Похоже Змеи вернулись.

— Фэнгс? Джонс?! — в ответ лишь ещё больший противный скрежет. Николь слегка вздрогнула не то от холода, не то от непонятного звука.

— Кто здесь?! — навряд ли Фэнгс или Джонс будут так шутить, возможно, Свит Пи, но почему-то чутьё подсказывало девушке, что всё гораздо хуже.

— Так, так, так… — слышится прокуренный хриплый голос, — только посмотрите, Николь Хастингс собственной персоной, — пойманная, обвинённая любимым и его Змеями; привязанная по рукам и ногам, в полном одиночестве мучается под землёй! — перед сероглазой предстает человек, которого она меньше всего ожидала увидеть, — ублюдок Кёртц, заядлый наркоман, лидер Упырей и просто психически нездоровый человек, портивший девушке на протяжении последней недели жизнь.

Нервно сглотнув, Николь побелела. Как Кёртц нашёл её? Зачем пришёл? Неужели хочет закончить начатое? Если да, то у него имеются все шансы. Оставшись абсолютно одной и полностью беззащитной, разобраться с Хастингс не составило бы никакого труда.

Темноволосый наркоман и любитель «Грифонов и Гаргулий» мог сделать со своим трофеем всё что угодно.

— Какого чёрта ты тут делаешь, Кёртц? — русоволосая стараясь придать голосу твёрдость, но синие и дрожащие от холода губы — не позволяли сказать это без дрожи. — Что тебе нужно? Я ведь сдержала своё слово! Никто не узнал, где ты держишь своих Упырей и производишь «Шипучки»!

— Мила-а-а-я! — намеренно протягивает слово Кёртц и игривым движением проходит мимо девушки, становясь позади стула.

От одного вида неуравновешенного Упыря — хочется кричать.

Его чёрные одежды, множественные перстни на пальцах, цепи на шее, запястьях и неестественно бледный цвет кожи — доводит до тошноты.

— Я тут подума-а-а-л! — ледяные руки опускаются на девичьи плечи и грубо сжимают их. — Зря я тебя отпустил тогда! Всё-таки нужно закончить начатое! — мерзкий запах алкоголя перебивает сырость помещения.

Похоже, лидер Упырей не только накачан наркотой, но и в стельку пьян.

— Ты слишком много видела и слышала в тот день! Да и откуда я могу знать, что ты до конца сдержишь слово?

— Что ты несёшь?!

— Я обычно не оставляю свидетелей, но ты была исключением, которое нужно исправить! Змеи Саутсайда в этот раз превзошли все мои ожидания, выполнили грязную работу за моих людей, — поймав мою ходячую проблему! Удивительно, что они притащили тебя сюда, зная, что Упыри, перешедшие к Джонсу, могут предать их. — Кёртц безумно улыбнулся.

Его забавляло то, как девушка вздрагивала от каждого слова.

— Кста-а-ти, знаешь, всё же моя заслуга в этом есть! Именно после нашей встречи я распространил крупную партию «Шипучек» в школе, а Змеи подумали на тебя, представляешь?! — совершенно обезумел темноволосый. — Я подставил тебя! Мне нравится играть не по правилам, понимаешь?

— Больной псих! — сквозь зубы процедила Николь.

— Ты же не думала, что игра прекратится, а? Мы ещё вдоволь развлечёмся, прежде чем ты сдохнешь! — послышался отчетливый щелчок и холодное лезвие коснулось тонкой девичьей шеи.

Кёртц перешёл к холодному оружию и намеревался показать всё, на что способны Упыри.

— Какого ощущение потерянности? Особенно когда знаешь, что твой любимый и его дружки ненавидят тебя, считают наркодилером и собственноручно готовы свернуть шею? — сталь плавно движется по ключицам, спускаясь на плечи и тонкие руки.

Мужчина намеренно задевает нежную кожу, стараясь оставить маленькие порезы.

— Ненавижу тебя, ублюдок! Ненавижу, слышишь?!

— Аа-а-а! — перочинный нож наркомана врезается в тугие верёвки, практически в миллиметре от женского запястья, и те с треском разлетаются в стороны.

— Закрой рот, идиотка, и дай мне насладиться! Я же специально подкинул ложную наводку Змеям, чтобы они не мешали нам! Веди себя хорошо, иначе Джонс найдёт твой труп, а ещё лучше карту с указанием частей твоего тела!

— Скотина! Ты не посмеешь! — во всю кричала девушка.

— Ты сама виновата, Николь! Не я же затащил тебя в тот переулок! — выплюнув последнюю фразу, мужчина проделал те же манипуляции с другим запястьем, а после, опустившись, — развязал верёвки, сдерживающие девичьи ноги.

Долгожданное облегчение обрушилось на Хастингс, и девушка принялась потирать затёкшие запястья. Хоть за это можно сказать Кёртцу спасибо, да и видимо сам того не понимая, мужчина даёт Николь шанс на побег. Специально ли, или он действительно думает, что девушка не воспользуется моментом?

— Поднимайся, дорогая, и не делай резких движений, иначе останешься с дырой в груди! — почти шёпотом произнёс наркоман и опять приставил к девичьей шее нож.

Николь напряглась, когда ощутила тошнотворный запах около своего лица, а затем и прикосновение рук Кёртца.

Мужчина обхватил девичью талию и притянул к себе ближе, причем не отрывая холодного лезвия, придавливая его сильнее к пульсирующей венке на шее.

— Не сопротивляешься, это хорошо! — темноволосый кладет голову на девичье плечо и блаженно прикрывает глаза, а Хастингс тем временем шарит глазами по скудной комнате, в надежде найти своё спасение.

«Только бы дотянуться! Пожалуйста!» — затаив дыхание, Николь замечает стоящую на столе лампу.

Это единственное, что может помочь, и пока эта мразь расслабился — нужно действовать, только так, чтобы не попасть под нож.

Взяв себя в руки, Хастингс медленно поднимает руку и заводит её за голову; касается тёмных волос ненавистного человека и начинает сжимать их, вызывая довольный стон Кёртца. Нужно лишь взять в руки лампу и нанести удар.

— А мне нравятся твои действия. Решила напоследок исправиться? — лидера Упырей явно заводит сие действие и он ослабевает хватку, чуть отводит нож в сторону, намереваясь развернуть русоволосую к себе лицом, но адская боль пронзает область виска.

У Хастингс получилось. Девушка смогла схватить спасительный предмет и с размаху ударить Упыря.

— А-а-а-а! Сука! Я убью тебя! Убью! — падая на пол и хватаясь за разбитую голову, Кёртц пытается остановить кровь, в то время как Николь срывается с места.

Пока мужчина корячится от боли на полу — нужно выбираться.

Девушка бежит так быстро, что от сбившегося дыхания не слышит криков наркомана, который, прикрыв рукой рану, — побежал следом.

Внутренности сворачиваются, когда Николь достигает странного тоннеля. Возможно, эта дорога ведёт к выходу, а может, и к тупику. Жаль, что девушка не видела, как Змеи приволокли её в этот чёртов бункер. Пробежав ещё пару метров, девушка ощущает леденящий холод, а затем видит бетонные ступеньки, ведущие на поверхность.

— Тва-а-а-рь! — сзади слышится крик озверевшего Упыря, и, уже перепрыгивая через ступеньку, Николь выбирается из плена.

Оказавшись на свежем воздухе, Хастингс поняла, что бункер расположен посреди леса, а на улице всё ещё ночь, значит, она провела в плену не больше пары часов.

— Стой, сука!

— Чёрт! — девушка вновь срывается с места, в надежде затеряться в лесу.

Ночью плохо видно куда бежать, поэтому Николь цепляет все палки и сучки; ветки больно царапают кожу, оставляя глубокие царапины; от мороси одежда становится влажной и холодной, а волосы прилипают к лицу, но девушка продолжает бежать, не разбирая дороги. Позади раздаётся треск сучьев от ботинок Кёртца, это значит, что он приближается.

Начиная петлять меж деревьев, девушка пыталась сбить Упыря со следа. Всё-таки мужчина под воздействием наркоты и алкоголя не сможет долго преследовать её. Выбегая на совершенно новую поляну, Хастингс замечает тускловатые огни вдалеке. Вот она — надежда.

«Только бы успеть!» — правый бок разрывает на части от пульсации и боли, а ноги готовы в любой момент подкоситься, но Николь продолжает бежать к неизвестному, как оказалось, дому, больше напоминающему больницу или, как быстро догадалась девушка, — бывшему приюту Сестер Милосердия.

— Пожалуйста, помогите! — достигая заветного порога, русоволосая со всей силы начинает бить кулаками по железной двери. — Откройте, прошу! Помогите-е! — то ли уже кричит, то ли захлебывается слезами Хастингс.