Гарри снилось море. Оно так приятно холодило кожу, накатывали гребешки волн и слышались крики чаек. Разлепив глаза, Гарри с улыбкой глянул вдаль и потерял дар речи… В дверях застыл столбом Драко Малфой, сам Гарри лежал в холодной воде в ванне, а напротив него сидела Миртл, пускала ему «волны» и делала «крики чаек». ЕБАТЬ ТУ ЛЮСЮ!!!
Малфой офигел не меньше, когда застал это очкастое недоразумение спящим в воде, да еще и ехидную Миртл, которая вообще непонятно, что здесь забыла. Наскоро закрыв дверь и запечатав ее заклинанием (теперь Драко взял палочку с собой), слизеринец прошипел:
– Не хочу знать, что ты тут забыл, не хочу знать, что ты делал тут с приведением, хоть трахался, мне все-равно, не хочу знать ничего! Вылазь, блять, мне некогда, скоро… – тут он запнулся. – Вылазь и все, – закончил он. – Замок почти проснулся, вали отсюда.
Уловив в словах слизеринца долю истины, Гарри решил оставить конфронтации на потом и принялся быстро вытираться и одеваться. Скривившийся Драко стоял к нему спиной, бурча что-то об осквернении ванной и идиотских шутках судьбы. Но не стоило злить судьбу, ох не стоило… Выбравшийся тем временем из воды и одевшийся Гарри хотел тихонько проскользнуть к двери за спиной Малфоя (ибо времени на разборки пипец как не было, он это понимал) – и поскользнулся. О том, что во сне он крутился и часть воды вылилась из ванны на пол, Гарри как-то не подумал. Нелепо взмахнув рукой в попытках найти опору, грифф ее нашел. Нога проскользила еще немного, торс Гарри наклонился назад, рука потянула на себя попавшуюся «опору» и… ДА ТВОЮ Ж МАТЬ, ПОТТЕР!!!
Горло обожгло мыльной водой, теперь уже сверху на Гарри навалилось тело, в глазах потемнело и из носа и рта пошли пузырьки. Второй раз за сутки. «Этот мерзкий хорек! Не много ли совпадений?» – успел подумать Гарри. Неужели это начинает свою «игру» данное ему задание? Первые сутки недели пошли. Магия не хочет умирать и всячески склоняет его к контакту с врагом. С его задачей по сближению «№1».
Некоторое время назад.
(Я мечтал о будущем, живя, обучаясь. Я оставил позади прошлое, жестоко улыбаясь, сражаясь – гребаная цена, которую я заплатил. Огни большого города. Он мечтает о любви. Огни большого города... Bright Lights – 30 seconds to Mars)
Гарри грустил. Выпускной класс заставлял задуматься. О том, нужен ли он кому-то в этой жизни, об отсутствии второй половинки, об одиночестве в толпе. О всякой хрени, которая никак не должна лезть в голову молодому парню в прекрасную летнюю ночь. Но она лезла. Гуляя по ночному Лондону, всеми правдами и неправдами выбив себе эти трех дневные «каникулы», когда Дурсли думали, что он в Хогварстсе, а там – что он у Дурслей, и даже Рон с Гермионой не были посвящены в подробности. Да подробности чего – Гарри и сам пока не знал. Ему просто срочно нужно было уединиться, остаться наедине со своими мыслями. И вот теперь парень шел по ночному Лондону… Да собственно, нет никакого дела, шел он по Лондону или где-то там еще, потому как брюнет абсолютно не обращал внимания, где идет. Взгляд его был направлен внутрь себя. Парень размышлял. Идти и торопиться ему было некуда, его никто нигде не ждал. «А все-таки посвежело, – подумал вдруг он, – куплю-ка я чаю и посижу на подоконнике в подъезде». Непонятно, почему именно там, а не в кафе или не на лавочке в парке, однако… Чай был куплен, грошовый пластиковый стаканчик обжигал пальцы и Гарри огляделся вокруг, выискивая открытый подъезд. Пятиэтажка. Просочившись внутрь, парень застыл, пока глаза привыкали к полумраку. Узкая лестница, квартир на площадках немного, двери были тонкие и сквозь них слышалась жизнь. Жизнь, не одиночество. Был слышен негромкий смех, шкворчание еды на сковородке, бубнеж телевизора и запах… Запах был умопомрачительный. Гарри поставил свой стакан на подоконник и, закрыв глаза, погрузился в мечты. В которых не признался бы даже сам себе. Уж слишком сопливыми и девчоночьими они были. Он представлял, что он НУЖЕН! Не как Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, не как Мальчик-С-Помощью-Которого-Мы-Еще-Победим, не как Знаменитость-Я-Хочу-С-Тобой-Дружить, а просто как человек. Ему хотелось пару. Да. Пару. А влюбиться не получалось, от слова совсем. А как было бы хорошо, Гарри прикрыл глаза и погрузился в иллюзию. Этот подъезд – подъезд его дома. Все звуки привычны и понятны. Он идет с любимой работы домой. Он устал. Заходит в подъезд и знает – его ждут. Гарри, смотрящий невидящими глазами в мечту, потянулся рукой к несуществующему звонку на двери и зашипел от боли – он попал пальцем в стакан с горячим чаем. Обиженно подув на палец, парень подошел к первой попавшейся двери, прикрыл глаза и задумался. Кого-то кто-то встретит, но только не его. Кто-то будет бежать на трель звонка, роняя тапочки, но только не к нему. Кого-то обнимут и спросят, как прошел день, усадят ужинать, а тепло и свет родной квартиры примут его и зарубцуют все раны, которые нанес день. Кому-то так повезет, но не ему. Его будет ждать пустая темная квартира. Запахи готовившегося ужина будут доноситься от какой угодно двери в подъезде, но только не от его. Он сможет позвонить в звонок, конечно, но на это действие, в лучшем случае, отзовется из-за двери его кот или пес, без разницы. То есть квартира встретит пустотой стола, темнотой своего нутра и животиной, которая будет требовать от него еды и заботы. Нет, не то… Почему я не могу влюбиться?! Расстроенный и, так и не нашедший ответа, Гарри отправился допивать свой, уже порядком остывший, чай.
– Любовнички! – глумливое восклицание ворвалось в уши ребят, когда они смогли, наконец, вынырнуть на поверхность воды (и кто придумал ванны такими огромными). Отфыркиваясь и отплевываясь, они злобно уставились друг на друга. Начинало искрить.
– Ты-ты-ты... – не находя слов от негодования, шипел Драко. – Издеваешься что ли! Да откуда ты свалился на мою голову?!
– Ну-у, с лестницы, – с сарказмом ляпнул Гарри, – сегодня ночью.
– Не прикидывайся идиотом! – заорал взбешенный Малфой. – Какого черта ты трешься вокруг меня, как…как…
Перепалка сопровождалась глумливым хихиканьем Миртл, кружащей вокруг них. Собственно, было чего покружить. Парни были уже не детьми, ткань их одежд намокла и влажно липла к разгоряченным подводной борьбой телам. Они стояли друг напротив друга и глазами метали молнии. Блондин, чьи волосы уже не торчали во все стороны, а влажными белокурыми сосульками свисали вдоль лица. С прядей капала вода, но они все-равно скрывали от посторонних глаз все те увечья, которые принесла Драко эта ночь. Поджарое и слегка подкачанное тело облеплял белый шелк, сквозь прорванные прорехи которого проглядывала мраморная кожа. Даже запекшаяся на губах кровь выглядела не отталкивающе, а как-то… Так стоп. А что же Гарри? Второй парень был несколько другого типажа. Более худощавый и еще угловатый, (Гарри никак не мог заставать себя ходить в спортивный зал), с отросшими черными волосами, которые тоже уже не торчали как у ежа во все стороны, а также, намокнув, приняли вид приличной прически. Челка отросла длинная, но он не стриг ее, а носил косую на бок, по-привычке скрывая шрам. Круглые детские очки он давно сменил на более современную и стильную модель в тонкой черной оправе (с этим помогла Гермиона на позапрошлый день рождения). Лицо его за последний год возмужало, утратив подростковую нежность щек. Обозначились скулы. Над верхней губой и на подбородке пробивалась щетина. Фиг знает почему, но Гарри не любил бреющее заклятье и единственный в Хогвартсе пользовался магловской бритвой. Кожа парня была и от природы смуглой, а, повозившись в теплицах на гербологии, парень еще и подзагорел, и теперь на фоне Малфоя да в белоснежно-серебристой ванне его кожа казалась цвета топленой карамели. Только глаза были все такие-же. Зеленые. Яркие. Упрямые. Итак, они стояли друг напротив друга и были готовы порвать оппонента на клочки. И только заявление наглой Миртл заставило их вынырнуть в реал:
