Остался позади Мавзолей, неприятно-бурый, точно покрытый сырой плесенью. Приблизился яркий, праздничный, украшенный разноцветными куполами храм Василия Благовонного… или Блажного?

Храм этот Мишка на картинках видел, но название не запомнил.

Народу на площади было хоть и меньше, чем в метро или на вокзале, но все равно порядочно. Щелкали фотоаппараты, сверкали вспышки, слышались обрывки фраз, и не только на русском, а на всяких разных языках.

Мишке показалось, что далеко впереди, у самой башни, он разглядел яркий платок классной, ее длинное пальто, рядом вроде куртку Андрюхи и тощую маму Ереминой. Сердце ударило гулко и громко, и он ускорил шаг, едва не побежал…

Но те, кого он увидел, исчезли с глаз, скрылись за гуляющими.

Когда он выскочил на открытое место, никого уже не было, лишь закрывались проглотившие очередную экскурсию ворота Кремля.

– Ух ты, ну, – досадливо пробормотал Мишка, сжимая кулаки.

Зато он увидел милиционеров, охранявших Спасскую башню, и заторопился к ним.

И только тут сообразил, что по-прежнему сжимает бесполезный телефон, и сунул его в карман куртки. Но там оказалось занято, в кулак уперлось нечто твердое, округлое и холодное, словно обточенный кусок льда.

Вокзальная находка!

Как Мишка вообще мог про нее забыть?!

Ведь ни разу не вспомнил с той поры, как встретился с Алисой, даже толком не разглядел, что это такое! Хотя можно сделать это сейчас, только отойти в сторону, чтобы никто не обратил на него внимания.

«Яйцо» оказалось даже тяжелее, чем он помнил.

Мишка вновь услышал тиканье, а перевернув находку, убедился, что это и вправду часы.

Четыре циферблата, все черные, и по каждому ползут золоченые, причудливо изогнутые стрелки! Нижний, самый большой – понятно, это время, а вот что показывают три маленьких, расположенные дугой сверху? Один тоже разбит на двенадцать секторов, но в них не числа, а какие-то значки, другой, с семью стрелками, каждая заканчивается хитрой фигуркой, одна как полумесяц, другие вовсе непонятные, а в третьем, без делений, на изогнутом коромысле качаются две стеклянные колбочки.

А, да это же песочные часы, видно, как пересыпаются песчинки через узкие горлышки.

Надо же, часы в часах! И зачем?

Желтый металл между циферблатами не был гладким, его покрывали выпуклые символы – английская «S», пересеченная сверху вниз, а, да это же рисунок доллара, а вот и евро, и вокруг другие разные, незнакомые, но наверняка тоже связанные с деньгами.

В верхней части «яйца», рядом с креплением цепочки, имелось застекленное окошечко, и через него было видно, как внутри крутятся, цепляясь друг за друга, зубчатые колеса, большие и маленькие, как что-то посверкивает в глубине.

Сзади и снизу, напротив большого циферблата, под особой крышечкой, Мишка нашел скважину для ключа.

Ну да, такая штука не может работать на батарейках или от солнца, ее нужно заводить!

Стоит она наверняка больше дорогого автомобиля, а то и квартиры, и за нее запросто могут убить.

От подобных мыслей стало неуютно, Мишка подумал, что надо было выкинуть находку на пустынной станции метро. Пусть с часами и их хозяевами разбирается тот, кто найдет, а у него карманы пустые и вообще он ничего не знает.

Здесь, посреди людной площади, от такой вещи так легко не избавишься, это не фантик от конфеты.

– Молодой человек! – позвал кто-то негромко и ласково, но он все равно обмер, на макушку словно вылили ведро ледяной воды.

– Э, я? – спросил Мишка, поворачиваясь и спешно пряча часы в карман.

Те провалились внутрь, точно мышь в смазанную жиром норку.

– Да-да, вы. – Ласковый голос принадлежал невысокой женщине в смешной шапке, похожей на большую таблетку из серого каракуля и в синем форменном пальто с блестящими пуговицами в виде пятиконечных звезд.

Лицо у нее было самое обычное, но за улыбкой и смеющимися глазами пряталось нечто непонятное.

Это Мишка разглядел сразу, в чем дело, понять не сумел, но мгновенно подобрался, напрягся, даже ноги согнул. Холодное оцепенение ушло, по телу пробежала горячая волна, как иногда бывало перед важным стартом.

Если что, он рванет так, что только пятки засверкают.

– Пойдемте с нами, – продолжила женщина. – Все собрались, только вас ждем.

– Куда? – не понял Мишка.

– Ведь вы же не просто так тут стоите? – спросила она.

– Ну, нет…

– Так пойдемте. – Женщина указала на открывающиеся ворота Спасской башни. – Внутри много интересного.

– Э, я… Хм, это дело святое… ну… – Напряжение сгинуло бесследно, растворились мысли о том, что надо обратиться в милицию, решить что-то насчет лежащих в кармане золотых часов.

Их место заняла спокойная уверенность, что все идет как надо.

– Пойдемте, – сказал Мишка. – А сколько надо платить?

Билеты на все экскурсии остались у Анны Юрьевны, а где ее теперь искать?

Деньги у него были, но не слишком много, и если окажется, что все очень дорого, то он откажется.

– Все бесплатно, – сказала женщина уже без улыбки, серьезно и очень мягко.

Последние сомнения исчезли и Мишка кивнул.

Через пять минут он проходил Спасскую башню, причем не один, а в составе необычной группы. Каждый здесь был сам по себе, а все вместе совершенно не подходили друг к другу, точно обрывки разных картин, собранные в одной раме.

Очень высокий, но сутулый мужчина в ковбойской шляпе и длинном плаще, из-под которого виднелись сапоги с настоящими шпорами.

Полная женщина с выводком детей лет пяти-шести – их никак не удавалось сосчитать, они неистово носились вокруг матери, будто сошедшие с орбит планеты вокруг Солнца.

Девчонка того же возраста, что и Мишка, бледная и тощая, почти прозрачная, как привидение.

Старичок в валенках, вроде еле шагавший, но с такой тяжелой палкой, что ею запросто можно оглушить медведя. На грудь ему опускалась седая борода, в которой застряли зеленые травинки и листочки.

Это сейчас-то, в январе!

В каждом его спутнике крылось что-то неуловимо чуждое, экзотическое, но при этом не опасное.

Ворота за их спинами закрылись с протяжным скрежетом, и Мишка невольно вздрогнул. Показалось, что вокруг потемнело, но свет тут же вернулся, а женщина в синем пальто, похоже, что экскурсовод, повернулась к остальным.

– Добро пожаловать, – сказала она. – Говорить много я не буду, вы все увидите сами. Увидите и услышите.

Мишка нахмурился – как же так?

Экскурсовод как раз и должен молоть языком, рассказывать всякую всячину.

Но никого, кроме него, подобное заявление не удивило, и они пошли дальше, по обсаженной елками аллее. Впереди, на фоне очистившегося от туч неба засверкали купола сбившихся в кучку старинных церквей.

Когда деревья остались позади, стало видно, что очертания зданий дрожат, как нагретый воздух над асфальтом.

– Да славится имя Христа Вседержителя! – воскликнул мужчина в шляпе и истово перекрестился.

Старичок в валенках хитро покосился на него, но ничего не сказал.

Женщина-экскурсовод повела гостей к стоявшему на постаменте гигантскому, в четыре человеческих роста колоколу. Когда подошли ближе, Мишка разглядел, что в боку у металлической громады не хватает куска, и ему сделалось даже обидно… словно увидел могучего красавца-великана без одной ноги.

– Царь, – прошептала бледная девчонка, и на бескровных губах ее появилась улыбка.

Женщина-экскурсовод нагнулась, осторожно приложила руку к покрытому снежком боку. Секунду ничего не происходило, а затем мир раскололся от обрушившегося на него громоподобного звона.

Мишке показалось, что земля под ногами разверзлась и он летит в тартарары.

Через мгновение сообразил, что все в порядке, единственно болят уши и слегка кружится голова. Вот только Кремль изменился – стены остались, зато церкви исчезли, на их месте возникла стройплощадка.

Поднялись деревянные леса, забегали непривычно одетые люди, заскрипели телеги, нагруженные бревнами и глыбами белого камня. Неимоверно быстро, точно на ускоренном видео, принялись расти храмы – ярус за ярусом, арка за аркой, глава за главой, крест за крестом…