что уже не мог справиться с виной из-за расстроенной племянницы, единственного человека о котором по-настоящему заботился.
Мужчина просмотрел резюме следующего кандидата. Дорис Грэнджер. Ее имя звучало так, будто ей сотня лет, но согласно резюме ей всего двадцать девять. Он прочитал о ее предыдущих местах работы…
Личный помощник генерального директора компании в Парагвае, о которой он ничего не слышал. Официантка и продавец духов. Он вздохнул. Ее резюме не было выдающимся, и не внушало доверия, но это была его самая последняя надежда.
