Иногда в жизни случаются вещи, которых совсем не ждешь. Когда ты целеустремленно и решительно пытаешься подстроить изменчивый мир под себя, но вместо этого оказываешься скомканным, как кусок исписанной бумаги, брошенной мимо урны, на задворках жизни. В эту минуту ты ясно и болезненно осознаешь, что без своих смелых и грандиозных целей, которые так и остались нереализованными планами, без сил и вчерашней незыблемой веры в самого себя ты всего лишь маленькая одинокая песчинка, слабое ничтожное существо, дерзнувшее уверовать в собственное всемогущество, но получившее пяткой действительности под обтянутый кожей ребра.

Еще вчера ты был на коне и у тебя все, казалось, получалось. Да, вечерами ты чувствовал себя немного более уставшим, чуть более выжатым, периодически тело ныло то тут, то там, но разве это не пустяки, по сравнению с тем, что ты вот-вот начнешь жить так, как того заслуживаешь: припеваючи? Вот-вот. Еще чуть-чуть. Немного поднапрячься. Главное, не расслабляться. Возможно, уже завтра ты покажешь им всем, что значит жить! Пусть сегодня ты еще не живешь, но у тебя есть все, почти все, чтобы жить. Жить так, как ты того хочешь. Это ли не счастье?

Но наступает завтра и тебя начинает корежить. Вместо того, чтобы жить ярко, бодро и счастливо, день ото дня ты печально и мучительно выживаешь, едва справляясь с нарастающим недомоганием, тщетно надеясь, что просто не выспался, устал или отлежал руку. Наконец, вымотанный и тревожный, ты обращаешься к врачу и начинается тихий ад беготни по специалистам, поликлиникам, стационарам и консультативным центрам. Вначале, чтобы поставить диагноз, затем, чтобы этот диагноз опровергнуть. Но диагноз уже есть.

Здесь нет какой-либо фатальной случайности в виде выезда автомобиля на встречную полосу, ожога едкой щелочью из мести ревнивого партнера, пьяной драки с переломом основания черепа или обрушения дома во время землетрясения. Весь мир остается прежним, но лишь ты выходишь из строя самым предательским, нелепым способом. Даже доли чьей-либо вины, неблагоприятного стечения обстоятельств, непреодолимой трагической силы, возможности проявить себя героем либо вызывающей сочувствие жертвой здесь нет. Ты просто банально заболел. И это навсегда.

Хронические заболевания отличаются длительным и волнообразным течением. Периоды обострения сменяются ремиссиями различной продолжительности, случаются прогрессирующее и стабильное течение, реакция на лечение вариабельна. Но главное, что объединяет все эти досадные неприятности, это снижение качества жизни, временная, и даже стойкая нетрудоспособность, то бишь инвалидность, и долгие-долгие годы поисков волшебной таблетки, возвращающей в жизнь радость и избавляющей от боли.

Хуже всего приходится тем, чье заболевание бросается в глаза окружающим. Наравне с хронической болью это причина психических нарушений в виде депрессивного синдрома, социофобии, социальной дезадаптации, выливающихся в суицидальные настроения и даже самоубийства.

Не тешьте себя иллюзиями, человек может совершенно искренне смеяться над своей немощью сегодня, а завтра, как бы между прочим, обыденно наложить на себя руки от отчаянья. Поэтому смеяться вместе с ним не стоит. Ну, не тот это повод. Не тот.

Некоторое время назад я тоже была полна всяких разнообразных планов, надежд и иллюзии своего всемогущества. Я абсолютно верила в то, что болезнь это не про меня, что люди, которые необоснованно часто приходят ко мне на прием, излишне мнительные и тревожные. Ведь, по стечению обстоятельств, я работаю врачом амбулаторной практики и мне не пристало болеть, тем более так отвратительно заметно.

По закону подлости, боль подкралась ко мне тогда, когда жизнь, благодаря немалым, надо сказать, усилиям, стала, наконец, налаживаться и появился повод гордиться своими долгожданными успехами, освободилось время для реального смакования жизни, а терзавшие душу условности отступили на задний план. Как будто натянутая до предела резинка вдруг лопнула… В мытарствах загнанного зверька я даже не почувствовала, что неумолимо приближаюсь к пропасти, поэтому накрывшая меня волна физического несовершенства сбила меня с ног и утащила в бездну мрака.

Первое, что пришло в голову, это то, что пациенты уйдут к конкурентам. Среди сотен других возможных тревог: о себе, своей привлекательности, налаженном быте и утерянных возможностях, я задумалась о том, что проиграю другим, как профессионал.

Первое время я даже знать ничего не хотела о своем заболевании, настолько нелепым оно выглядело. Врачи пытались выяснить, что явилось спусковым крючком функционального сбоя головного компьютера, а я совершенно искренне утверждала, что ничего особенного со мной не происходило. Позднее, по мере присоединения все новых симптомов, когда появилось время прислушаться к себе, я вспомнила, что уже добрую кучу лет я почти без передышки воюю с окружающими меня близкими людьми за право жить под солнцем и отгребаю за свое инаковость по полной.

Когда мне особенно плохо, я начинаю ненавидеть тех, кто пытался усадить меня дома, сделать удобной и безхребетной, потому что это им удалось. Не знаю, какими молитвами, возможно моими же, я оказалась выброшенной на берег рыбой без права распоряжаться собственным телом, маленьким ничтожным существом во враждебном мире сломанных судеб.

–Может, мне лучше сдохнуть? – кричала я, – Тогда ты, наконец, успокоишься?! Лучше тебе будет, да?! Лучше сдохнуть мне? Да? Скажи! Может заболеть мне, чтобы тебе было хорошо?! Я больная никуда не смогу уйти. Лучше тебе будет, да?

Ну, что сказать? Ведьма. Ублажила, так сказать, сама того не желая. Накаркала. Вот и не верь после этого в магию намерения.

Конечно, я не сдохла. Моя слишком быстрая смерть мир бы не устроила, потому что это время придет много позже, а заболеть, чтоб наказать, показать им всем… по факту, существенное ухудшение наблюдается лишь в моем мире… Пожалуйста, милая колдовка.

Остается надеяться, что в обратную сторону моя магическая сила тоже распространяется. Думаю, да. Но как мир повернется ко мне лицом, если я все время буду ныть, что мне плохо? Ведь он, как запаздывающее зеркало отражает лишь мое видение реальности. Когда чувствуешь себя плохо, убедить себя в том, что тебе хорошо, практически невозможно, поэтому и в зеркале отображается невнятное, но попытаться взломать систему контролирующих мозг убеждений, и увидеть удачу там, где другие видят лишь поражение, почему бы и нет?

Там, внутри, все не так. Когда она накрывает тебя своим жестким, как зачерствевший батон, колпаком, ты уходишь в иное измерение параллельного привычному мира. Солнце, сквозь призму твоего физического страдания, становится тусклым, листья на деревьях скукоживаются, воздух леденеет, а люди… люди превращаются в монстров.

Больных принято жалеть. Ну или подсмеиваться. По-доброму. Ведь ты такая забавная, когда скрюченная и несчастная, строишь странные гримасы, в тщетных попытках пройтись по коридору до туалета. Или до магазина. Или на работу. Особенно на работу. Ведь всем известно, что больные на работу не ходят. А поскольку ты до нее доехала и сидишь, вон, на стуле, значит не такая уж ты и больная. Хорош придуриваться. Выглядишь смешно! Слышишь ты, эй?! Смешна ты, говорю, в своих попытках вызвать жалость! Таблетку выпей, в конце концов. У тебя трудовые обязанности, дорогуша, должностные инструкции, регламент, расписание и план-заказ. Больничный? Ты с ума сошла? Зачем нам такие работники? Увольняйся и дома сиди, раз немощная слабачка, бла-бла-бла.

Про увольнение я преувеличила. Здравомыслящие люди, особенно работающие в сфере Здравоохранения, прекрасно понимают, что сделаны из плоти и крови, поэтому, на всякий случай, берегут свою карму и с удовольствием выражают тебе сочувствие.

–Сидорова? Да какой она работник, никакой, с больничных не вылазит, – осуждающе скажет начальница, когда ты спросишь о трудовом потенциале некой Сидоровой.