- Японский бог! - Голос Ренвика напоминал рев медведя, которого ненароком потревожили в его берлоге. - Это ужасно!
Ренни кивнул в ответ на предложение полицейского позвонить в морг. Затем этот великан направился ко входу в "Нортлэнд Хоутел". Минувшим вечером Ренвик выступал в гостинице перед инженерами-кораблестроителями. После выступления ему вместе с последними пришлось посетить несколько находившихся поблизости автомобильных заводов, чтобы посмотреть мощные силовые установки. Поэтому Длинный Том не смог вовремя связаться со своим товарищем. Ренни был одним из ведущих специалистов по электротехнике.
Подойдя к своему номеру, он остановился и, продолжая оставаться в задумчивости, обрушил удар своего огромного кулака на одну из стен. Его мысли вернулись к действительности только после того, как на пол упал большой кусок штукатурки.
- Японский бог, - проворчал себе под нос громила, разглядывая проделанное им отверстие. - Похоже, это дело выбило меня из колеи.
Ренни никогда не упускал случая лишний раз похвастаться тем, что никакая дубовая дверь не способна устоять перед одним ударом его кулака. На всякий случай заложив руки за спину, Ренвик вошел в номер, снял трубку и заказал Нью-Йорк. Через минуту полковник услышал голос Длинного Тома.
Ренни начал быстро говорить. Он не заботился о конспирации, поскольку использовал язык майя - индейцев, с древних времен населявших Центральную Америку. Если не считать Дока и его пятерых помощников, то в так называемом "цивилизованном мире" не нашлось бы и с полдюжины людей, которые могли понимать этот язык.
Индейцы майя населяли республику Идальго, находившуюся в глубине Центральной Америки за высокими горами. Именно республика Идальго была скрытым источником необыкновенного богатства бронзового человека. Раз в неделю, в одно и то же время дня, один из индейцев майя настраивал приемник на определенную частоту. Если после этого раздавался условный сигнал, индейцы сразу же отправляли к побережью вьючный обоз с золотом.
Сэвиджу принадлежало особое право на эти сокровища. История с золотом была одним из старых приключений Дока, о которых он рассказывал редко.
Когда Ренни положил трубку, его вытянутое лицо сделалось еще более мрачным, чем обычно. Но на этот раз полковник не был огорчен: он готовился к быстрым и решительным действиям. Мысль о том, что вскоре он вместе со своими товарищами сможет бросить вызов темным силам, сеющим страх среди населения северной части штата Мичиган, начинала по-своему нравиться Ренвику.
Длинный Том тоже считал, что происшествия в Норт-Вудсе и Детройте представляют собой достаточно серьезный повод для того, чтобы потревожить Дока.
Перед отъездом в Цитадель Уединения Сэвидж приказал полковнику оставаться в Детройте и снабдил его особым средством связи на случай чрезвычайных обстоятельств.
Ренни подошел к небольшому квадратному ящичку, стоявшему на полу, присел и повернул несколько ручек на его верхней панели. Это был сконструированный Доком сверхсовременный телевизор, намного превосходивший по своим характеристикам все остальные модели. Устройство Сэвиджа позволяло вести прием и передачу телевизионного изображения в любом диапазоне волн. Док дожидался, пока телевизионные студии, -которые возникли совсем недавно, установят определенные диапазоны для своих передач. После этого он хотел внести в конструкцию телевизора некоторые изменения, так чтобы он мог работать только на тех волнах, которые не были заняты передачами телекомпаний, и запустить его в массовое производство. Бронзового человека мало интересовали деньги, и он не спешил запатентовать свое изобретение: не хотел, чтобы время и деньги конструкторов, разрабатывавших аналогичные модели, пропали даром.
Телевизор Сэвиджа выгодно отличался от всех остальных: изображение на его экране было ярким, четким и естественного цвета. Изобретение бронзового человека имело для телевидения такое же колоссальное значение, как разработка системы радиовещания на ультракоротких волнах для радио.
Телевизор еще не успел полностью разогреться, но из динамика уже послышался голос Дока Сэвиджа. В этом тихом голосе, в его ровных интонациях присутствовала какая-то скрытая сила.
- Я знал, что ты выйдешь на связь, - обычно Док обходился без формальных приветствий. - Что случилось?
Ренни начал рассказывать, не отводя глаз от лица Сэвиджа и думая, что такое лицо никогда не спутаешь ни с чьим другим. Губы Дока были плотно сжаты. Его кожа отливала бронзой, волосы были того же металлического цвета, только чуть светлее.
По самыми удивительными казались глаза, напоминавшие два золотых озера. Их взгляд завораживающе действовал на людей, и каждому, чья совесть была нечиста, становилось от него не по себе.
Ренни быстро рассказал Доку обо всем, что видел сам, и о чем перед этим узнал от Длинного Тома: о приезде Айрис Хеллер и Натана Натаниэльсона на рудник Дип Кат, о смерти Джонни Пойнтри и тяжелой болезни Короля Чугуна Хеллера (когда Маттсон покинул Порт-Вудс, тот был еще жив).
Ренвик описал необычные обстоятельства гибели Ковисти, упомянув, в частности, о зловонии, появившемся в воздухе Детройта после нападения Томагавков.
Внезапно в комнате послышалось слабое мелодичное гудение. Эти звуки свидетельствовали о повышенном умственном напряжении бронзового человека, столкнувшегося с интересной и сложной проблемой.
- За последнее время я перечитал описание всех так называемых случаев возвращения сил умерших, - сказал Док. - Я думаю, что это явление может иметь какое-то отношение к Томагавкам Дьявола.
Па мгновение установилась тишина. Затем Сэвидж отдал несколько кратких распоряжений:
- Свяжись с Орангом и Шпигом. Выясни мнение Джонни по поводу ценности железной руды Хеллера. Жду тебя в эфире через два часа.
ГЛАВА IV ДВА НЕСЧАСТЬЯ
По всей вероятности, самым несчастным человеком на берегах озера Верхнего в это тихое летнее утро был бригадный генерал Брукс. Весь мир знал его как Теодора Марлея Брукса, одного из самых талантливых юристов, которые когда-либо покидали стены Гарвардского университета.
Близкие друзья называли его просто Шпиг. Подполковник Эндрю Блоджетт Мэйфэр по прозвищу Оранг, один из ведущих специалистов в области химической промышленности, дразнил его жуликом от юриспруденции, модником и позорным пятном на репутации человечества. Действительно, стройный, гибкий Шпиг придавал изяществу в одежде очень большое значение.
За спиной юриста послышался шум. Это был не кто иной, как Оранг. Шпиг застонал и в изнеможении закрыл глаза. Даже великолепный восход на озере Верхнем не мог заглушить его душевную боль.
В одежде рыбака Шпиг тоже ухитрялся. выглядеть франтом. Высокие болотные сапоги, непромокаемые брюки из плотной шелковистой ткани, куртка с карманами необычного фасона - настоящий шедевр портновского искусства - все облачение Шпига отличалось изяществом и изысканностью. К тулье его мягкой войлочной шляпы были прикреплены блесны для ловли форели, ярко сверкавшие на солнце.
Кто-то пронзительным голосом затянул рыбацкую песню. Шпиг с отвращением передернул плечами и швырнул сигарету в воду.
- Привет, гроза невиновных и друг мошенников! - провозгласил тот же высокий голос. - Сегодня ты неважно выглядишь!
Брукс издал еще один стон.
- Иди ты к черту, недостающее звено между обезьяной и человеком. Смотреть на тебя не хочу. Впрочем, вряд ли у меня хоть когда-то было такое желание.
Голос Оранга прозвучал по-детски обиженно:
- И это после всего того, что я для тебя сделал? Да, благодарности от тебя не дождешься.
Шпиг снова застонал, открыл, но тут же снова закрыл глаза. Издевательства Оранга продолжались уже две недели, и юрист начал обнаруживать в себе преступные наклонности.
Оранг подошел к костру и стал ворошить угли под кофейником. Его прозвище идеально подходило ему.
Длинные волосатые руки химика свисали почти до колен. Маленькая головка была увенчана какой-то рыжеватой порослью. Такая же щетинообразная поросль покрывала все тело Оранга. Химик имел привычку раскачиваться при ходьбе, что давало Шпигу повод лишний раз напомнить компаньону о своих подозрениях насчет его родства с четвероногими обитателями деревьев.
