Часы над камином пробили десять часов ночи, пора идти на дежурство по замку, отлавливать «сладкие парочки» и вытаскивать учеников младших курсов, любителей шляться ночью по замку. Адреналин в них кипит…
Надев походную мантию (мало ли куда лезть придётся, чтобы вытащить мелких авантюристов. Таких, конечно, как Поттер, уже нет, но гриффиндорцы по определению имеют шило в одном месте), зельевар вышел в ночной и тёмный замок. Первым делом, как обычно, он проверил своих слизеринцев. Все были на месте. Подписал разрешение на проведение тренировки по квиддичу на завтра, пожелал всем спокойной ночи и отправился на дальнейшее обследование спрятанных в старинных каменных стенах ниш, закрытых кладовок и пустующих кабинетов, в которых любят прятаться любвеобильные парочки.
Пройдя по пологому подъёму с подземелья на первый этаж, профессор решил в первую очередь проверить Астрономическую башню. Поднявшись по крутой лестнице на восьмой этаж, Снейп услышал тихие голоса. Не зря тащился на такую высоту. Он уже хотел выйти на площадку, но, узнав голоса Грейнджер и Уизли, решил сперва послушать, о чём они говорят.
— Я тебя предупреждал, Гермиона, — укоризненно и серьёзно говорил Уизли, — так ведь ты самая у нас умная, никого не слушаешь. Кто тебя просил ставить табу на имя Поттера? Сама не раз говорила: инициатива наказуема…
— Я хотела, чтобы все поняли, что за предательство надо расплачиваться, — хлюпая носом, промямлила гриффиндорская заучка, — и это действовало только на членов ОД.
— И слава Мерлину, — протяжный вздох, — страшно представить, что с тобой бы сделали, действуй твоё табу на остальных… И… Герм, какое предательство?! Кого ты называешь предателем? Тот Поттер никому ничего не должен! Он не имеет никакого отношения к Тому-кого-нельзя-называть! Как нам теперь возвращать подмёныша, если его все считают предателем?
— Я же не знала, что директор решит вернуть подмёныша. Я думала, он начнёт готовить Невилла…
— И хотела расчистить ему дорогу к подвигу и славе?! Неужели ты не понимаешь, что такого, каким был НАШ Гарри, нет и не будет, — странным грустным голосом произнёс Уизли. — Ладно, не реви, — успокаивающе проговорил он, — ничего, ему не впервые быть изгоем… У него уже должен был выработаться этот… Как его? А, им-му-ни-тет. Вот, иммунитет.
— Рон, ты веришь, что подмёныш — крестраж Того-кого-нельзя-называть? — продолжая всхлипывать, спросила Грейнджер.
— Не знаю. Я мало что знаю про крестражи. Но если это так, то он должен умереть, чтобы мы могли убить Того-кого-нельзя-называть. Жалко, конечно, парня. Но такова его судьба. Интересно, кто его родители?
— Но что он будет здесь делать? Ведь он столько пропустил! Как он будет учиться? И директор раньше говорил, что этот мальчик был сквибом и пользовался магией части души Того-кого-нельзя-называть. И теперь, когда тот использовал эту часть для своего возрождения, он опять стал сквибом. Как он будет…?
— У тебя одна учёба в голове. Ну подумай сама. Зачем ему учиться, если он должен умереть? Филч вон тоже сквиб, а ничего, живёт себе в замке и не страдает…
— А вдруг он не согласится возвращаться? … И выполнить свою миссию?
— Герм, это уже не наше дело. Директор же сказал, нам надо только уговорить его. А дальше он уже сам будет объясняться с ним. Всё, прекращай рыдать. Подумаешь! Обозвали её идиоткой! Зато ты красивая и очень умная идиотка.
— Я не идиотка! — с негодованием воскликнула девушка, — не смей меня так называть!
— Ладно, ладно. Не буду называть тебя идиоткой… Но знаешь, подруга, ты с каждым годом становишься всё… Не знаю, как это выразить. На первом курсе ты буквально заставила нас помогать Хагриду с драконом…
— Рон, Хагрид наш друг, и мы должны были помочь ему, — возмутилась девушка.
— Угу, и вы за это схлопотали отработку от Макгонагалл, путешествие в Запретный лес ночью. Понравилось? На втором курсе ты стащила у Снейпа из-под его шнобеля шкурку бумсланга и варила оборотное в туалете Плаксы Миртл.
— Мы должны были пробраться в гостиную слизеринцев и узнать, кто настоящий наследник Слизерина, — уже тише проговорила гриффиндорка, а у профессора начали гневно раздуваться ноздри…
— Конечно, — согласился с ней рыжий, — и что мы узнали? Ничего! Зато ты провела в больничке три дня в образе кошки. Скажи спасибо, что об этом не знают слизеринцы и Снейп. А на третьем курсе, — продолжал он добивать подругу, — на третьем ты пользовалась запрещённым артефактом целый год.
— Рон, но это же помогло нам спасти Сириуса от поцелуя дементоров…
— Да, помогло. А что толку? Он как числился беглым преступником, так им и остался, только камеру в Азкабане сменил на более комфортную… А ты потом почти всё лето пролежала с магическим истощением. Использование Маховика времени не просто так запрещено… Даже Невыразимцы пользуются им в редких случаях. И то не больше, чем на пару часов. А ты им пользовалась целый год. Что, намного поумнела, посещая по восемь занятий в день?
— Я же не знала, — всхлипнула девушка, — мне профессор Макгонагалл сказала, что это безопасно… Она сама им пользовалась, когда училась в школе…
— Ну да, безопасно… Вот она и выглядит в свои пятьдесят на все сто. Интересно, где она сама-то его взяла?
— Это их семейный артефакт, — пробурчала сквозь слёзы заучка.
— А в прошлом году ты взялась за освобождение домовиков! Не понимая, что без магии хозяев они просто не могут существовать. И им нравится такое их положение. А ведь и я, и Невилл тебе об этом не раз твердили. Так нет, упёрлась… — Грейнджер уже не противоречила другу, а обиженно сопела. Жалко, что профессор не мог видеть её лица в этот миг. А Уизли удивил! И, надо отметить, очень удивил. — А в этом году ты превзошла самою себя. Это твоё противостояние Амбридж. Чего ты добилась? Сама же и пострадала от неё. Мы ведь и на этот раз с Невиллом тебя предупреждали, чтобы ты угомонилась. Так нет! Ты пёрла, как слепая пикси на дракона. Что изменилось от того, что ты написала письмо в министерство? Ничего! Только у Амбридж появилось ещё больше полномочий. Про поход в министерство я уже молчу. Знаешь, после директорских вывертов с подменой Поттеров и нелепой смерти папы, я не верю уже так Дамблдору, как раньше. Даже мама начала сомневаться в правильности его поступков.
— Ты и в этом хочешь меня обвинить? — возмущённо вскрикнула Грейнджер, — нас туда послал сам директор…
— Директор нас отослал спать… А вот ты как раз и потащила нас…
— И чего вы тогда попёрлись за мной? — нетерпеливо перебила она друга, — мы бы с Гарри и сами справились. Это ты выпустил БОМБАРДУ и разрушил Зал Пророчеств. Мы с Гарри могли спрятаться под мантией-невидимкой.
— Не знаю, почему я пошёл за вами… — задумчиво произнёс Уизли, — мной что-то двигало… Что-то такое, чему я не мог сопротивляться… Как ИМПЕРИУС.
— Не думаешь ли ты, что директор Дамблдор наложил на нас непростительное заклятие? — скептически произнесла гриффиндорка.
— Не знаю. Может быть…
— Рональд Уизли, ты сам себя слышишь? Как ты можешь даже подумать такое на этого Великого и Благородного человека?
Снейп тихо хмыкнул. Действительно, как можно подумать, что директор Дамблдор может свободно использовать непростительные? Если для него непреложный обет молчания — норма.
— Ладно, может, я и не прав, — пошёл на попятную Уизли. — Но это твоё табу на имя Поттера… Гермиона, скажи, чего ты добиваешься? Ты хочешь, чтобы тебя выперли из магического мира? Или отправили в Азкабан? Тебе ведь уже есть шестнадцать лет. Все эти твои деяния — незаконны…
— Незаконны? Тогда почему вы поддерживали меня? — взвизгнула гриффиндорка.
— Поддерживали? Разве мы тебя каждый раз не тормозили? Но ведь ты же самая умная, а мы кто? Я — тупой лентяй… Гарри, НАШ Гарри — лопух и чересчур доверчивый. Невилл тоже для тебя не авторитет, хотя он всегда всё верно говорит. Не слишком ли ты преувеличиваешь свою самооценку. Тебе не переделать наш мир, Гермиона. А в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Так сказал Чарли.
