Обворожительная женщина, около сорока, с длинными волосами, в сером обтягивающем платье, всегда выглядела идеальной. Настолько, что, глядя на красоту Карины, Джой сомневалась: а так ли красива доктор Миллер внутри, как снаружи? Что творится в душе у человека с такой чарующей внешностью?

Джой знала о множестве поклонников психотерапевта. Каждый полицейский из участка, прошедший через ее кабинет, был на веки пленен красотой и обворожительностью доктора. Но ее фактурность, собранность и умение преподать себя с лучшей стороны: этими качествами Карина Миллер и отталкивала Джой.

В сравнении с ней – неказистой девушкой копом, с огромным шрамом на брови, Карина смотрелась настоящей богиней красоты. В итоге поход к психотерапевту, для такого социопата как Джой, всегда был тем еще испытанием.

– Мисс Грин, – Карина подарила Джой одну из своих самых обворожительных улыбок. – Рада снова приветствовать вас.

На столь лестный выпад доктора Джой не ответила даже коротким кивком. Взявшись за кружку кофе, стоявшую на аккуратном стеклянном столе, девушка потянула ее на себя, издавая мерзкий скрип.

– Вы, как всегда, в своем репертуаре, мисс Грин. Не изменяете себе, верно?

– Вы же знаете, что все зовут меня Феникс. Ни к чему ваш официальный тонн и фамильярность.

– Подскажите, Джой, в который раз у нас состоится этот разговор?

– Вам виднее, доктор. Это вы ведете записи. Для меня походы к психиатру не столь важны, чтобы запоминать их количество.

Сделав глубокий глоток, Джой бросила кружку обратно на стол, расплескав содержимое по стеклу. На лице Карины не дрогнул ни один мускул. За все то время, что они знакомы, доктор Миллер привыкла к мелким выходкам клиентки.

– Я не психиатр, Джой. Я психотерапевт. Психиатры работают в специализированных клиниках и лечат больных, – секунду помолчав, Карина позволила себе колкость в адрес Джой: – Если только вы не считаете себя больной, мисс Грин? – Проследив за реакцией Джой, она продолжила: – Но, пока вы вновь не начали испытывать мое и ваше терпение, я скажу. Восьмой раз… Восьмой раз мы встречаемся по одному и тому же поводу.

– Доктор, чем раньше я выйду отсюда, тем раньше смогу вернуться к своим обязанностям.

– Точно. Ловить преступников.

– Не всем же сидеть в уютном кресле, и зарабатывать себе на жизнь ложкой, копошащейся в мозгах копов.

– Вы правы. Но в мою ответственность входит психическое состояние полицейских, применивших оружие на службе. Не каждый способен оправиться от подобного стресса по щелчку пальца.

Вновь все заново. Порой Джой казалось, что доктор Миллер нарочно испытывает ее терпение, заводя этот разговор раз от раза.

– Позвольте спросить, мисс Грин, сколько вы служите в полиции?

– Вам прекрасно известно.

– Можно услышать ответ из ваших уст.

Незаметно для себя, Джой поерзала на кожаном кресле. Солнечный луч падал на ее шею, обогревая край татуировки, торчащий из-под футболки. Она всегда одевалась в удобные вещи: джинсы, ботинки, верх прикрыть легкой ветровкой. Плевать, что скажут окружающие. Главное – оставаться в полной боеготовности. Постоянно. Каждую секунду. Никогда не знаешь откуда придет беда.

Кому как ни Джой Грин знать об этом.

– Восемь лет, – ответила девушка.

– Восемь лет, – повторила Карина. – Скажите вот еще что: в каком случае ко мне в кабинет попадет полицейский?

Джой пригляделась. Она что, шутит? К чему все это?

– В том случае, если полицейскому пришлось применить табельное оружие. В случае, если он побывал в перестрелке. В случае, если погиб его напарник.

– Ничего не забыли?

Карина поудобнее расположилась в кресле напротив. Губы слегка поднялись вверх.

– В случае, если полицейский убил человека, – сказала Джой.

– И по какому из этих пунктов вы здесь, мисс Грин? – не дожидаясь ответа, Карина добавила: – В восьмой раз…

***

Все случилось очень быстро. Джой успела увернуться, Джерри оказался менее везучим. Как только полицейские ворвались в забегаловку, Фэрроу среагировал. Прекратив выбивать остатки зубов из престарелого азиата, он развернулся и наотмашь выстрелил из дробовика. Повезло, что ранним утром в помещении не было посетителей.

Одним лишь чудом Джой удалось вовремя нырнуть под ближайший стол. Она макушкой почувствовала свинцовые шарики, пролетевшие над головой. Край стола разлетелся в щепки. Пара заноз врезались в лицо. От резкой боли Джой стиснула зубы.

Рядом с ней грохнулся Джерри Диккенс. Держась за кровоточащий живот, парень кряхтел и сопел, пока Фэрроу продолжал стрелять. Музыкальный автомат, посуда, стулья! – все разнесло на куски. Забегаловка Стивена Ву превратилась в место боевых действий.

Либо Фэрроу не спал ночами, тренируясь быстро перезаряжать оружие, либо его дробовик вмещал куда больше патронов.

– Да когда же у нашего ковбоя, без шляпы и лошади, кончится запал? – прохрипел Джерри.

Несмотря на пулю в брюхе парень продолжал шутить. Сквозь какофонию выстрелов Джой пыталась прислушаться. Задняя дверь открылась и Фэрроу пришлось вести войну уже с другими полицейскими. Звук дробовика смешался с хлопками "Глоков". Через несколько минут хаоса, орущий грохот смертоносных орудий стих.

Преступник прятался за барной стойкой, держа перед собой хозяина заведения. Высунувшись из укрытия, Джой увидела бордовое лицо Стивена Ву. Хрупкую шею старикашки сжимала крепкая рука гиганта. Широко раскрытые глаза с лопнувшими капиллярами на темном лице Фэрроу, выглядели глазами вампира, готового вцепиться жертве в горло. Лысый череп пересекали вздувшиеся вены. От адреналина мужчину трясло. Но он не боялся. В этом Джой была уверена.

Он в ярости!

– Заложил меня, сука узкоглазая? – рычал он на Стивена Ву.

– Успокойся, Колин! – раздался мужской голос.

Дик Бабино всегда отличался серьезным и грубым баритоном. В отделе по борьбе с бандами он работал дольше всех. Мужчина знал свое дело как никто другой. Он был одним из немногих людей, кого Джой по-настоящему уважала. Когда она попала к ним в подразделение, Дик помог ей освоиться, и на протяжении службы делился опытом. Кому если не ему вести переговоры с отмороженным убийцей?

– Мужик! – крикнул Бабино. – Ты же знаешь, что не выберешься отсюда. Ты попался. Капкан захлопнут. Не стоит усугублять свое положение. Ты стрелял в полицейских. А это очень плохо, Колин. Джой, как там Джерри? Я видел, в него попали.

Посмотрев на рану напарника, Джой ответила:

– Жить будет! Но какое-то время придется срать под себя!

– Да ты сегодня в ударе, – простонал Джерри.

Джой пыталась прицелиться, но голова Фэрроу ловко скрывалась за стариком. Окровавленное лицо Стивена Ву выглядело так, словно по нему пару раз приложились бейсбольной битой. Но он продолжал медленно моргать, а значит оставался жив.

– Хватит крови, Колин. Все кончено. Отпусти заложника и выходи с поднятыми руками.

– А что, если нет, свинья! – рявкнул Фэрроу.

– Значит дружки из центральной тюрьмы округа не увидят твоей тупой рожи, – из последних сил крикнул Джерри.

– Ты слышал его, – сказал Дик. – В противном случае, тебе конец.

– Я рискну, легавый!

– Один против шестерых полицейских? Не смеши мои башмаки. Ты, конечно, гангстер, но что-то я не видел в твоем трехтомном деле разрядов по стрельбе. Всех не перестреляешь.

По движению руки, спрятанной под барной стойкой, Джой догадалась: Фэрроу перезаряжает оружие. Своими речами он просто тянет время. Гигант точно не собирается сдаваться. В тюрьме он уже сидел. Вряд ли ему хочется туда возвращаться.

Схватив пустую бутылку, Джой со всей силы швырнула ее в коллекцию виски, расположенную за спиной Фэрроу. Сработало как часы. От резкого звука бьющегося стекла, преступник дернулся в сторону, на секунду высунувшись из-за старика.

Первая пуля попала в плечо, вторая разорвала шею. Сделав шаг навстречу, Джой нажала на спусковой крючок в третий раз. На лбу Фэрроу образовалось красное пятно, в то время как по бутылке "Джонни Уокера", за плечами гангстера, растекались его мозги.