— Забавно, я помню, как говорила то же самое кое — кому и мне не верили, — я нахмурилась.

— Об этом…

— Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? — я покачала головой, чувствуя себя совершенно подавленной. — Мы можем просто сосредоточиться на том, почему ты прикалывался надо мной?

— Потому что нам было весело! Потому что это было похоже на старые времена! Потому что, несмотря на то, что ты была в ужасе, я видел намек на счастье в твоих глазах каждый раз, когда мы трепали друг другу нервы. Тебе нравилось это так же, как и мне.

Здесь действительно нечего было отрицать.

Его лицо потемнело, и голос стих.

— Ты выглядела счастливее, чем когда-либо выглядела вместе с Итаном. Ты любишь его?

Вопрос застал меня врасплох. Внезапно, знакомые приступы вины снова охватили меня. Итан был таким хорошим парнем, и все же, я все еще решала, влюблена ли я в него или нет, когда было очевидно, что он уже влюблен в меня.

— Что? — я прошептала.

— Ты любишь его? — решительно повторил он.

Я терзала руки, сплетая пальцы, как будто от этого зависела моя жизнь.

— Я не знаю. Слишком рано для этого, тебе не кажется?

Его брови сомкнулись.

— Ты же знаешь, что он не подходит тебе, да?

— Почему нет? — скажи это, Джесси. Остановись со всем этим дерьмом «между строк». Если ты думаешь о том, о чём я думаю, мне нужно услышать, как ты говоришь это мне вслух.

Он уставился на меня.

— Ты не слушала, что я говорил тебе?

Да, но мне нужно, чтобы ты это сказал.

Я держала рот закрытым, еще больше раздражая его.

Глубоко вздохнув, он, наконец, кивнул.

— Ладно. Хочешь экскурсию?

— Подожди, что? — я думала, что этот разговор примет совершенно не это направление.

— По моему ресторану, — объяснил он. — Этот разговор немного тяжелый. Думаю, нам нужен перерыв.

Он встал со своего места и протянул мне руку. Я не могла не задаться вопросом, является ли это действие в каком — то смысле символическим, но не могла слишком долго размышлять об этом.

— Давай, пойдем, — побуждал он. — Ты забываешь, что нам еще ехать четыре часа обратно.

— А ты забываешь, что это была твоя идея притащить меня сюда, — пробормотала я.

Он выглядел явно обиженным, но просто кивнул головой

— Ладно. Пойдем.

Я встала, не беря его за руку, беспокоясь о том, как я отреагирую, как только наша кожа соприкоснется. Я снова буду потеть? Я покраснею? Сможет ли он прочесть мои эмоции? Смогу ли я прочесть его?

Мы прошлись по кухне на расстоянии руки друг от друга. Он указал на кастрюли, сковородки, рабочие места — все это тарабарщина для кого-то вроде меня. К тому времени, когда мы добрались до столовой, мы были практически в трех футах друг от друга. Ханна выглядела обрадованной, и я не могла винить ее.

Когда мы бродили вокруг деревянных столов и восхищались гравюрами, висящими на стене, я не могла не почувствовать, как глаза Ханны прожигают мой затылок. После нескольких минут такого общения я обратилась к Джесси в отчаянии.

— Можешь сказать своей девушке, чтобы она перестала пялиться на меня? Это действительно действует мне на нервы.

Он резко остановился и посмотрел на меня в замешательстве.

— О чем ты говоришь?

Я наклонилась так близко, насколько у меня хватило мужества, и прошептала:

— О Ханне.

Скорость, с которой его веки открывались и закрывались, заставила бы завидовать СпидиГонзалеса.

— Повторяю еще раз, о чем ты говоришь? Она не моя девушка.

— О, но я подумала…

— Ты действительно не слышала ни одного слова, что я сказал, да?

— Ты на самом деле ничего не сказал, — пробормотала я.

Джесси выглядел так, как будто он был готов дать мне нагоняй, когда внезапно я издала громкий вздох.

— Что? Что? — его голова повернулась слева направо.

— Ты… ты сохранил ее? — спросила я в полном шоке.

Его взгляд проследовал за моим, останавливаясь на старом угольном эскизе семнадцатилетнего Джесси. Картина с возрастом пожелтела и немного разорвалась по углам, но она там была.

Улыбаясь, он кивнул.

— Конечно. Нельзя просто выбросить произведение искусства.

Глава 21

Приглушенная музыка доносилась из тренажерного зала, становясь все громче каждый раз, когда кто-то из учеников выходил и оставлял дверь широко открытой. Это было похоже на азбуку Морзе. Тихо, громко, тихо, громко. Я не могла не задаться вопросом, пытались ли Феи Выпускного рассказать мне что-нибудь об этой ночи. Предупреждение или заклинание для любви.

— Рокки? Ты меня слышишь?

— Что?

Джесси засмеялся и дернул мою куртку.

— Знаешь, эта куртка выглядит лучше на тебе, чем на мне. Может, мне просто отдать тебе ее.

Я автоматически подняла воротник и вдохнула, уловив его запах: табак, одеколон и шампунь. Я бы отдала много денег, чтобы владеть этой курткой.

— Нет, кто бы захотел эту старую штуку?

Он ухмыльнулся.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты решила переезжать или нет?

Его слова казались важными, но, будучи впечатлительным семнадцатилетним ребенком, я была недостаточно искушенной, чтобы понять это.

— Ух, я должна принять такое взрослое решение сейчас? — я посмотрела на ноги и покачала головой. — Кто хочет взрослеть?

— Ты права, старение — для птиц. Давай пообещаем никогда не превращаться в этих скучных взрослых задниц.

— Конечно.

Ухмыляясь, он схватил одноразовую камеру у моей ноги. Я почти забыла о ней и была удивлена, Джесси даже заметил крошечную коробку. Держа ее так, чтобы камера была направлена на нас, он сказал:

— Ну, давай увековечим этот момент. Рокки и Джесси — две веселые попки малышей, которые никогда не станут взрослыми.

— Хорошо, Питер Пэн, — я хихикнула, когда он притянул меня ближе.

— Скажи сыр!

— Сыр!

Яркая вспышка ослепила меня на долю секунды, и я моргнула, видя звезды и пятна. Когда мое зрение начало исправляться, я услышала, как Джесси тихо опустил камеру рядом с нами.

— Едва ли я Питер Пэн, Мисс Тайлер Лили.

Я ухмыльнулась и прикусила губу.

— Чтобы доказать это, давай вернемся к нашему скучному взрослому разговору. Ты разобралась, в какие колледжи подаешь заявление?

— Я подаю заявление в колледж штата в ближайшее время. Ранний набор, — мысль о колледже пугала меня. Что я буду делать так далеко от Стефани, моей семьи и, конечно, Джесси? Но, несмотря на этот страх, я не могла дождаться, чтобы увидеть, что еще было там.

— Ранний набор? — тревожное выражение появилось на его лице. — На искусство?

— Что еще? Кстати говоря, я так злюсь на миссис Макмиллан!

— Почему? — спросил он, хотя его голос казался отстраненным.

— Потому что она не вернет мне мой портрет! Я не давала ей разрешения оставлять его себе. Я хотела включить его в свое портфолио.

— Тот, где ты нарисовала меня?

Я покраснела.

— Да. Это один из моих любимых.

— Ну, это не проблема. Я верну его для тебя.

— Что? — моя голова повернулась, чуть не ударившись о сиденье позади меня.

— Я обещаю, а Джесси Тайлер никогда не нарушает своих обещаний.

***

— Не могу поверить, что ты сохранил его после стольких лет, — я вздохнула, глядя на смазанный рисунок. Древесный уголь выглядел немного выцветшим, и пропорции также были нарушены, так как я еще не освоила искусство прицеливания. Тем не менее, безошибочно красивые глаза Джесси были схвачены без резких переходов и затенены таким образом, что вы чувствовали, как будто портрет смотрел на вас. Это действительно была одна из моих лучших работ. Я очень ей гордилась.

— Это была одна из моих любимых картин, — объяснил он, словно читая мои мысли. — И то, как я получил этот эскиз, было довольно запоминающимся, ты так не думаешь?

Я закрыла глаза, борясь со слезами.

— Нет. Я не хочу думать о той ночи.

— Рокки…

— Эй, Джесси! — раздался глубокий голос сзади нас.