Итак, исполненная собственной значимости и даже триумфа, поскольку ей удалось увидеть нечто не просто необычное, но достойное внимания Космического института, Сина среди всеобщего молчания подошла к телефону. Она подняла трубку и набрала номер.

– Алло, – сказала она. – Да, я видела голубые огни. Да, мм, метеор. Да, именно, я видела голубой метеор, о котором сообщили по радио. Миссис Вайткрафт. В Соуке. Ферма Восточный Cоук. О, правда?! Зачем? Ну ладно, хорошо, думаю, устроит. В два часа? Так точно. Хорошо. Не за что.

Она повесила трубку и повернулась к нам с улыбкой на лице.

– Они хотят взять у меня интервью! – произнесла она с гордостью.

– Ну надо же! – воскликнула одна из дам. – Вероятно, вы станете частью исследовательского проекта.

– Наверняка ваше имя войдёт в историю! – вскричала мисс Мэйси, которая всегда заходила слишком далеко.

– А если и нет, вы будете знать, что выполнили свой долг, – сказала миссис Брукман.

– Ну почему же я не вижу никаких метеоров?! – воскликнула мисс Мэйси.

– Какой же это метеор, если он просто висел у вас за окном? – поинтересовалась Винифред, но на неё никто не обратил внимания. На детей никогда не обращают внимания, если в помещении есть взрослые. И это одно из преимуществ детства. Это как шапка-невидимка. Я знаю, что буду об этом сожалеть, когда стану взрослой, ответственной и меня станут принимать всерьёз.

– Мне надо спешить домой, – Сина уже начала суетиться от волнения. – Нужно вытереть пыль в гостиной и испечь печенье к чаю или ещё что-нибудь – вдруг человек из Космического института на это рассчитывает. Пропасть! Я не умею печь печенье! Миссис Брукман, я совсем забыла – хотела вас спросить: эта ваша племянница все ещё здесь?

Миссис Брукман поджала губы и кивнула.

– Я хотела спросить, нельзя ли мне одолжить её у вас на время, пока ребята Мэдденов живут с нами? Мне нужна кухарка. Я готова заплатить. Она умеет готовить, эта ваша племянница?

– О да! – вскричала миссис Брукман. – Пальчики оближешь. Глэдис, иди-ка сюда!

Глэдис, судя по всему, ошивалась в подсобке, потому что она появилась в занавешенном дверном проёме в то же мгновение. У меня она доверия не вызвала. Прежде всего, как я уже говорила, в книгах кухарки всегда были женщины в возрасте, а она оказалась неприлично юной. И она была не толстухой, как полагается, а стройной блондинкой с облаком кудряшек и обилием косметики. Столько краски на лице женщины в наших краях не носили. Одета она была неряшливо, зато по последней моде. Это у нас тоже не часто встретишь. Мы-то, школьницы, были в курсе модных веяний и менялись картинками из каталогов одежды и прочего, что попадало к нам в руки, но никто из тех, кого мы знали – ни учительницы, ни мамы, ни дамы у «Брукмана», привыкшие за время войны еле-еле сводить концы с концами, – не носил модной одежды. И вот наконец девушка в модном платье – да девчонки всё б отдали за такое! – и она его совсем не бережёт. Если бы нам, девочкам, посчастливилось обладать таким платьем, у нас бы оно было выстирано и выглажено, висело бы как с иголочки в шкафу и надевалось бы только по особым случаям. В том, как небрежно обращалась с ним Глэдис, было что-то нехорошее. Да и в самой Глэдис было что-то не то. С первого взгляда было видно. И она была неряхой. Под ногтями у неё была недельная, не меньше, грязь, и волосы выглядели так, словно их давно не причесывали, а на затылке торчал колтун. В общем, я бы её к готовке не подпустила.

– Глэдис, это миссис Вайткрафт, она хочет предложить тебе работу.

– Она ошиблась, – проронила Глэдис, развернулась и пошла обратно к занавешенному проёму. – Я не ищу работы.

– А ну-ка, вернись, Глэдис. Сегодня тебе повезло. Ты не искала работы, хм, работу… но работа нашла тебя. Миссис Вайткрафт нужна кухарка. Ты умеешь готовить.

– Нет, не умею, – сказала Глэдис.

– Нет, умеешь. Я же видела, – возразила миссис Брукман.

– Ты будешь жить у нас на ферме, конечно. На время. Это временная работа. У тебя будет своя хижина. Она вполне приличная, – закончила Сина туманно, и в её голос закралось сомнение.

– И сортир на улице, – приободрил её Зебедия, – с летучими мышами.

Зебедия был покорён нашим сортиром. К счастью, на него по-прежнему не обращали внимания.

– Ну, даже не знаю. Мне и здесь хорошо, – упрямилась Глэдис. – Не уверена, что работа на кухне впишется в мое расписание.

Последнюю фразу Глэдис чванно протянула, думая поставить нас на место, но прозвучало это так, будто она играла в третьесортном спектакле.

– Ерунда, – припечатала миссис Брукман. – Твоя мать послала тебя сюда, чтобы расширить твой кругозор. Вот и, хм, расширяй. Отправляйся готовить.

– Это так познавательно, – мечтательно проворковала мисс Мэйси. Мисс Мэйси могла восторгаться чем угодно, поскольку факты и реальность проходили мимо неё. – Какие я повидала рагу! А чили! Небольшой совет, милочка, – с этими словами она доверительно вцепилась в руку Глэдис, и та в испуге попятилась к противоположной стене. – Хлеб – всему голова!

– Мамочки, не подпускайте её ко мне! – завопила Глэдис, которая, хоть и напускала на себя важность, не знала хороших манер.

– Ну-ка, беги и собери свои вещи! Ты можешь приступить немедленно. Всё для фронта, всё для победы. – Миссис Брукман обхватила Глэдис за плечи и только что не пихала её в сторону жилых комнат.

– Не понимаю, чем готовка на каких-то фермеров может помочь фронту, – заявила Глэдис.

– Фермеры – это хребет нации, – объявила мисс Мэйси. – Они выращивают пищу для наших мальчиков по ту сторону океана. – Желая подчеркнуть сказанное, мисс Мэйси вытянулась в струнку и щелкнула каблуками, но эффект был смазан тем, что она носила ортопедические туфли. Поскольку она отдала честь, все были вынуждены повторить её жест. Это навело меня на мысль.

– Да ведь на нашей земле живут военные, – напомнила я.

Конечно же, меня никто не услышал, но мои слова каким-то образом пробились сквозь взрослое сознание Сины, потому что она сказала:

– Ты не поверишь, но на нашей земле располагаются казармы для солдат. Они запросто ходят повсюду.

– Пойду соберу сумки, – тут же переменила решение Глэдис. Она развернулась, прошла сквозь занавешенную дверь и вверх по лестнице за своими вещами. Через минуту она появилась на высоченных каблуках, которые на ферме продержались бы примерно две секунды, а сзади на икрах у неё были нарисованы линии, изображающие шов – такие рисовали девушки, которые не могли позволить себе нейлоновые чулки. Только у Глэдис они были вихлястые и плохо прорисованные, так что казалось, что её чулки сползли и ей нужно их подтянуть. Мне предстояло узнать, что это было полностью в характере Глэдис и проявлялось во всём, от внешности до стряпни: всё делалось абы как, словно она могла бы и получше, да поленилась. Она волокла тяжёлый чемодан.

– Надеюсь, мне не нужно будет вам повторять, что мои обязанности не могут быть слишком утомительными, – заявила она Сине по пути к машине, снова разыгрывая из себя важную фифу. – Мне требуется время на настройку моих вибраций.

Глэдис влезла в кабину грузовика и водрузилась на перевернутый бидон из-под молока, который служил у нас пассажирским сиденьем, а Винифред, Вилфред, Зебедия и я забрались в кузов.

– Настройку чего? – переспросила Сина.

– Моих мистических вибраций! Я же медиум! – воскликнула она.

Глэдис отбросила свой покровительственный тон, но теперь каждая её фраза заканчивалась на высокой протяжной ноте. Я невольно расставляла восклицательные знаки – очень хотелось дать ей урок декламации, – и, уверена, Сина боролась с тем же желанием. Но, конечно, совершить подобную бестактность мы не могли.

– Я хочу сделать это делом своей жизни! Ну, знаете, там, предсказания, кофейная гуща, чтение ауры! Сейчас я изучаю магические кристаллы. С магическими кристаллами у меня ловко получается.

– Неужели? – процедила Сина. – Вера во что-то очень поддерживает, верно? У Старого Тома была тётка, она верила в лепреконов. А в Исландии люди верят в эльфов. Должно быть, они находят отраду в этой туфте. На повороте держись за ручку двери, этот бидон не особо устойчив.