Так и вошла в свою колею жизнь в Хогвартсе. Все мало-помалу угомонились и ушли с головой в повторение пройденного материала, готовясь к предстоящим экзаменам. Не отставал от других и Поттер, занимая свой ум по-максимуму. Свободное от учебы время он снова проводил С Роном и Гермионой, чем очень их обрадовал. Ребята устраивали пикники возле Черного Озера, ходили в гости к Хагриду, вместе шутили и прикалывались. И вроде бы опасность миновала. И вроде бы все было как раньше. Все, да не совсем.

- Сестра?, – подозрительно прищурилась Клото. – Ты что-то недоговариваешь.

«Зрящая будущее» неуютно поежилась.

- Лахесис? – обратилась и к ней Клото.

Та также сделала шажок в стону.

- Да что с вами такое?, – взъярилась «прядущая нить». – Я вам говорю о том, что этот Зельевар у меня уже «в печенках сидит»

(«У тебя нет печенки», – хмыкнула Атропос)

Клото сердито зыркнула на товарку:

- Я говорю, он продолжает «копать». Достал уже! Кто бы мог подумать, что парень стал столь силен в ментальных практиках, что обнаружит наш «блок». И чего ему неймется? Там того синяка-то, одно название, верно я говорю? Было бы из-за чего «мозгом скрипеть». Что, если он… вспомнит?

Мойра настоящего вовсю хрустела артритными костяшками, представляя себе этот вариант.

- Нууу… тогда останется лишь… оставить все, как есть? – предположила Лахесис.

- Ага, как есть, – взбрыкнула Клото. – Он же не только события вспомнит, но и «чувства». У него и так на протяжении всех тех лет после Ритуала едет мозг от «чувств» к Лили Эванс. Если же сейчас он еще вспомнит «чувства» к ее сыну – дурка ему обеспечена. Такой диапазон не выдержит ни одна бета.

Две сестры подозрительно примолкли, изредка переглядываясь.

- Что это вы там в гляделки играете? – психанула Клото. У нас скоро «проверка» от Всевышнего, не забыли? Тысяча лет на исходе, а у нас тут такое! И дернул же меня связаться с этим Поттером… а все вы… скучно… скучно… Весело теперь! Решать надо сейчас – если этого слизеринца «рванет» раньше срока и его нить жизни прервется – не мне вам объяснять, как мы отгребем, и что нам светит. Ну, какой выход, а? Не можем же мы его сделать «определившимся». У нас НЕТ лишней энергии. Все было распределено еще ДО.

- Вообще-то, – тихонечко прошептала толстушка. – Мы можем.

Тишина зазвенела, но лишь на мгновение, чтобы следом взорваться мощным воплем.

- ЧТОООО??? – подпространство заходило ходуном от гневного крика «прядущей». – Что ты сказала? Это каким таким образом?!

Спрятавшись за спину Лахесис, Атропос пискнула:

- А он и есть омега. На самом деле. Мы просто… забыли его разбудить. Понимаешь… тогда, после его Ритуала с Лили… мы так увлеклись, что… ну… проворонили… тот самый возраст… а потом… он становился все старше и мы… решили… ну…

- Решили просто не говорить мне в надежде, что пронесет!!! Заверещала не своим голосом взбешенная до крайней степени Клото. – Я себе пряду потихоньку, в том числе и его нить, а тут выясняется, что… да мы с вами по лезвию ходим. ДУРЫ! КЛЮШКИ СТАРЫЕ!!! КОГДА ВЫ СОБИРАЛИСЬ СООБЩИТЬ МНЕ ОБ ЭТОМ? ПЕРЕД САМОЙ ПРОВЕРКОЙ?!

- Ну прости, Клоточка, – заюлили сестры. – Ну, первый же раз такая осечка. Ну, давай… «разбудим» его сейчас?

- Сейчас? – Клото напирала на сестер как танк. – Сейчас? Ему 32! А самый старший возраст «проснувшейся» сущности в истории какой?

- Ну будет «новый» старший возраст, 32 отличное число…

- Да его организм не выдержит первой течки!

- А Поттер на что?

- Что Поттер? Поттер «проснется» только через 3 года. Он тоже поздний. Мог бы и подождать, чем Ритуал проводить.

- Ну проснется же… вот и будет Северусу парой, а пока… поможет ему, как бета. Судя по всему, интерес к Северусу у него остался. И к моменту его «пробуждения» парень уже будет полноценной истинной альфой. Вот и сложится пазл-то, а?

- Как у тебя все просто, – фыркнула остывающая Клото. – Ты-то что скажешь, Лахесис? Выходи, хорош прятаться да приседать. Скрип твоих артритных коленок не даст тебе остаться незамеченной.

Оскорбленная «дающая» выпрямилась во весь рост:

- А то и скажу. Права Атропос. Смысл сейчас раздавать нам звездюли. По-моему, этот вариант самый верный. И будет время «подчистить хвосты».

Клото вздохнула, смотря на нерадивых сестриц. Смысла орать дальше и правда не было. Следовало срочно исправлять косяк. И – как можно скорее. Только бы этот Зельевар выдержал. Что-то его ждет…

Северус.

Меня это бесит. Вот честно. Чем больше я думаю об этом, тем туманнее и расплывчатее становится некий промежуток времени, который я не могу вспомнить. Вроде бы – небольшой, однако… Не будь я образцовым легиллиментом и специалистом по ментальным практикам – скорее всего, и внимания бы не обратил, но… Это «белое пятно» не дает мне покоя. Я знаю, чувствую, что оно – неспроста. И дело вовсе не в особенностях моей психики или состоянии памяти. Отнюдь. Я уверен, было чужое вмешательство. Я не могу оставить все как есть. Я должен… хочу знать в чем тут дело. Придется нелегко. Те методы, которые я собираюсь попробовать применить, доступны немногим. И, признаться, я бы не прибегал к ним, если бы не… На третий день после «часа Х» я обнаружил чуть заметный синяк на своей шее. Абсолютно случайно. Терпеть не могу зеркала. Ничего хорошего увидеть не ожидаю. Однако, бриться все же иногда приходится. Пусть и с помощью заклинания, но результат-то проконтролировать… Ну и откуда там мог взяться синяк? Это же не локоть, не колено, не другое какое-либо место, которым можно удариться обо что-то. Как, позвольте узнать, я мог удариться шеей? В раздумиях об этом я вновь наткнулся на то самое «белое пятно» в собственном мозгу. Ну это уже слишком! Кто и что от меня скрывает? Да еще и посредством моего же тела. Высшая наглость! Я буду не я, если не узнаю. Вы пожалеете, что связались со мной.

====== Глава 8. ======

Дни тянулись за днями. Каждый был похож на предыдущий. Никаких новых событий и происшествий в Хогвартсе не было. Экзамены всех заставили засесть за зубрежку. Как и в предыдущие годы, активно процветала продажа всякой дряни, которая, якобы, улучшала память и стимулировала мозговую деятельность. И, как и ранее, находились «умники», которые покупали все это, а после – попадали в больничное крыло то с несварением, то с сыпью, то с рвотой. Все шло своим чередом. «Непарные» альфы и омеги предпочитали сейчас не тратить время на поиски партнеров, переживая периоды течки и гона в специальных комнатах. Обычные свидания также стали делом нечастым. Студенты, ввиду ограниченного количества оставшегося времени, решили срочно «взяться за ум». Мадам Пинс буквально «мозоль на языке натерла» в сотый раз повторяя осаждающей ее молодежи, что «нужных экземпляром нет» и «все на руках». Даже Пивз как-то притих, а, может, просто замышлял напоследок какую-то масштабную пакость. На уроках который раз «прогоняли» пройденные за год темы, а преподаватели в один голос твердили о важности предстоящего оценивания. Естественно, среди их «подопечных» не обходилось без срывов. У девчонок через одну глаза были «на мокром месте». Гермиона выглядела встопорщеной больше обычного и часто разговаривала сама с собой. Рон взял моду выхватывать у сокурсников конспекты, если замечал, что они читают нечто нужное ему. За такие выходки Симус однажды съездил-таки рыжему по шее. Невилл… Тот вообще от переживаний и стресса однажды забыл, как правильно пишется его имя. Это послужило поводом к целой тираде, которую выдал непреклонный Снейп по поводу несчастного парня.

Снейп… Для Гарри его уроки были и благодатью и наказанием. Оказалось, что помнить о ТАКИХ вещах, находясь рядом с тем самым человеком – чертовски неуютно. Поттер ерзал на стуле, ставил кляксы в записях, пару раз ломал перья. На удивление, Зельевар «закрывал на это глаза», упорно игнорируя Гарри. Зато друзья молча переглядывались и качали головами, списывая все эти проявления на предэкзаменационный стресс. А Поттер все пытался понять, отчего его сердце делает кульбит, стоит только Снейпу зайти в класс. Отчего становятся влажными ладони, лишь только тот проходит мимо. И искренне и хотел и боялся встретить напрямую взгляд всепроникающих агатовых глаз. На завтраках, обедах и ужинах Поттер сменил свое место, садясь теперь спиной к столу профессорско-преподавательского состава. Так он намеренно лишал себя искушения «бросить очередной косяк на нелюбимого ранее педагога». Но, вместе с тем, в такие моменты ему казалось, что Снейп просто прожигает взглядом ему спину. Гарри все-равно вертелся, крутился, ронял столовые приборы, пока однажды вечером Гермиона насильно не влила в парня успокоительное, пригрозив тем, что Поттер «становится законченным невротиком» и «так и до дурки недалеко». С тех пор, грифф регулярно прибегал к такому способу снятия нервного напряжения и, благодаря этому, остаток месяца пролетел в куда более спокойной обстановке.