— Эй, есть там кто-нибудь? Сюда! Слышите?!

— Чего орешь? — недовольным голосом отозвался охранник.

— Позови Самвела.

— Уже бегу! Разогнался. Здесь не ты условия ставишь.

— Позови, я сказал. Я должен ему что-то рассказать.

На базаре к Петику подошла жена. Ей хотелось знать, что сказал Самвел.

— Не хотел я с ним снова связываться, — злобно пробурчал Петик, — а все ты — начнем свое дело, начнем свое дело. Сам ничего, считай, не получил, и парня, того, из ментовки Радужного, с пути сбил. Обещал ему: откроем собственное сыскное бюро… А теперь что?

— Петь, на ошибках учатся, — утешала Лидия. — Не падай духом. Первый блин комом.

— Нет, Лида, мне твои блины вот где. — Петик с остервенением поднес руку к горлу. — Мне жить хочется по-человечески.

— Разве это по-человечески? — затараторила жена. — Да на тебе же воду возят все кому не лень. В милиции привык исполнять команды: лежать, сидеть, место. А знаешь, где твое место?

— С такими темпами скоро будет на кладбище.

— Не говори глупостей. Место твое среди таких, как Самвел. Чем ты хуже? Петя, если хочешь стать человеком, а не вечной шестеркой за пять копеек зарплаты, нужно уметь переигрывать партнера. — Лидия методично долбила мужа.

— Вот ты такая умная, покажи, как это делается, переиграй Самвела.

— Нужно подумать.

— А почему тебе захотелось именно ресторан? — Артем хотел узнать как можно больше о жизни Доминики.

— Во время учебы в институте я проходила в ресторане практику. Сначала посудомойкой на первом курсе, а на пятом я уже была поваром четвертого разряда. Не веришь? После защиты диплома я работала инжнером-технологом треста столовых, а дальше подвернулась возможность — и я открыла свой первый магазин.

— Супермаркет?

— Нет, мода на них пришла позже. У меня был мини-магазинчик, с одной стороны продавались продукты, а если зайти с другого крыльца, сразу попадаешь в кафешку. «Арт-тема» называлась.

— Почти как Артем, — он засмеялся.

— Кстати, она пользовалась популярностью в городе среди молодежи.

— Ну, еще бы! Такое название! Слушай, а ты почти Рокфеллер, он тоже начинал с малого — с чистки обуви…

— Я — лучше. Рокфеллеру твоему и не снилось, через какие трудности я прошла. От наездов братков до наезда начальства. Спасибо, меня всегда поддерживал папа. А когда к нему пришла известность, стало намного проще, он мне очень помог.

— А потом ты вышла замуж?

— Да, потом я вышла замуж. К тому моменту я была уже «СуперНикой», а он — просто красивым парнем.

— Наверное, не просто красивым, если сумел тебе понравиться… — заметил Артем, но без всякой ревности.

— На замужестве настоял папа. Он страшно хотел внуков. Но мне кажется, он просто боялся, что, кроме работы, его дочке больше ничего и не надо. А я тоже хотела иметь детей.

Артем посмотрел на Доминику. Она отвела взгляд.

— Но детей у нас не случилось.

Доминика замолчала, подошла к окну. На газоне от надписи «Ника» почти ничего не осталось: цветы растащили.

— Вот мы и подошли к этой истории, — грустно сказала Ника.

— Если тебе больно об этом вспоминать, мы можем как-нибудь в другой раз.

— Зачем же, я думаю, ты должен знать все, — тряхнула головой Доминика. — Сергей мне изменял с первого дня. Разумеется, об этом мне доложили намного позже доброжелатели.

— Ты же могла его бросить? — недоуменно предположил Артем.

— Чтобы надо мной смеялись и жалели? Нет. К тому же в тот день, когда у меня была презентация нового супермаркета, я узнала, что беременна. Решила, это знак — начало новой жизни. И он был рад. А ночью мне позвонили.

Доминика, избегая взгляда Артема, говорила быстро, словно боялась, что если остановится, то уже не доскажет.

— Я сорвалась. После того как я ему сообщила такую новость, в эту же ночь… в общем, я совершила непоправимую глупость и оказалась в больнице. А дальше ты, наверное, уже слышал от моих родных и о Ритке, и о переливании крови… и о появлении твоей… о появлении Дианы.

— Она неплохая девчонка, просто маленькая еще.

Доминика жестом попросила не продолжать. Артем взял в руки изрезанную фотографию.

— А когда началось вот это?

Доминика села на кровати и, достав из тумбочки фотографию, протянула ее Артему:

— Как только я пришла в сознание, мне прислали первую.

Артем внимательно рассмотрел фото: это был снимок, на котором была запечатлена авария с трупами.

— Было еще что-нибудь? — спросил Артем.

— Нет, хотя кто-то прислал мне сообщение на мобильный: «кот из дома, мыши в пляс».

— Чей это был номер?

— Я попыталась узнать. Мне ответили, что номер не зарегистрирован.

— Понятно, анонимщики обычно следов не оставляют. Артем увидел боксерскую грушу, повертел ее в руках.

— А это что? — не понял он.

— Это подарок Сергея, удары отрабатывать, — неохотно объяснила Ника.

Артем положил грушу на место.

— Итак, мы имеем три вопроса, — вернулся Артем к главной теме. — Первый: кто узнал про измену Сергея и позвонил тебе? Второй: кто тебя пугает сообщениями? И третий, самый главный — кому это выгодно?

— И ни на один из них нет ответа, — констатировала Доминика.

— А теперь давай рассуждать последовательно. Как злоумышленник мог записать разговор Сергея в квартире? Оборудовать комнату спецштучками? Вряд ли. Это достаточно дорого и сложно. Подсунуть под кровать диктофон? Там есть уборщица?

— Да. Приходит горничная. Но в тот день ее не было, она отпросилась на несколько дней.

— Значит, вариант с диктофоном отпадает. Ведь его, кроме всего прочего, нужно оттуда и забрать, чтобы прослушать. А запись ты услышала той же ночью.

— Да, логично.

— Что еще может быть?

Доминика задумалась.

— Я звонила Сергею тогда. Он был вне зоны досягаемости.

— Тепло, даже горячо. Ему могли подсунуть мобилу с включенной связью. Пока она не разрядилась, трубка вела трансляцию, а другая трубка в это время принимала отчет и писала все на диктофон.

— Если рассуждать так, как ты, выходит — это мог сделать только близкий человек, тот, кто меня очень хорошо знает.

— К тому же, заметь, мобилку подложили в самый последний момент, чтобы Сергей не обнаружил. Кто был с ним в тот вечер?

— В тот вечер? Немец.

— Кто?! — не понял Артем.

— … Юлька. Он сказал, что немцу очень понравилась Юлька, это моя секретарша.

— Все понятно, они, значит, с Юлькой отвезли немца в гостиницу, а потом…

— Но Юлька… нет, она умная барышня, ей нет смысла это делать. Если бы я узнала об их связи, то выгнала бы ее с работы, а она своим местом в компании очень дорожит.

Артем выдвинул предположение в другом направлении:

— Мика, а если она хочет выгнать тебя? Не с работы, а из семьи? И занять твое место рядом с Сергеем?

Доминика грустно улыбнулась:

— Юлька — умная, она понимает, что Сергей — это красивая упаковка, пустышка-фантик. Зачем он ей без фирмы, без положения в обществе?

— А чувства?

Доминика подняла на него изумленные глаза:

— Чувства?

В гостиной загородного дома Доминики Михаил хлопотал возле сидевшего на диване Сергея:

— Это не мое дело, Сергей Анатольевич, но я уверен, что нет такой причины, из-за которой стоило бы укорачивать себе жизнь.

— Ты, Мишка, многого не знаешь. Когда она принимает тебя за дурака и думает, что может крутить тобой, как хочет, — тут уж по-другому нельзя.

— Глупости. Это вы сгоряча так говорите. Доминика, насколько я знаю, сильная женщина, и она вас любит.

— Доминика? Ах да. Любит она меня, сильно и крепко! — Сергей с сарказмом рассмеялся.

— Может, выпьем по чуть-чуть? — предложил Михаил. — Еще остался прекрасный коньяк.

— А давай, — согласился Сергей.

Михаил достал бутылку, стаканы, плеснул в них коньяку.

— За любовь! — торжественно провозгласил Сергей.

— Да, за настоящую, — вторил ему Михаил.

Сергей залпом выпил, не закусывая. Михаил налил ему еще.