Не теряя ни минуты, Лексус провёл вперёд-назад по внушительного размера члена и с разгону вошёл внутрь Даниэль. Девичий крик оглушил пустующие здание. Было ощущение, что сотни ножей разрывают матку. Ноги, как остальные части тела занемели, а с из лона потекла тонкая струйка крови, означающая, что девственную плеву — порвали.

— Не надо, Лексус! Остановись, мне больно! Очень больно-о-о! — темноволосая рыдала взахлёб, не в силах совладать с сумасшедшей болью.

Мужчина не дал привыкнуть к новым ощущениям и начал толкаться грубо, жёстко и глубоко. Внутри девушки было так узко, что Лексус не мог сдерживать стоны. Ему определённо было приятно и совершенно не хотелось останавливаться.

— Ах-х! — стоны становились громче, как и крики девушки, которая не оставляла попыток отпихнуть насильника. Ей было скверно и больно на душе, в большей степени от того, что её насилует человек, которого она любила всем сердцем. Боль шестнадцатилетней давности, казалась ничтожной, по сравнению с тем, что сейчас испытывала девушка.

— Прекрати дёргаться! — Дреяр не стал терпеть девичьи сопротивления и замахнувшись — влепил смачную пощёчину темноволосой.

С губы тут же потекла кровь, а всё движения Даниэль прекратились. Она словно стала безмолвной куклой, которая неподвижно лежала и плакала, пока над её телом издевались.

— Да-а! Ах-х!

Лексус грубо входил на всю длину. Толкался так, словно хотел, чтобы Даниэль захлёбывалась криками и слезами. Ему было плевать на её боль; на то, что она не привыкла к таким болевым ощущениям и чувству наполненности. Мужчина ощущал влагу, которая касалась его бедра, прекрасно понимая, что это не смазка, а кровь. Но и это его не останавливало.

Дреяр больно мял груди; спускался ко внутренней стороне бедра и сжимал нежную кожу так, что на ней оставались фиолетовые отметины. Иногда надавливал на плоский животик, наровясь причинить больше боли. Когда по мнению мужчины одного проникновения стало мало, он наклонился к тонкой шеи и коснулся её разгоряченными губами. Принялся посасывать и прикусывать кожу, оставляя синие засосы.

— Хватит, п-прошу! Не н-надо! — девушка из последних сил пыталась достучаться до Дреяра, но он и не желал ничего слышать. Всё было безрезультатно.

Лексус оторвался от израненной шеи и припал к пухлым губам. Похоже возбуждение было на пределе, и мужчина не контролировал своих желаний и прихотей. Он начал грубо прикусывать нижнюю губу, а затем и верхнюю.

— Открой рот, я сказал! — мужчина ловко схватил девичьи скулы и все же вынудил приоткрыть рот, проникая туда языком и начиная мучения. Для Даниэль это был её первый сорванный с губ поцелуй, и она никогда бы не подумала, что он произойдёт в такой обстановке.

Девушка не могла сдерживать всхлипы, как и отвечать на грубость мужчины. Если бы не ненависть громового волшебника, Даниэль бы с радостью дарила Лексусу свою любовь и ласку, но после того, что он с ней делает — от такой мысли тошнило.

Когда воздуха стало не хватать, Дреяр отстранился и задвигался быстрее. От его толчков, казалось стол начал шататься, а сама девушка прикусила губу до крови. Хотелось чтобы эти мучения поскорее закончились, а потому Даниэль прикрыла глаза.

Мужчина же, запрокинул голову и издал дикий рык, вперемешку со стоном, а после, толкнувшись глубже прежнего — кончил внутрь. Тёплая сперма наполнила женское лоно и тут же начала медленно вытекать, вперемешку с кровью. Лексус тяжело дышал. Его тело наполняла эйфория и безграничный кайф. Но он всё ещё не чувствовал полного удовлетворения.

Даниэль замерла не в силах пошевелиться. Тело ломило и болело; внизу живота тянуло и пульсировало. Девушка чувствовала, как из неё вытекает семя мужчины, как впрочем, ощущала и его дыхание у самого уха. Дреяр слегка наклонился к темноволосой, вслушиваясь в её тихие всхлипы. Почему-то именно сейчас, ему стало как-то не по себе от случившегося.

Чувство экстаза постепенно улетучивалось, и на смену ему приходила противоречивость. Дреяр хотел трахнуть Даниэль ещё раз. Хотел снова ощутить чувство блаженства и кайфа. Но в тоже время в душе зародилась смута.

Девушка лежала, абсолютно не шевелясь. Её бедра были испачканы кровью и спермой; по всему телу виднелись синяки, следы от грубых прикосновений и укусов. Дреяр понял, что был первым у давней подруги. Именно он забрал девичью невинность. В моменте, мужчине даже стало её жаль. Хотелось прекратить это издевательство, но вновь нахлынувшая злоба не позволила. Громовой волшебник просто не мог отступить от начатого, хоть самого уже тошнило.

— Я не закончил с тобой! — Дреяр рывком перевернул бедную девушку на живот, заставляя прогнуться перед ним раком.

Мужчина думал, что так сможет подавить в себе непонятно откуда взявшуюся жалость и сочувствие, а также впервые появившиеся сомнения насчет виновности Даниэль.

— Ч-что? Н-нет, не надо! Лексус, прошу! — девушка попыталась вырваться, но её руки быстро заломили за спину, а тяжелая рука Дреяра легла на поясницу, вынуждая прогнуться сильнее.

— Закрой рот, Даниэль! — прошипел Дреяр и, схватив темноволосую за бёдра, насадил на свой член.

Сумасшедшая боль вновь прошибла всё тело. Но на этот раз она была куда сильнее, чем прежде. Девушка снова почувствовала, что её разорвали. Ощутила, как по бёдрам снова потекла тёплая жидкость. Снова кровь. На этот раз Лексус решил поиметь Даниэль в другое отверстие. Уж больно ему хотелось причинить больше страданий девушке, как и унизить её пуще прежнего.

Попа измученной Дэни начала сжиматься от внушительных размеров мужского члена, слегка сжимая его стенками. Но это не останавливало громового волшебника, а лишь придавало задора и дикого желания. Мужчина продолжал трахать уже полностью беспомощную девушку, абсолютно не жалея и не щадя её.

Лексус не смог сдержаться и намотал длинные чёрные волосы на свой кулак, заставляя Даниэль сильнее выгнуться и запрокинуть голову. С ореховых глаз ручьём текли слёзы отчаяния и обиды. С губ срывались судорожные всхлипы. Боль разорвала изнутри.

— Лексус, прошу… — из последних сил шептала темноволосая, — остановись… За что ты так со мной? Я ведь ничего тебе не сделала, только лишь полюбила, ещё тогда, в детстве, — девушка уже не понимала, что говорит, — Ты был моим миром, единственным близким человеком… Я бы никогда так с тобой не поступила…

Но в ответ лишь глухое рычание и стоны. Мужчина прекрасно слышал девичьи мольбы, но отвечать или прекращать терзания — не собирался. Он должен был закончить, чтобы подавить в себе чувство нарастающего отвращения к самому себе.

— Не надо! Пожалуйста, прошу! Я не могу больше терпеть! Мне больно! Я не могу-у-у! — голос Даниэль в конец охрип. Сил совершенно не было. Казалось отойти Дреяр на пару метров — девушка бы упала.

Всё что могла Даниэль — это стоять раком, пока её жестко насиловал Лексус. Терпеть боль от того, как её волосы наматывали на кулак и дёргали; как время от времени награждали упругие ягодицы шлепками; как сильнее вгоняли член, вызывая тошнотворные рефлексы.

Девушка смотрела стеклянными глазами в никуда. Все её мысли занимал светловолосый мужчина, который лишил её девственности, разбил сердце и душу. Причинил адскую боль и оставил ужасающие раны, заживать, которые будут неимоверно долго. Если вообще когда-нибудь заживут.

— А-ах! Да-а! Ты такая горячая, детка!

Лексус издал ещё более громкий рык и по девичьим бедрам вновь потекла тёплая жидкость. Дреяр снова кончил внутрь и медленно вытащил всё ещё стоящий член. Чуть отойдя от девушки, мужчина принялся поправлять штаны, а сама Даниэль потеряв опору, упала на пол.

Тело невыносимо болело. Внизу живота пульсировало, а ноги тряслись. Даниэль из последних сил подтянула к себе дрожащие конечности, обхватила их руками, стараясь закрыть израненное тело.

Тем временем, Лексус пытался отдышаться. Сейчас он окончательно удовлетворил свои потребности, но вот подавить нежеланные чувства, не смог. Даже прикрыв глаза у него не получилось расслабиться, потому как в сознание начали врываться мольбы, всхлипы и судорожные рыдания Даниэль. Мужчина помнил те слова, что были ему сказаны и на мгновение, Дреяру показалось, что он погорячился. Не должен был тогда бить девушку и прогонять из гильдии, толком не разобравшись.