========== Часть I. Пролог. ==========

И что бы с вами не случилось — ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

© Эрих Мария Ремарк.

Юго-Восток Франции,

Марсель.

Пролог.

Кастиэль.

Подъехав к своему дому, я припарковался на другой стороне дороги, выходя из машины. Многое здесь напоминало о нас. Не знаю, есть у меня к ней чувства сейчас или нет, в любом случае, я не хочу забывать всё, что нас связывало. Это значило слишком много для нас обоих.

Подходя двери, я заметил тусклый свет в соседнем доме и, насторожившись, решил посмотреть кто там, потому что Розалия, насколько я знаю, сейчас отдыхала где-то за городом со своим парнем и в данный момент дом должен пустовать.

Дверь, как ни странно, была не заперта и мне даже не пришлось пользоваться ключом, чтобы попасть внутрь.

Когда я вошел, мой взгляд сразу зацепился за новый предмет в прихожей: огромный светлый чемодан. На звук из кухни вышла девушка, а откуда-то из комнат послышался громкий басистый лай собаки. Не обращая на эти звуки ни малейшего внимания, я осмотрел девушку.

Длинные, светлые волосы, окрашенные на концах в светло-розовый цвет, были завиты в локоны и почти достигали поясницы. На тонкой талии неплохо сидело белое летнее платье, подчеркивая аккуратную грудь и округлые стройные бедра. Длинные ноги были облачены в светлые туфли на невысоком тонком каблуке.

Несколько раз оглядев стоящую напротив меня девушку, я остановил взгляд на её лице. Чуть вытянутый овал лица, пухлые губы, аккуратный милый носик, и большие ярко-синие глаза, которые я бы ни за что и ни с чем не перепутал.

Когда-то я был был влюблён в её прекрасные глаза. Особенно в те моменты, когда она улыбалась ими. Многие скажут, что синий цвет — совершенно обычный. Но не у неё.

Вы когда-нибудь видели яркие синие глаза, сверкающие словно сапфиры на солнце? Это не всегда заметно с самого начала, но потом, приглядевшись, вы поймёте, что их больше нельзя описать словом «синие».

Они становятся голубыми лучиками, отражающимися в океане и очерчивающими солнце. Такие же глубокие, загадочные и обжигающие. Проникающие в самое сердце.

В её синих глазах не было ничего скучного. Даже когда наступают поздние часы и солнце уже не светит, её глаза сами становятся для меня закатом. Синим, с переливами в золотой, закатом. А её улыбка дарит свет.

Так было раньше.

Я даже представить не мог, что когда-нибудь совершу такую ошибку. Не мог подумать, что смогу потерять её.

И не мог подумать, что она вернётся.

========== Глава 1. ==========

За пять лет до событий,

описанных в прологе.

Я ненавидела всё, что меня окружало. Я ненавидела всех, кто меня окружал. И больше всего, конечно же, я ненавидела саму себя.

Моё состояние многие бы описали как моральное самоуничтожение. Так, к примеру, иногда говорила и моя мать.

Возможно, это было похоже на что-то вроде обычной подростковой депрессии, которой страдал каждый второй подросток. И моя «депрессия» не была ничем сверхъестественным. Просто она длилась уже третий год.

— Лиана, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? — строгий мужской голос пробивал на мурашки. Мне всегда становилось не по себе в присутствии Филиппа. И еще я его искренне ненавидела. Впрочем, как и всё остальное в этом идиотском мире.

— Нет, — честно ответила я, переведя взгляд на отчима. — Разве я делаю это когда-нибудь?

— Значит, ты пропустила мимо ушей то, что в женское училище тебя уже зачислили? — моё спокойное лицо за считанные секунды вспыхнуло гневом.

— Какого чёрта?! — я встала с дивана, на котором только что сидела с закинутыми на стол ногами. — Мама! — словно ураган «Катрина» я помчалась в сторону кухни, где мама что-то готовила. Приятный запах еды разносился по всему первому этажу нашего дома.

Ворвавшись в кухню, я снова окликнула мать.

— Мам, что за хрень?! — в таком состоянии подбирать нужные слова мне совершенно не хотелось. — Я не собираюсь уезжать в другую страну, лишь для того, чтобы окончить последний год учёбы в какой-то непонятной школе.

— Ты поедешь, Лиана, — вошедший вслед за мной Филипп сложил руки на груди, а я с ненавистью принялась разглядывать его побагровевшее от злости лицо. Казалось, ещё чуть-чуть и у него из носа и ушей повалит пар. Наши препирания, которые длились почти полчаса, ему, кажется, надоели. Он уже даже не пытается быть таким сдержанным как обычно. — Ты можешь хоть иногда не спорить с родителями?

— Серьёзно? — я издала смешок, а на лице заиграла привычная ухмылка. — Ты не мой отец.

Мужчина потёр переносицу, предварительно сняв очки и прикрыл глаза, пытаясь выровнять раздражённый тембр голоса, а затем уже относительно спокойно продолжил:

— Пора прекращать эту дискуссию, ты едешь в Германию и учишься там под присмотром мадам Ноэль, и это не обсуждается. Мы с матерью хотим немного отдохнуть, а одним вам с Рейчел оставаться нельзя.

В кухню, весело улыбаясь, забежала маленькая девчушка с куклой барби в руках. Её светло-русые курчавые волосы, собранные в два милых хвостика, болтались во все стороны, придавая её виду ещё больше очарования.

— Ты не можешь позаботиться о себе, не говоря уже о твоей младшей сестре.

— Я и не просила оставлять Рейчел со мной, — я закатила глаза. — Просто оставьте меня в покое и делайте что хотите. Остальное уже мои проблемы, — я уселась на мягкий диванчик, снова закидывая ноги на стол, что стоял рядом. Не самая удобная поза, но зато я знаю, что это бесит Филиппа больше всего.

Рейчел схватила со стола две печеньки и убежала в свою комнату играть в куклы. Пожалуй, она была единственным человеком, которого я не так уж и ненавидела. Хотя нет, не единственным. Есть ещё Лизандр и Лей.

Когда моя сестра убежала в свою комнату, Филипп перевёл строгий взгляд на меня, снова обращая внимание к моей скромной персоне.

— Ты не останешься здесь одна, я не хочу, чтобы твоя мать волновалась и издевалась над телефоном, названивая тебе каждые полчаса, чтобы проверить не сделала ли ты что-нибудь с собой, — я неосознанно потёрла запястье руки и натянула рукав кофты до кончиков пальцев. — И убери ноги со стола, мы здесь едим, если ты не забыла, — снова нацепив на своё лицо безразличную гримасу, я закатила глаза, но ноги со стола всё-таки скинула.

Я вздохнула и решила, что пора переводить разговор в более мирное русло, чтобы это не дошло до очередного скандала. Но Филипп решил не давать мне шанса высказаться и снова заговорил:

— Иди собирай свой чемодан, завтра мы все выезжаем в аэропорт, — я со злостью вскочила из-за стола и с капелькой надежды посмотрела на мать. Она непринуждённо кивнула и мягко улыбнулась. Мне ничего не оставалось делать, кроме того, как подняться в свою комнату.

Забежав в самую дальнюю комнату коридора — свою спальню, окна которой выходили на задний двор с бассейном и большой яблоней, я достала из шкафа большой кожаный рюкзак.

Я не хочу ехать в Германию. Я не хочу жить с мадам Ноэль. Я не хочу вообще ничего, лишь то, чтобы все от меня, наконец, отстали.

Вытряхнув из школьного рюкзака все ненужные вещицы, я спихнула в него все свои документы, включая школьные, несколько денежных купюр, парочку наборов струн на электрогитару и медиатор. Ещё пару футболок, джинсы и черную пачку мальборо.

Подойдя к окну, я открыла его и выкинула туда рюкзак. Только вскарабкалась на подоконник, осмотрев всю территорию на наличие охраны и желая спуститься из окна по дереву, как в дверь раздался стук.

Соскочив с подоконника, я быстро закрыла окно и открыла шкаф, вытаскивая из него чемодан и создавая видимость того, что собираю багаж на завтра, аки послушалась «папочку».

— Лиана, — в комнату вошёл Филипп, закрывая за собой дверь. Он прошел в самый центр спальни, усаживаясь на край кровати. — Не злись на нас, ты ведь знаешь, что мы хотим сделать тебе только лучше.