– После того, как в прошлом месяце оказался арестован невиновный человек, Тиму кажется, что вы подозреваете его в причастности к исчезновению его жены.

Кинг провел рукой по лоснящимся щекам.

– Полагаю, Крюгер и Шарп тоже вовлечены в это дело?

Морган кивнула.

– Да. Тим хочет, чтобы его жену нашли.

– Мы делаем все возможное, чтобы найти ее. Поскольку вы из семьи полицейских, вы понимаете, что я не могу вдаваться в детали по поводу хода расследования.

Кинг мог бы поделиться информацией. Но не хотел.

– Мы с вами в одном лагере. Все, чего мы хотим – найти Челси Кларк и вернуть ее семье.

А также защитить интересы Тима.

– Официальное расследование ее исчезновения в самом разгаре, – отчеканил Кинг не терпящим возражений тоном.

– Любая информация, которую вы мне сообщите, могла бы помочь нам. Я знаю, что ваш отдел перегружен. Вы не можете посвятить сто процентов внимания этому расследованию. Шарп и Крюгер – опытные детективы, которые могут позволить себе полностью сосредоточиться на поисках Челси. У вас же не хватает ни сотрудников, ни бюджета.

Кинг долго смотрел на нее, не отвечая. Несмотря на его репутацию хорошего юриста, он был человеком упрямым и высокомерным. Морган не может заставить его сотрудничать. Нужно найти другой подход, но Кинг не из тех, кто даст себя облапошить. Ее аргументы должны быть искренними и убедительными. И не затрагивать ресурсы его отдела. Необходимо вывести его из равновесия, достучаться до него как до человека.

Морган решила воздействовать на то, что мужчины – особенно такие брутальные – обычно плохо контролируют: на эмоции.

– Моя младшая была совсем малышкой, когда мужа убили в Ираке.

Кинг несколько раз моргнул.

– Мне очень жаль.

Морган постаралась сделать так, чтобы на ее лице отобразились настоящие чувства.

– Я знаю, каково это – в одиночку растить детей. Знаю, как больно все время напоминать детям об отце, чтобы они его не забыли. Знаю, как трудно рассказывать им снова и снова, почему папочка больше никогда не вернется. Если никто не найдет жену Тима, он даже не сможет ничего толком объяснить детям. Я не хочу, чтобы они жили, не зная, что случилось с их матерью.

В течение двух долгих изнурительных лет она жила словно под темной тучей и только сейчас оправлялась от горя, постепенно обнаруживая, что на небе по-прежнему светит солнце, а она сама ещё жива. Она до сих пор любила Джона и очень скучала по нему, но к ней вдруг пришло осознание того, что он бы рассердился, если бы увидел, что она решила провести остаток жизни в печали.

И ей не следует винить себя за то, что она позволяет себе быть счастливой.

Кинг отвел глаза, ерзая на стуле. Было видно, что ему не по себе. Затем резко встал и принялся шагать по кабинету. С его длинными ногами получалось не больше трех шагов в одну сторону. Он выглядел как хищник, запертый в слишком тесную клетку.

– Я не хочу ставить расследование под угрозу.

– Сколько версий вы уже отработали?

Кинг остановился. Лицо его приняло жесткое выражение.

– Мы с вами прекрасно знаем, что большинство пропавших взрослых людей на самом деле уезжают по доброй воле и со временем находятся сами.

– А у вас ограниченные ресурсы. Я понимаю.

Морган решила использовать против него свой аргумент.

– Уверяю вас, что поиски Челси Кларк – приоритет номер один для нашего отдела.

– Послушайте, шериф. Я не хочу никому переходить дорогу, – сказала Морган, прекрасно понимая, что, если потребуется, она это сделает. – Я понимаю вашу позицию.

Она подвинулась на краешек стула, как будто собираясь уходить.

– Я всегда могу сделать так, чтобы Тима и его двоих детей показали в новостях, и обратиться за помощью к общественности. Пусть пресса вас расспрашивает, насколько далеко вы продвинулись в расследовании.

Таким образом, все узнают, как мало внимания уделяет отдел шерифа этому делу.

Кинг засунул руки в карманы и тяжело вздохнул.

– На данный момент мы не нашли никаких следов преступления.

– Отпечатки пальцев в машине?

Морган снова поглубже уселась на стуле.

– Конечно, проверили. Отпечатки миссис Кларк и еще чьи-то, по базе проверили, совпадений нет.

– Вы ведь отправили отпечатки в местную, региональную и федеральную базу? – спросила Морган.

Наряду с национальной базой ФБР данные собирались и местными агентствами. Обычно эффективнее всего было начинать поиски с местных баз, постепенно расширяя географию.

– Естественно, – ответил шериф, поворачиваясь к Морган. – И сиденье было отрегулировано под рост Челси.

– Как вы думаете, ее похитили или она вышла из машины добровольно?

– Точно неизвестно. Крови в машине не обнаружено. Кошелька тоже не нашли.

– Значит, никаких следов борьбы, – подытожила Морган. – А что вы выяснили по поводу ее мужа?

– Ничего подозрительного в его прошлом мы не нашли. Проверили его телефон, в пятницу вечером он действительно находился там, где утверждал сам Тим.

Кинг присел на край стола.

– Еще мы проверили подругу, с которой Челси собиралась встретиться, а также начальника. С ними тоже все чисто. Похоже, оба встревожены исчезновением Челси.

– А территорию вокруг машины прочесали?

– Мы обошли все вокруг. Ничего. Мои помощники опросили всех местных жителей. Никто ничего не видел. Камеры наблюдения на вокзале показали, что в тот вечер на поезд сели всего два человека. Ни один из них не похож на молодую блондинку.

– А можно нам копию?

– Нет.

Морган открыла было рот, чтобы возразить, но шериф остановил ее, подняв руку.

– Но я позволю вам взглянуть на запись здесь, – сказал он.

– Спасибо, – ответила Морган.

Если бы Тима арестовали, предъявив ему обвинение в похищении жены, у Морган как у адвоката появился бы доступ ко всем материалам расследования. А без формального обвинения ей приходилось довольствоваться теми крохами информации, которыми милостиво делился с ней шериф.

– Надеюсь, вы внесли Челси в NCIC?[4]

Национальный центр криминальной информации представлял собой базу данных ФБР, объединяющую всю информацию об уголовных происшествиях, начиная со случаев дезертирства и заканчивая украденным имуществом и пропажей людей. Если вдруг где-то обнаружится тело или недееспособный человек, подходящий под описание Челси, правоохранительные органы будут в курсе, что она разыскивается.

– Да.

– Проверили, не было ли в последнее время похожих случаев?

Шериф поднял руку.

– Конечно, проверил. Но мы почти ничего не знаем об обстоятельствах исчезновения Челси. У нас нет никаких доказательств того, что было совершено преступление.

– Тим сказал, вы привозили собаку.

– Да. Но собака не смогла взять след, поэтому Челси, скорее всего, уехала оттуда на машине.

– Мы вообще не знаем, была ли она там. Если Челси похитили, ее могли отвезти куда угодно, а машину бросить потом у станции.

– Или же Челси пересела к кому-нибудь в машину, – добавил Кинг. – Уйти от семьи – не преступление.

– Почему вы решили, что Челси могла бросить семью? У нее двое детей.

Не успев произнести эти слова, Морган уже поняла слабость такого аргумента. Люди постоянно совершают необъяснимые поступки.

Ужасные, жуткие поступки, которые нормальному человеку даже не представить.

– Супруг признался, что жене было очень тяжело со вторым ребенком, и что он сам ей не очень помогал. Я разговаривал с ее родителями, которые живут в Колорадо. Оба подтвердили, что их дочь чувствовала себя совершенно вымотанной и часто плакала, когда звонила им. А лучшая подруга Челси, Фиона Вест, нарисовала мне совсем не такую радужную картинку брака Челси и Тима, какой представлял ее сам Тим.

Фиона занимала верхнюю строчку в списке людей, с которыми Морган собиралась побеседовать. Сомнения в невиновности Тима не давали ей покоя.

– Понимаю, вам как преданной матери трудно представить себе, что женщина может оставить своих детей, – произнес шериф более мягко. – Но такое случается.