- Если хочешь, пойдем ко мне, там будет удобнее завершить начатое…

- Не стоит, пожалуй, - хрипло пробормотал Брайан. – Иди-ка ты домой, а мне еще надо задержаться, - и он вытолкал ее из кабинки и снова заперся изнутри.

Ему надо было задушить воспоминания, чтобы снова спокойно и насмешливо смотреть в глаза Роджеру, но вдруг внимание его отвлекли какие-то звуки, исходившие из кабинки по соседству. Брайан замер и прислушался.

- Джим, давай скорее. Чего тебе в туалете-то приспичило? Пошли бы в гримерку спокойно, как нормальные люди, а тут у всех на виду и на слуху практически… О… да…

- Тебя же заводит экстрим, Перси. Совсем чуть-чуть осталось, потерпи…

И Мэй услышал глухие удары о стену и сдавленные стоны.

- А в гримерку могли ненароком Мэй с Тейлором зайти. Интересно, как бы ты стал им объяснять все, что они бы увидели?

- Хватит болтать, Джим, кончай уже, наконец, иначе я сойду с ума! Да… да!

И снова глухие удары, стоны и нечленораздельное бормотание. Брайан не верил своим ушам. Он тихо отпер кабинку и неслышно выскользнул из туалета, смешавшись с выходившей толпой и не сводя глаз с дверей. Наконец, оттуда вышел сперва всклокоченный Плант, судорожно застегивавший на груди рубашку, а через минуту довольный Пейдж.

- Ну ты где там застрял? Как все прошло? – со смехом спросил Роджер, дергая Брайана за рукав.

- Ты не поверишь, Родж… Что я сейчас видел и слышал… Уму непостижимо… - и Брайан в ужасе закрыл ладонями лицо.

*

Роджер вывалился из зала под руку с симпатичной крошкой незадолго до полуночи и мертвецки пьяным. Он едва стоял на ногах, и девица, глупо хихикая, все твердила, что ей лучше пойти домой, но он продолжал настырно лапать ее, а она не сопротивлялась. Не успел Тейлор сделать и нескольких шагов, как наступил на собственные шнурки и ощутил, как на него со стремительной скоростью начал обрушиваться асфальт. Но буквально за миг до падения, когда его пропитанное алкоголем дыхание уже обожгло зимние английские лужи на тротуаре, кто-то сзади ухватил его за ремень и поставил на ноги.

- Иди домой, - раздался чей-то твердый и спокойный голос. – Видишь, он на ногах не стоит. Он сегодня явно ни на что не годится. Если хочешь, я поймаю тебе такси.

Девица испуганно помотала головой и шарахнулась в сторону от высокого и лохматого парня, продолжавшего крепко держать Роджера за ремень и другой рукой отряхивавшего с его одежды грязные брызги.

- О, Мэй! – глупо улыбнулся Роджер и попытался оттолкнуть его. – Зачем ты прогнал ее? Может, я встретил любовь всей своей жизни, а ты так нахально влез и сломал мне жизнь!

- Именно так все и было. Любовь всей твоей жизни. А сейчас мы пойдем домой, - и он крепко ухватил Тейлора под локоть и втолкнул в такси.

Через пятнадцать минут машина затормозила возле дома Тейлора, и Брайан буквально внес на руках полуживое тело ударника в дом. Он снял с него всю одежду, кроме нижнего белья, посадил в ванну и долго поливал холодным душем, потом отпаивал марганцовкой, сидя с ним возле унитаза, пока Роджер избавлялся от остатков праздничного ужина. Наконец, он пришел в более-менее приемлемое состояние и чрезвычайно удивился, что рядом с ним на кафеле восседал Мэй.

- Ты был тут все это время, пока я…?

- Мне бы не хотелось, чтобы ты закончил жизнь, как Хендрикс. Это мне опять барабанщика искать – целая морока. Ну бывай, Родж. Ты оклемался, теперь я могу с чистой совестью идти домой.

- Постой. Я все равно еще не вполне трезв и не усну. Может, снова посидим на крыше? Как в старые времена?

Брайан пожал плечами.

- В конце концов, Мэй, мы же были друзьями.

Брайан скривил рот, но все равно помог Роджеру одеться, и они через чердак выбрались на крышу, где у Тейлора давно уже было оборудовано специальное местечко для посиделок и где они с Брайаном когда-то провели уйму времени вместе. Зима в тот год была удивительно теплой, им хватило легкой куртки и пиджака, накинутых на плечи, чтобы ощутить особый лондонский уют. Тут же валялось пару пледов, Родж завернулся в один из них и закурил.

- Ммм… обожаю такие моменты… Как думаешь, чем кончится эта история с женитьбой Джона?

- Что ты имеешь в виду?

- Только слепой не заметит, что происходит между ним с Фредди. Слепой и, пожалуй, еще Брайан Мэй.

- Ты просто извращенец.

- Да, кудрявый, так и есть. И знаешь, в чем заключается мое главное извращение?

- Ты мечтаешь поскорей перебраться в могилу. Как еще расценить твою страсть к гонкам?..

- Ну это уже давно не мечта, а суровая реальность, а мечтаю я совсем о другом…

- Ну-ка? – со смехом спросил Брай, делая вид, будто его ни капли не интересует ответ.

- Да ну, глупости, - махнул рукой Тейлор. – Думаешь, я мечтаю о мире во всем мире? Или обзавестись лучшей девчонкой? Нет, я же тупой приземленный ударник. Стоматолог-выбей-зуб. И мечты мои просты, как пять пенсов. Хочу выкурить кубинскую сигару, сидя в кресле качалке на берегу Атлантики на Острове свободы, когда там рухнет коммунизм, а Кастро отстранят от власти…

- Бог мой, Родж! – рассмеялся Брайан и завернулся во второй плед. – Нельзя быть большим коммунистом, чем ты! И ты желаешь Кубе погрязнуть в мерзких капиталистических лапах, которые ты столь ненавидишь? О, нет, только Роджер Тейлор может быть столь противоречив!

- Брай, коммунизм – это мечта. Не стоит марать его нашими грязными человеческими ручонками. Люди не заслужили коммунизма, так пусть и Куба, наконец, поймет это!

- А простой сигары, купленной в табачной лавке, тебе будет недостаточно?

- Не погань мою мечту, Мэй. Купить сигары нынче слишком просто. Мечта умрет вместе с первой же выкуренной. А тут не просто мечта, тут идеология! – и он поднял указательный палец вверх. – Никакого коммунизма, никакого капитализма, никакой монархии, никакой демократии. Только свобода. Секс, наркотики, рок-н-ролл. Куба, ром, сигары. И Роджер Тейлор. Помечтать-то хоть дай, придурок. Знаю, что глупости все это… Я сегодня случайно услышал разговор Фредди и Джона на пляже – выходил отлить и… Джон хочет выгнать меня из группы за аморальное поведение. Так что, Брай, может, мы с тобой сейчас в последний раз видимся.

- Уйдешь ты – уйду и я.

Улицы замерли, между домов проскользнула тишина и слилась с ночными тенями, наполнила Лондон до отказа. Казалось, можно было услышать гул далеких звезд и оглушительное дыхание того, кто сидел в метре от тебя. Сердце Роджа отчего-то бешено заколотилось, когда он услышал эти слова, произнесенные почти шепотом. Он поднял глаза на Брайана и увидел, как потемнел его взгляд, как осунулось лицо и растрепались кудри. Родж придвинулся ближе и снова попытался закурить, но дрожащие пальцы не слушались его, и он отбросил в сторону сигареты и зажигалку. Их плечи соприкасались, и Родж вдруг ощутил, как тонкие холодные пальцы Мэя скользнули под его плед и коснулись его руки.

- Спасибо, конечно, Брай, но я как-нибудь сам разберусь со своими проблемами. Мы с тобой давно уже не друзья, чтобы ты чем-то вдруг стал для меня жертвовать.

- Не друзья, - эхом глухо повторил за ним Брайан и сжал ладонь Тейлора под пледом.

Лицо Мэя при свете луны выглядело как-то по-особому торжественно. Он наклонил голову и уперся своим острым подбородком в грудь, внимательно всматриваясь в смущенного Роджера. А затем вдруг притянул барабанщика к себе и поцеловал одними холодными губами. Родж резко выдохнул, застонал и прильнул к нему всем телом, сбрасывая плед и впиваясь в тонкие губы Мэя горячечным поцелуем умалишенного. Язык Роджера скользнул в рот Брайана и сплелся в безумном танце с его языком.

- Скажу, пока я пьян, - прошептал Тейлор, едва дыша, оторвавшись на мгновение от заалевших губ гитариста. – Я все еще люблю тебя, Мэй, хоть мы уже полгода как старательно делаем вид, что между нами никогда и ничего не было. И я не хочу уходить из нашей чертовой группы…