Эми вновь встала в ступор. Она не могла поверить собственным глазам. То существо, которое она видит перед собой — не Соник. Не мог он проиграть, не мог… Эти холодные, пустые черные глаза будто заглядывали внутрь тебя, изучая каждую клеточку твоего организма, хищно поблескивая. В уголках глаз начало колоть, слезы выступили на глазах, которые она закрыла и смахнула пальцем выступившие соленые капельки. Она живо сняла со своих плеч рюкзак, ища то, чем можно было бы помочь ребятам, ведь долго удерживать Соника они не смогут, но девушка ничего не нашла, кроме пустой стеклянной бутылки из-под лимонной воды. И в этот же момент в ее голове появилась блестящая мысль. Сократив расстояние быстрыми стремительными шагами, она встала за спиной у ежа, замахнулась и, рассекая воздух, ударила бутылкой ему по голове.
Соник в ту же секунду прекратил вырываться. Он свесил руки вниз и упал на пол лицом вверх. Глаза так и остались открытыми, казалось бы, вот-вот, и он точно просверлит в потолке дыру своим леденящим душу взглядом. Но то, что еж вырубился, не дает им право расслабляться. Они крепко связали его, веревки стягивали кожу и натирали ее, потом точно останутся синяки, но что есть синяки по сравнению со всем этим пиздецом? Вот именно, ничего.
— Ну и долго их еще ждать? — с ноткой раздражения в голосе спросила Блейз, постукивая пальцем по руке, которые она скрестила на груди.
— Вроде бы… еще двадцать минут, — посмотрев на наручные часы, которые показывали полчетвертого, задумчиво проговорил желтый лис.
Тейлз, Сильвер и Блейз сидели на скамье на вокзале и ждали прибытия так нужного им экстрасенса. Сейчас была надежда исключительно на него, вот только всех брали легкие сомнения по поводу него, в смысле, он правда поможет? Если да, то это само собой будет просто потрясающе, а если же нет… Они боялись даже мысль об этом пустить в свою голову, поэтому старательно отгоняли ее.
Минуты сменяли секунды, а секунды — вечностью. Серебристый еж откинулся на спинку скамьи, заведя руки за голову. Он закрыл глаза, так как яркий солнечный свет больно бил по глазам, дрожащие брови свел к переносице и немного оскалил зубы, так как ему тоже надоело это бесконечное ожидание. Честно говоря, в такой позе он выглядел одновременно мило и даже соблазняюще, поэтому Блейз даже невольно засмотрелась на него, поставив локоть на ногу, а голову подперев рукой, и закусила губу, обращая на него все свое внимание. Сильвер чуть приоткрыл левый глаз, почувствов на себе чужой взгляд. Увидев, что девушка, откровенно говоря, пялится на него, его щеки приобрели розоватый оттенок, но уже через секунду его губы растягиваются в хитрой ухмылке. Он приподнялся на локтях и подсел поближе к кошке, которая только что заметила, что его нет на месте, и вздрогнула, когда его дыхание коснулось ее уха.
— Солнышко, если ты за мной наблюдаешь, то пытайся как-то не палиться, — прошептал он, облизнув нижнюю губу.
Вспыхнув, Блейз хотела дать ему легкий подзатыльник, но тот ловко увернулся и, схватив девушку за плечи, повалил к себе на колени. Девушка удивилась такому повороту событий и подняла на него глаза, уловив на себе его довольную улыбку.
— Я вижу, ты устала, так что полежи. Отдохни, — мягко сказал он, погладив желтоглазую по голове, как бы пресекая ее попытку выбраться.
— Кхм, если вы закончили свои брачные игры, то попытайтесь вести себя поприличней, — направил на них скептический взгляд Прауэр.
В ответ Блейз и Сильвер лишь фыркнули, как бы намекая ему, чтобы он не вмешивался в их семейные разборки.
Прошло еще некоторое время, прежде чем нужный поезд прибыл на остановку. Из двери тут же хлынула толпа людей, но среди них не было Шедоу и Марии. Уже начиная паниковать, они начали кричать их имена, пока не услышали ответные крики. Через две минуты толпа рассосалась, и из вагона вышли последние пассажиры — Шедоу и Мария. Увидев друзей, девушка тут же побежала их обнимать, получая ответные объятия. Как ни крути, но она очень по ним соскучилась и была в нетерпении увидеть остальных. Шедоу, хоть и не подавал вида, но тоже скучал по ним.
Блейз и Сильвер спросили, где же обещанный экстрасенс. Тейлз подошел к выходу и подал кому-то руку, наверное, помогая спускаться. Лис отошел в сторону, позволив лицезреть остальным зеленоволосую сидрианку, которая, мило улыбаясь, помахала им рукой и дружелюбно проговорила:
— Приветик, как дела?
Весьма оригинальную фразу она выбрала для первого впечатления о себе…
Комментарий к Глава 21. Приветик, как дела? О, БОГ, ЕСЛИ ТЫ ЕСТЬ, ДАЙ МНЕ СИЛЫ НА ЗАВЕРШЕНИЕ ЭТОЙ ХЕРНИ!
Я серьезно уже просто подыхаю, почти скоро конец, но моему терпению приходит пизда. _
Извините за короткую часть и, возможно, последующие главы тоже будут не слишком-то большие.
====== Глава 22. Незабытая боль. ======
Как же просты на первый взгляд эти слова: забудь, все пройдет, время лечит. Время делает только хуже. Особенно, если ты проводишь его в чертовом доме для умалишенных.
После случая с психотерапевтом Джули-Су поместили в дурку. С такими, как она в этом месте долго не церемонились. Но так как она не местная, кто-то из ее родственников должен будет забрать ее, но она будет находиться в психушке уже в своем городе.
Стены заброшенной больницы. Третий этаж. Кабинет с надписью Рентген. Размытый образ Джули-Су стоит поодаль от своей копии и Салли. Она видит, как она сама нерешительно смотрит на белку, неуверенно закусывает губу, не сталкиваясь взглядом с подругой. Со стороны она видит, насколько же она жалко выглядела в тот момент. Пытается сказать заветные слова, что-то мямлит, расслабляет хватку, вынимая свою ладонь из руки Салли, отводя взгляд в сторону. Она хотела шагнуть вперед, но была остановлена белкой, которая стремительно полетела вниз. В пусоту. Этот шаг, на который она пошла, оказался смертельным для нее.
Джули-Су видит, как ее копия громко вскрикивает, падает на колени, пытаясь из отдельных звуков выстроить хотя бы одно слово, из слов — предложения, но наружу вырвалось лишь тихое хриплое «Нет».
Ее размытый образ отрывает взгляд от плачущей себя, опускает голову вниз и слышит, как у ее уха раздался шепчущий голос, который произнес: «Это ты виновата».
Джули-Су резко распахивает глаза, принимает сидячее положение на кровати, свесив ноги, посмотрела безэмоциональным взглядом на окно, за которым сейчас была сплошная тьма, свидетельствовавшая о глубокое ночи. Ее ноги едва ли касались холодного паркета, а если касались, она отдергивала их, прижимая к себе, но потом вновь опуская, повторяя эти действия из раза в раз.
Ехидна сжала ткань смирительной рубашки около коленей в пальцах с потрескавшейся стертой кожей, резко подняла голову и взглянула на все то же окно, загороженное ржавыми решетками, горько усмехнувшись. Ее взгляд метался от настенных часов, к потолку, от потолка вновь на окно. Из-за слишком резких движений глазные яблоки начали болеть, но она не прекращала до тех пор, пока не закрыла глаза ладонями и не упала на кровать, вжимая голову в подушку.
Нет, она не плакала. За короткое время проживания здесь она совсем забыла, что значит плакать. Она хотела найти выход из своей клетки, как она сама назвала свою комнату. На нее давили эти четыре стены, в которых она была заточена, прессовали, будто хотели выжать все соки из ее еле живого тела. Хотя, как — живого. Живого лишь на словах, живого чисто физически, тогда как внутри она уже давно была мертва, желая быть таковой еще и снаружи.
Она боялась наступления ночи. Каждую ночь ей снится Салли, винит в своей смерти, называет убийцей, Джули надоело это, она не хочет спать больше никогда, не хочет, чтобы во сне ей было больнее, чем в реальности. Она не хочет верить в правдивость своих снов, не хочет даже думать об этом. Ее синяки под глазами свидетельствовали о недосыпе, понятно, почему. Она боялась не то, что заснуть, даже на минуту закрыть глаза, ей не нужны лишние душевные переживания, ей и так сейчас очень плохо.
