– Ну, я-то еще ее не носила, – резонно напомнила.

Кейман задумчиво кивнул, и мне показалось, что про форму он это так, отмазался. А истинная причина его удивления в чем-то другом. Мы спускались на лифте вниз, и я все гадала, что ждет меня за ужином. Всеобщий гогот, потому что я нарядилась, как дурочка? Мое фото на стенде «Модные провалы года»?

Но в холле ждал всего лишь мужчина. Обычный, средних лет, слегка сутулый, с цепким и проницательным взглядом. На нем был серый костюм, ничем не примечательный и полностью лишенный украшений – будто в противовес окружающим. С наступлением вечера в гостиницу потянулись благоухающие дамы в шикарных нарядах и более сдержанные, но не менее важные мужчины. В этом плане быт нового мира почти не отличался от нашего.

– Сайлер. – Кейман пожал руку приятелю. – Это Деллин. Деллин – Сайлер, мой давний друг.

Мужчина склонился и галантно поцеловал мне руку. Хотя нет… сначала он с полминуты всматривался в мое лицо, потом его пальцы дрогнули, словно он чудом подавил порыв меня коснуться.

– Это… она прямо… то есть ну вот такая, да?

– Да. – Кейман усмехнулся. – Она такая.

– И…

– Да, Сайлер, именно.

Я непонимающе переводила взгляд с одного на другого. Сайлер тут же поспешил объяснить:

– Простите, Деллин, я ни разу еще не встречал иномирян. Извините мои любопытство и бестактность.

Странный ужин, и странный вечер. Хотя нормальных в моей жизни не было, не считать же походами в ресторан посиделки в «Маке» или многочисленных недорогих кофейнях. Но я смотрела много фильмов и усвоила одно важное правило: если не знаешь, как себя вести, изображай скромницу и поглядывай на других. Наверное, при взгляде на меня сложно было представить, что еще в обед я самым натуральным образом поругалась с каким-то мажором в книжной лавке.

Кейман отчего-то веселился. Изредка его губы кривила усмешка. И если при взгляде на меня в его глазах загоралось нечто похожее на настороженность, то при виде Сайлера мой опекун откровенно получал удовольствие.

– Деллин, а вот скажите, это правда, что в вашем мире ездят железные экипажи, которые вы называете машинами?

– Да, у нас есть небольшие машины, которые ездят по земле, большой транспорт, человек на пятьдесят, который ездит по определенным маршрутам, а еще машины летают в воздухе или плавают по морю.

За подобное объяснение на Земле меня бы подняли на смех и сделали звездой Ютуба, но неоспоримый плюс того, что ты иномирянка, в возможности нести полную чушь и быть уверенной, что за нее тебя не засмеют.

– Поразительный мир! – восхищался Сайлер. – Взглянуть бы хоть одним глазком. Но Кейман упорно отказывается меня брать с собой.

– Почему? – спросила я.

– Ну а ты представь, что будет в вашем мире с восторженным идиотом, который не знает ни законов, ни правил дорожного движения, – ответил Кейман. – Ему-то опекуна не выдадут.

– Да, чтобы получить санкцию на переход, нужно изучить хоть немного ваш мир. По пустякам туда не бегают, каждый переход – это серьезный риск.

Официант забрал у меня пустую тарелку и вместо нее поставил небольшую креманку с десертом. Под аппетитной и умопомрачительно пахнущей карамелью золотистой корочкой я обнаружила нежный прохладный крем с кусочками чего-то хрустящего и освежающего. Почему-то десерт принесли только мне, словно я была ребенком на взрослом празднике: мужчины ограничились стаканами с красноватым напитком.

– И зачем же рисковать жизнью ради того, чтобы привезти сюда меня?

Сайлер вдруг наклонился ко мне и ободряюще погладил по руке.

– Ваше место здесь, Деллин. Как бы то ни было, вы из нашего мира, и пришло время сюда вернуться.

Десерт встал комом в горле, пришлось сделать несколько глотков из чашки с чаем. Мужчины завели неспешную беседу вполголоса, суть которой от меня ускользала. Появилось время перевести дух и насладиться завершением ужина.

Уже завтра меня ждала новая жизнь в школе. Не думала, что снова испытаю мерзкое чувство ожидания нового коллектива. Пока что причин верить в теплый прием просто не было. Хотя из всех встреченных мной людей непонятная агрессия исходила лишь от Кеймана да от блондинчика в книжном. Но что-то подсказывало, что именно с такими типами мне и предстоит учиться.

По мере того, как вечер вступал в свои права и зал ресторана наполнялся людьми, атмосфера незаметно изменялась. Свет стал тусклее, пространство в центре наполнилось танцующими парами.

– Господа, – Сайлер вдруг вытащил из кармана небольшие бронзовые часы и нахмурился, – боюсь, я вынужден вас покинуть. Деллин, очень жаль, что не успел пригласить вас на танец. Но, думаю, возможность еще представится. Помните, что вы можете ко мне обратиться, если что-то понадобится.

Он подмигнул, пожал на прощание руку Кеймана – и был таков. Я только удивленно моргала.

– Кто он?

– Так, – Кейман пожал плечами, – работает в мэрии. Издержки должности: могут вызвать в любой момент. А ты интересная девица, Деллин. Заиметь поклонника в руководстве города… Идем.

Я с готовностью поднялась: общество Кеймана слегка пугало. Сейчас вернусь в комнату и постараюсь поспать перед дорогой, потому что вряд ли такая возможность представится скоро. На стресс новой школы я наверняка отреагирую бессонницей.

Но Кейман, к моему удивлению, повел меня не к выходу, а…

– Я не умею! – почти в истерике прошептала я, поняв, что он тащит меня танцевать.

– Это ресторан, а не бальный вечер, здесь не надо ничего уметь.

На мой взгляд, он находился слишком близко. Свежие воспоминания о том, как рука Кеймана сжимала мое горло, были настолько яркими, что я поежилась и почти наяву ощутила нехватку воздуха.

– Ну? Что скажешь? Напугал тебя Сайлер?

Кейман смотрел с усмешкой, будто подталкивая меня к честному ответу. Больше всего на свете я хотела пробормотать дежурное «все в порядке, спасибо»! Но вместо этого выпалила правду:

– Вы оба лжете.

– Что? – В показное удивление на его лице я не поверила.

– Сайлер лжет о том, что никогда не видел иномирян. Вы лжете обо всем остальном. Может, вы и правы были, когда сказали, что помимо любви и ненависти есть еще другие оттенки эмоций. Но чем сложнее эмоция, тем сложнее причина, которая ее вызывает. Я, может, в ваших глазах и дура, но задержки в развитии у меня нет. И у вас, и у Сайлера во взгляде… как будто чужая история. Я предполагаю, что она связана с моей матерью.

– Почему не с отцом?

– Не знаю. – Я задумалась.

Потом, через минуту, более-менее внятно сформулировала:

– Потому что так повелось. Сыновья отвечают за отцов, а дочери – за матерей. Сына ненавидят, если предал отец. Дочь – если мать.

– Интересная теория.

Кейман замолчал. Долгие мгновения я слушала тягучую мелодию и ждала, что он скажет что-то еще, но, похоже, сегодня опекун не был настроен отвечать на неудобные вопросы. Но и меня уже несло, зря за ужином мне налили четверть бокала вина.

– Сначала я подумала, что вы мой отец. Я всегда ждала чего-то… его появления в самый неподходящий момент.

– И что тебя заставило передумать?

– Мы не похожи. – Я пожала плечами. – У вас яркая внешность, она наверняка бы нашла отражение в ваших детях. Я совсем не похожа на маму, значит, пошла в отца.

– Логика железная. И когда эта славная мысль пришла тебе в голову?

– После испытания. Мне сказали, что я тоже темный маг, и я присмотрелась к вам повнимательнее.

– То есть то, что я предлагал тебе денег за ночь, тебя не смутило, а отсутствие одинаковых родинок – вполне. Интересного ты обо мне мнения.

А какого я должна быть о нем мнения? Может, в мире Кеймана Кроста и было принято вечно кланяться благодетелю только за одну возможность попасть в Школу темных, в моем мире юношеский максимализм накладывался на девичью гордость, и получался… бум. Взрыв гормонов, невроз и фотография Кеймана, истыканная дротиками, на стене.

– Вы придуривались. Вам хотелось меня задеть. Это предложение было провокацией.