— Прости… Прости, я не хотела!

Она кинулась прочь с парковки, сбегая, как от пожара. За годы жизни под крылом у Ункара она наворотила много дел, святошей не была. Но Кайло Рен с самого начала не пытался её убить, проявлял здоровый интерес и просто предлагал вещи, которые действительно смогли бы улучшить её жизнь. Она видела, как одеваются его боевики и на каких машинах они ездят. Но она в плену, привязана к Ункару, как овца на заклание. Если он отправит её туда, куда обещал, то всё. Всё, что она делала всю свою жизнь, просто потеряет своё значение. Но и поднять руку на Рена она точно не сможет. Тем более, он её к себе теперь и близко не подпустит.

Рей разрывалась метаниями совести и желанием жить несколько дней, а потом ей позвонил Ункар. Вызвал к себе на ковёр, забрал её задание и передал другому киллеру, которого Рен убил через три дня. И нагрузил стандартой работой, которой она промышляла долгое время. В качестве наказания Рей получила сорок ударов плетью, которую Ункар использовал для особо провинившихся. Лежа после экзекуции на своей узкой и твёрдой постели, в замызганной квартирке в трущобах, Рей думала, что отделалась малой кровью. Спина поболит, заживёт и пройдёт, а другого такого, как Кайло Рен, в её жизни не будет.

Все вернулось в прежнюю колею, вот только выкинуть альфу из своей головы у Рей никак не получалось. Он был идеальным партнёром в бою, показал ей несколько крутых приёмов, болтал с ней, как с нормальным человеком, а не с низшим сортом, как другие в синдикате Платта. Она тосковала по нему и их общению, по его туповатым шуткам и запаху табака. Сражаясь с очередным противником, Рей вспоминала, насколько же идеально двигается Рен, как он точен в движениях и в управлении своей силой. Когда тоска по нему уже стала мешать спать, Рей решилась.

Она сидела на его парковке, безоружная и не пытаясь спрятаться. Если он её убьёт, это будет честно, она заслужила. Его машина въехала на стоянку, но едва он завидел её, резко остановилась. Рен выскочил из машины и бросился к Рей, подхватывая её на руки.

— Рей! Ты вернулась! — он покружил её, как принцессу, и поставил на пол, лыбясь, как идиот. Она совершенно не понимала, чему он тут радуется. Она же чуть не убила его в прошлый раз, вон, шрам даже остался! Рен снова её крепко обнял, и Рей растаяла.

— Отпусти меня, придурок, задушишь! — она била его кулачком в мощный бицепс, но попробуй сдвинь эту скалу… Но Рен её услышал, отпустил и сделал шаг назад, продолжая лыбиться.

— Драться будем? Или может поужинаем? — он прямо-таки сиял.

— Я пришла попросить прощения. За это, — Рей указала на шрам. — У меня забрали заказ на тебя, так что теперь я не твой киллер. Извини ещё раз.

— Ой, да ладно, он мне пиздец как идёт! И ты так красиво это сделала, я не ожидал! Рей, а пойдём ко мне в гости?

Он припарковал машину и утащил её к себе в квартиру, на ходу заказывая ужин. Посадил её за стол, суетился вокруг, доставая то вино, то кофе. Рей смотрела на него и не могла узнать. Может, ему тоже понравилось с ней общаться? Вон, в дом свой пустил, ужином собрался кормить…

— Рей, давай ты уйдёшь от Ункара и пойдёшь ко мне, а? — он сел рядом с ней, доверчиво заглядывая в глаза. Вот зараза, а шрам ему и правда к лицу!

— Не могу. Я бы с радостью, но все мои документы у него. Я же из приюта, у меня ни семьи, ни родственников, ни денег. Меня либо отдадут в бордель, либо убьют.

Рен задумался.

— А если я зачищу весь его синдикат? — он сказал это с таким спокойствием, будто спрашивал, с чем она будет пиццу, а не предлагал положить более двух сотен бойцов.

— Ты с ума сошёл? Тебе зачем эти разборки? — Рей запаниковала. Забота Рена творила с ней что-то странное.

— Тогда ты сможешь прийти работать ко мне, — он спокойно улыбнулся.

— Ты так хочешь, чтобы я на тебя работала?

— Я хочу тебе помочь. И если надо убрать синдикат, окей, ноу проблем.

Рей смотрела ему в глаза и чувствовала, что сейчас расплачется. Он говорил искренне, от сердца, и это было так трогательно. Когда за тебя готовы пойти на такое, это круче, чем любой подарок в мире! Но Рей рассудила здраво: если он полезет резать синдикат, то это развяжет войну, поляжет много людей. Не такой ценой она хотела бы себе свободу. Она положила руку на его ладонь и нежно погладила:

— Спасибо, Рен, правда. Но не надо. Я сама разберусь с этим.

Он странно посмотрел на неё, перехватил её руку и поднёс к своим губам. И поцеловал. В месте, где его губы коснулись её кожи, будто пожар начался. В груди кольнуло, по крови побежал жар. Но прежде чем Рей поняла, что происходит, в дверь позвонили. Рен отпустил её руку и пошёл открывать.

Они славно поели, обсуждая последние новости из мира криминала. А потом Рен предложил ей посмотреть фильм. Ожидаемо, боевик. Они оба плевались и костерили создателей на чём свет стоит за ужасную неправдоподобность. А потом Рен показал ей свой домашний зал для тренировок и до ночи они скакали там в спарринге. Альфа подвёз её до входа в трущобы, он бы и до дома довёз, но Рей запретила. Не хватало ещё, чтобы её видели в его компании.

— Рей, подожди, — она уже почти выскочила из машины, но он удержал её за руку. — Не исчезай так больше, хорошо? Я, конечно, навёл справки о тебе, но… Мне бы хотелось, чтобы мы общались. Если ты тоже хочешь.

— Х… Хорошо. Тогда, я заеду послезавтра в гости? — он кивнул и отпустил её.

*

Общение с Реном было самым удивительным, что происходило с Рей за всю жизнь. Они виделись каждые два-три дня, обязательно наедались от души, он снова уговаривал её перейти к нему, но безропотно замолкал, когда она отказывала. Тренировались вместе, и Рен учил её всему, что знал сам. Притащил её в свой тир и на день закрыл его, чтобы Рей могла вволю настреляться. А потом подарил ей новую катану, самую лучшую, для настоящих профи.

Рей не понимала, как это происходит. Будто одно существование Рена разбивает её привычный панцирь одиночки. Она могла огрызаться, а он только лыбился. Она ему отказывала довозить себя до дома, но он начал просто ходить за ней. Объясняла, что она, вообще-то, киллер, а не девочка-зайчик, может за себя постоять. А этот придурок очаровательно улыбался и отвечал, что «ты такая забавная, когда злишься, а можно я ещё посмотрю?». И если Рей кидалась на него, пытаясь выгнать из трущоб, садился в машину, приговаривая «пиздец какая милая». Рей заливалась жаром по самые уши и топала домой, пытаясь не улыбаться.

Со временем она поняла, почему они так тянутся друг к другу. Рен был одинок, как айсберг в океане, его напарник был тем ещё мудаком, из семьи он ушёл, друзей не имел. Ему элементарно не с кем было поговорить. Рей же слушала его запоем, потому что говорил он толково, иногда даже очень смешно. Ей тоже катастрафически не хватало общения, не на кого было вывалить всю свою боль, а вот Рен слушал её и понимал. Просто понимал! Это было так удивительно, что Рей никак не могла к этому привыкнуть. Они подкидывали другу другу самые жуткие факты о себе и следили за реакцией. И нормально! И принимали!

Когда Рей сказала, что впервые убила в восемь лет, голыми руками, он просто взял её за эти самые руки и поведал, как в армии его взяли в плен, и ему пришлось зубами перегрызть шею своему надзирателю. Они посмотрели друг на друга понимающе и вернулись к ужину. Потому что оба отбитые на голову психи.

Во всём этом был только один большой минус. Во время очередной течки, когда Рей забрикадировалась в гостиницей наедине с вибратором, ей виделся Рен в гормональном угаре. Ей хотелось, что бы он взял её, вытрахал всю душу, укусил её и оставил себе навечно. Вернувшись домой, она с ужасом осознала, что испытывает к нему не просто дружескую симпатию. Её чёртов организм и матка-предательница выбрали Рена, как лучшего кандидата на должность постоянного альфы. Нет, он, конечно, идеально подходил, но не ей, не девочке из трущоб с документами у бывшего торговца живым товаром. Рей билась головой о стену и молилась, чтобы долбанный организм не предал её во время визита в гости к Рену, потому что если она потечёт, он сразу выставит её из своего дома. Она держалась похлеще буддийского монаха, чуть ли не мантры читая в его присутствии. Рен лукаво на неё поглядывал, но молчал. И замечательно.