— Тебе нужно в больницу, — Ким заботливо прикоснулась к его колену, но тут же одернула ладонь, когда шатен глухо замычал, морщась.

— Нет. Мне нужно спасти… — снова надрывной кашель. — Нужно спасти Сонун. Скажи, где она. Ты же знаешь.

— Я не пущу тебя туда одного. Я пойду с тобой.

— Я не собираюсь идти туда один. — Хватит с него геройства. — Но твоя помощь действительно понадобится. — Тэхен пошарил руками по карманам, доставая побитый телефон, который лежал в кармане толстовки. — Черт. Мина, давай сюда свой мобильник, надо позвонить Чимину.

***

POV Сонун

Борись.

Было тем, что заставило распахнуть глаза широко.

Не сдавайся, ибо ты никогда не была слабачкой. Всегда боролась. И сейчас должна.

Пальцы сжимаются на мужском бицепсе, обжигаясь об голую кожу, которую уже успели освободить от мешающей кофты.

Мы сможем защитить тебя.

Я и сама смогу. Ведь никогда не сдавалась, каковой бы хреновой не была ситуация. Чего этот ты раскисла? Не становись тупой безвольной куклой в его руках, беззащитной букашкой. Если стала жертвой, то это не значит, что следует смириться. Если девушка, то не значит, что слабая. Подбери сопли и не плачь.

Подпиленные ногти болезненно впиваются в его кожу, оставляя после себя красные отметины, а парень шипит, но ни один мускул не дергается на его лице. Мое сопротивление лишь больше злить его. Одним резким движением Гукду срывает с меня джинсы, отрывая пуговицу и стягивая их до колен. Кожу обдает мороз, но не от холода в комнате, мне противно под его звериным взглядом. Противно и до покалываний в пальцах холодно. Ощущение, будто меня оставили подыхать на улице в сорокаградусный мороз. Люди проходят мимо умирающей меня. А криков никто не слышит.

Но я не умираю. И то, что он пытается утоптать меня в свою грязь, пропитать собой, не сможет сломать. Если разбиваться, то с возможностью склеить себя обратно и в еще лучшую вазу, может не такую красивую снаружи, но крепкую и пугающую, чтобы больше не посмели кидать о холодный бетонный пол.

Целует ключицы, мажет губами по шее, где, наверняка, оставляет ожоги в виде багровых засосов. Снимает с ног штаны полностью, оставляя лежать под ним в одних трусах, практически нагой. «Под ним». Так гадко на душе от этого словосочетания, так мерзко и противно, что тошнит даже от ощущения его дыхания рядом. Хорошо, что освободил ноги. Дал мне волю.

— Сладкая… моя… девочка… — шептал, почти что стонал, тихо и с манией наслаждения, словно в бреду. Захотелось размазать по стенке. Нога дернулась, и я сама не поняла, как со всей дури заехала Гукду коленом в пах. Тот моментально согнулся и застонал уже от боли ниже пояса. Я толкнула его в грудь, хватка ослабла, и я смогла вдохнуть каплю кислорода. Он до сих пор удерживал меня за одну руку, и я, не задумываясь, влепила ему пощечину, задевая ногтем кожу на губе до появившейся на ней ранки.

Воспользовавшись минутным замешательством со стороны бывшего парня, мигом вышмыгнула из-под тяжести чужого тела, хватая с пола свитер, на трясущихся ногах понеслась к спасительному выходу, ощущая затылком, как Гукуду расчленяет меня бездной черных глаз и, слыша, как он поднимается с кровати, кряхтя под нос маты. Ключ торчал в замочной скважине, и это давало маленькую, но надежду на побег.

Тремор в теле никак не унимался, но в силу стресса я творила невероятные вещи. Дверь поддалась мне моментально. Но Гукду наступал на пятки. Кофта непонятным образом оказалась на теле, я не знаю, как у меня получилось ее надеть в процессе бега, видимо желание спастись открыло во мне новые таланты.

Но что я могу? На что рассчитывала, надеясь сбежать? Что Гукду такой идиот и не позаботится об охране? Глупо, очень глупо, Пак Сонун. Два амбала быстро скрутили меня прямо на выходе, что дышать снова стало нечем. Мой кислород нахально отобрали в который раз. От чего слезы просились наружу, но я запрещала им даже приближаться к моим глазам. Гукду подошел ко мне слишком вальяжно и слишком пафосно, растягивая губы в нескрываемой насмешке, чувствуя свое превосходство. Большая ладонь потянулась к моему лицу, я дернулась, брыкаясь в руках здоровых охранников, словно пойманная рыба в сетях, а Гукду словно хищник улыбался.

Я не смогла, не значит, что сдалась.

Пусть и ему не будет просто. Мне хотелось сделать хоть что, что могло причинить парню боль или хотя бы неудобство. Увидеть на перекошенном ухмылкой лице раздражение, рассчитывала, что он психанет и оставит меня, пусть взаперти, но зато одну. Так у меня будет дополнительное время. Так оно будет у Чимина и Тэхена. Я верю им. Верю, что спасут, но и сама не собираюсь мирно ожидать своей участи. Не на ту напал, Ин Гукду.

В доказательство правоты своих настроев, кусаю Ина за руку, когда тот перехватывает меня у охранников, таща обратно в комнату. Недовольное шипение с его стороны не совсем устраивает, но все равно лучше, чем вообще ничего. И видно моя тактика работала, раз зайдя внутрь той самой комнаты, он кинул меня на кровать и поспешил уйти. Хлопнул дверью, что стены содрогнулись, но я лишь улыбнулась.

Он ушел.

— Тэхен, я у тебя умница. Я же говорила, что еще не на такое способна. Та еще злюка. Я не по зубам Ин Гукду.

Не знаю, надолго ли он оставил меня. Думаю, он скоро вернется. Я слишком хорошо его знаю. Так что поторопитесь. Времени у меня в обрез.

========== 24. Не так просто ==========

Тэхен не знает, что скажет Сонун, когда увидит.

Прости? — нелепо.

Все хорошо? — так вряд ли все на этом закончится.

Я должен был защитить? — глупая констатация факта. — А потом, опять прости? — какая чепуха.

А если она напугана? Хотя, о чем это он. «Конечно, она напугана, идиот». А если Гукду ей что-то сделал, сломал стержень внутри, обесчестил, замарав своей грязью. Как ему тогда смотреть ей в глаза, как снова зажечь в них яркие огоньки? Да нет, Сонун сильная, потому что всегда была солнышком со способностью обжигать своих врагов до гниющих ран. Тогда почему так тошно на душе? Почему в голову лезет исключительно плохое? Парень скривился, когда затянувшаяся хрупкой коркой рана на губе опять треснула, неприятно засаднив и оставив на языке металлические нотки, которые и так еще не успели пропасть. С Миной они больше не говорили. Тэхен так ушел в свои мысли, что даже забыл, что девушка до сих пор сидела рядом. Он даже намеревался сорваться спасать Сонун, как только Мина рассказала ему о месте ее нахождения, напрочь забыв о том, что обещал себе самому больше не геройствовать, но грозный разъяренный голос Чимина по телефону ясно дал понять, что еще один такой подвиг, и шатену несдобровать. Тоже Геракл нашелся. А потом, разозленный Чимин будет по страшнее тех ублюдков, которые его дубасили полчаса назад. Этот урок шатен усвоил еще в средних классах.

К слову о Чимине. Тэхен даже вздрогнул, когда фигура блондина замельтешила вдалеке, а он со скоростью света приблизился к лучшему другу и запыхтел прямо в лицо, оглядывая с прищуром побои. Создавалось ощущение, что отца вызвали в школу из-за устроенной сыном драки. И только порка, и только в угол на колени, и только отругать. Больше других способов Пак не видел, потому что ну блять. Ну, он же просил. Где привычная холодность, где чистый ум и уравновешенность, где тот Тэхен, который всегда остужал пыл Чимина, заставляя не действовать с горяча, а не наоборот? Чимин бы хотел сказать ему засунуть идиотский героизм в жопу, и, наконец, включить мозги. Но разве что-нибудь можно вбить в голову влюбленного дурачка? Нет. А если поставить себя на место Тэхена, а на место Сонун — Бону, тогда Чимин вел бы себя иначе? Но ведь в опасности его сестра, блондин переживает не меньше, просто за год самостоятельной жизни за границей он повзрослел что ли. Осмыслил многие вещи и вздорный характер поумерил. Совсем чуть-чуть.

— Я бы тебя отлупил, но так как это сделали вместо меня, то даже не знаю, что сделать. Что мне с тобой делать, Тэхен, как вбить в твою башку, что если героизм играет в одном месте — это ни есть хорошо. Вот видишь, до чего довела твоя необдуманность? — Пак расхаживал перед шатеном вперед-назад, пока у того даже сил подняться и ответить не было. А друг все напирал и вычитывал, и злился пуще на молчание со стороны пострадавшего, потом быстро успокаивался, запуская пальцы в светлое гнездо на голове, смотрел на избитого Тэхена и возгорался по новой. — Блять, Тэ, а если бы они забили тебя до смерти? Я не знаю, каким Богам говорить спасибо, что тебя спасли, и ты в итоге отделался всего лишь побоями. Ведь могло быть хуже. Кто знает, что именно приказала эта мразь своим шавкам. Если бы не Мина…