— И какой бес тебя сюда занёс? — конечно, он знает ответ.

Посмотрев через его плечо, актриса с паникой и досадой осознает, что Дэна за дверью нет. Совершенно ясно, что этот ублюдок его прогнал.

— Не твоё дело, — рявкает Эмма.

Она наклоняется и поднимает рамки, с ужасом осознавая, что именно на фото с Джеффом по стеклу пошла трещина… девушка сглатывает ком в горле и поднимает на капитана раздраженный взгляд.

— Какого хрена ты роешься в её вещах?

— Табельное ищу. Давно хотелось тебя пристрелить.

Джефф поднимает брови и смеётся. Девушка морщится: так смеётся смерть. И до тех пор, пока этот верзила будет испепелять её ненавистным взглядом, она будет преувеличивать и утрировать все, что с ним связано.

Тем не менее, ноги её словно приросли к полу. Сердце бешено колотится в груди, в горле пересохло, но сделать хотя бы малейший шаг и сбежать прочь отсюда не представляется возможным. Те пугающие глаза из сна прожигают её насквозь.

Он упивается её откуда-то взявшимся страхом.

— Почему она сама не пришла за своими вещами? — Джефф задаёт вопрос, который меньше всего его волнует.

— Потому что кто-то ведет себя, как последний мудак.

— Спасибо.

— Обращайся, у меня припасено много выражений для тебя.

— А у меня для тебя — много статей. Оскорбление полицейского при исполнении — одна из них. Смекаешь?

Девушка щурится, а затем смеётся.

— Мне тебя искренне жаль. Всё, на что ты способен — сыпать угрозами, прикрываясь полицейским участком. Кто ты без него? Обычный закомплексованный одинокий упырь, который портит жизнь другим, в частности, моей подруге. А теперь, — Эмма крепче прижимает к груди ноутбук и направляется к двери. — Я опаздываю, так что дай мне пройти.

Джефф учтиво отходит в сторону, натягивая на лицо зловещую улыбку, и в тот момент, когда Эмма уже близка к тому, чтобы покинуть это адское местечко, он резко хватает её за запястье. Актриса взвизгивает от неожиданности и поднимает на него испуганный взгляд. Черти в зелено-голубых глазах уже разжигают для неё костёр.

Она сгорит, сгорит в нем, оставив после себя лишь горстку пепла и этот чёртов ноутбук.

Минимальное расстояние между ними лишь подливает масла в огонь бушующей ненависти. Тяжёлое дыхание мужчины сливается с её таким редким, едва уловимым, от него пахнет кофе и сигаретами. Кофе, сигаретами и опасностью.

— А теперь послушай меня, выскочка обдолбанная, — яростно шипит он, наклоняясь как можно ближе к её лицу. Мозг Эммы в панике начинает подавать тревожные сигналы, воспроизводя аналогичные моменты из сна, и она с силой сжимает челюсти, пытаясь вырваться.

— Отпусти меня, урод, пока по яйцам не заехала!

— Идиотка, — фыркает он. — Неужели ты ещё не поняла, что тебе сюда соваться опасно? Что какой-нибудь пришибленный коп, заметив твоё смазливое личико, вдруг совсем слетит с катушек и помчится проверять всю поднаготную твоей псевдо-славы? У тебя на лице написано, как ты проводишь свои вечера, и я, блядь, просто не понимаю, какого хрена такая, как Джина связалась с такой, как ты.

— Взаи…

— Рот открывать будешь перед своими режиссёрами, вернее, перед их престарелыми членами, кукла. И ноги раздвигать тоже.

Слова его один за одним наносят удары по её нервной системе. Девушка принимает последнюю попытку вырваться и умчаться отсюда прочь, проклиная и его, и Джину, и весь этот чёртов мир, но хватка его мертвая, а взгляд — убийственный. Эмма поднимает голову и обескураживающе улыбается.

— А знаешь, какая ещё у моих ног есть способность?

Джефф на долю секунды теряет бдительность, блуждая хмурым взглядом по её отчего-то довольному личику, и в эту же секунду Эмма выгибает ногу в колене, с силой заезжая по его достоинству. С его губ слетает сдавленный стон, он сгибается пополам, морщась от боли, и, победно улыбнувшись, блондинка выпархивает из этого несчастного кабинета, оставляя капитана наедине с его трагедией.

Один — ноль, капитан Джефф.

Комментарий к Глава 4.

Пока не очень много взаимодействий у наших героев, но по мере развития их непростых отношений мы будем наблюдать за ними все чаще и чаще ❤️ Вся бесконечная любовь ❤️

========== Глава 5. ==========

«ПО ТВОИМ ПРАВИЛАМ»

— Интересно, на какой она точке?

— Мерик, ты взгляни на её побрякушки. Один браслет — ночей шесть в Бэль-Эйр. Так что, как минимум, Беверли-Хиллз.

— Беверли-Хиллз? Не гони, подруга, я тоже могу нацепить на себя бижутерию из Волмарта и всем загонять, что я дива голливудская!

— Помалкивай, Линн. Тебе на такую «бижутерию» нужно бесперебойно наса…

— Эй, может хватит? Я, вообще-то, здесь.

Игнорируя внутреннюю дрожь в теле, — то ли от злости, то ли от отвращения, то ли от страха, — Эмма отодвигается на самый конец лавочки, вжимаясь в холодную бетонную стену позади неё. Три едких женских взгляда жадно впиваются в её хрупкую дрожащую фигуру, мысленно истязая её: снимают её дорогие шмотки, её украшения, её нижнее белье ручной работы, уродуя и царапая её изящное фарфоровое тело.

В небольшом помещении душно и сыро, пахнет дешёвыми сигаретами и духами, шум вокруг мешает сконцентрироваться на собственных мыслях, а угнетающая обстановка соблазнительным шёпотом предлагает надеть на шею петлю. А здесь и петли-то нет.

Эмма мысленно приставляет дуло пистолета к виску. В тот момент, когда она репетирует свою прощальную речь и умоляет привлечь к ответственности не-человека, что привёл её в эту точку, девушка чувствует, как кто-то подсаживается к ней, пихая актрису плечом. Эмма выдыхает через нос промозглый воздух и смотрит на девушку с огненно-рыжими волосами и россыпью веснушек на лице с боевым раскрасом.

— Ну, блонди, не обижайся на них. Они с Эль-Монте, ничего в этой жизни не понимают. Ты на какой точке стоишь? Я Джо, кстати.

Взгляд голубых глаз устремляется в искаженную металлическими прутьями даль, в каждом из понурых копов пытаясь найти хоть одно из знакомых лиц: Джину, Дэна, или, например, самого дьявола, что заберёт гнилую душу капитана Джеффа в свою преисподнюю. Он заслуживает худших пыток, а не просто смерти, он должен мучиться до конца своих дней, должен страдать и умолять о пощаде. Так или иначе, он сейчас греет зад в своём кабинете, а она — в камере с тремя проститутками. Интересное начало дня. И никто не пытается её найти!

Теперь мысль о том, чтобы скрасить свое жалкое времяпровождение здесь и немного поразвлечься, кажется уже не такой бессмысленной. Блондинка откидывает кудри назад и выпрямляет спинку, лучезарно улыбаясь рыжей девушке рядом с ней. Две другие сидят чуть поодаль, положив ногу на ногу, чавкая жвачкой и не сводя с Эммы пристального взгляда. Она усмехается про себя: надо же, прямо как в фильмах. Самое время блеснуть актёрским мастерством.

— Я местная. Голливуд.

— О-ха! Во как! — она поднимает брови и оборачивается к своим коллегам. – А вы не верили, клуши. И как, кем похвастаешься?

— Э-э-э, что это значит?

— Ну, кого обслуживала из знаменитостей?

— Ах, ты об этом, — усмехнувшись, актриса вновь устремляет взгляд на неугомонный полицейский офис. Все заняты своими делами. Никто её не ищет, никто не хочет её забрать. Это начинает превращаться в пытку. — Ну, так уже и не вспомнить.

— Что-то она темнит… — раздаётся голос брюнетки из другого конца камеры.

Эмма обводит её скептичным взглядом, а затем кладёт ногу на ногу, разглаживая складки на платье. На душе паршиво, желание принять горячую ванну и уснуть до завтра перекликается с желанием убивать, голова болит от резких запахов, но она держится уверенно, так, словно сам Господь послал её в эту сырую камеру, чтобы скрасить суровые будни местных маргиналов. Плакать бессмысленно, кричать и угрожать всем и каждому бессмысленно, придумывать план побега бессмысленно. Этот ублюдок не заслуживает ни единой эмоции Эммы. А месть её будет продуманной и коварной.

— Просто я не по знаменитостям, — отвечает блондинка, сверкая белоснежными зубками.