— Ага. Тебе, скорее всего, уже сказали, что каждый сотрудник имеет право на две недели отпуска? — я киваю.

— Я даю тебе четыре недели.

— Что? Почему? У меня нет ощущения, что я...

— Он угрожал тебе оружием. Возможно, сейчас ты этого не чувствуешь, но тебе потребуется это время. — Он сжимает мою руку чуть сильнее и продолжает дальше глубоким голосом: — В тот вечер в баре...

— Д-да?

— Когда я вернулся в свой номер, я навел о тебе справки. К сожалению, за последующие недели не было уместных причин явиться к тебе. Но когда сегодня я услышал твое имя от моего брата... — Дрейк делает паузу, но потом продолжает: — Сначала я пожалел, что не последовал тогда за тобой к лифту.

— Ты говоришь в прошедшем времени, — шепчу я и вопросительно смотрю на него.

— Потому что уже не жалею.

— Нет?

— Нет. — К сожалению, он больше ничего мне не рассказывает.

— Почему? — спрашиваю я, но он просто таинственно улыбается, отпускает мою руку и встает.

— Ты здесь на машине? — этот мужчина полон тайн, и должна признать, что меня это заводит, исследовать его все больше и больше.

— Да. Но хотела вызвать такси, потому что чувствую себя слегка неуверенно.

— Я отвезу тебя домой, — вдруг предлагает он, так что я тоже встаю.

— Разве ты не должен был поговорить с главным комиссаром?

— Это будет длиться весь день. Он может пока проверить следы или поработать над опросами. Наши филиалы за последние пять лет грабили четыре раза. Так что я очень хорошо знаю эту процедуру. Но до сих пор еще не было так много грабителей за раз. Это что-то новенькое. — Потом Дрейк смотрит на меня и улыбается: — Кроме того, это неплохое предложение, что главный босс предприятия лично отвезет тебя домой. А мистер Негрони, с которым я еще раз лично поговорю, уже не будет себя так уверенно чувствовать на занимаемой должности.

— Почему ты мне веришь? — хочу знать я.

— Что мистер Андерсен приставал к тебе?

— Да. Все другие сомневаются в правдивости моей истории, но ты не медлил ни секунды. Почему? Мы ведь виделись только один раз, в тот вечер в баре. Разговаривали друг с другом считанные минуты. Не более. Я могла бы с легкостью соврать и иметь с этого выгоду.

— Если бы это была выдумка, ты бы никогда в жизни не пошла в бар. Одна. Я доверяю своей интуиции. Она никогда меня не подводила. — Такие же слова, как мне сказал главный комиссар. По крайней мере, меня это немного успокаивает, что я произвожу хорошее впечатление на двух совершенно разных мужчин.

— Я не разочарую тебя, — обещаю я и делаю глоток воды.

— Так что там мама? Как у нее дела? — смеясь, спрашивает он.

— Оу, моя маленькая пакостница? Она слегка вредничает, если ты понимаешь, о чем я... — я хихикаю.

— Да, даже более чем. Сколько бонсай у тебя есть?

— Девять штук, — отвечаю я.

— Оу, именно девять?

— Да. Девятка в буддизме многое означает. Поэтому я подумала, что это хорошее число...

— Девять уроков Будды, изменяющих жизнь. Во многих буддистских странах это число воспринимается, как счастливое. У меня тоже есть девять бонсай, и моя квартира находится на девятом этаже жилого комплекса. Там я больше всего люблю бывать.

— Когда ты так рассказываешь, можно подумать, что ты...

— Да, несколько лет назад я решил, что буддизм — это правильная религия для меня. В тридцать, если быть точным. — В биографии фирмы говорится, что ему сейчас тридцать девять лет.

Я улыбаюсь ему и замечаю, насколько он расслабился и рад кому-то об этом рассказать.

— Ты первая, кто не смеется по этому поводу и не задает глупых вопросов.

— Зачем мне это делать? Это твое свободное решение, и я уважаю его. — Похоже, этот ответ ему очень понравился.

— Если ты допила, я отвезу тебя домой. Тогда я буду уверен, что ты в целости и сохранности. — Этот мужчина, воплощение моих грез, сидит здесь сейчас и для меня. Кто бы мог подумать, что этот день станет еще более особенным, после того, как он начался?

Мы покидаем офис.

Я цепляюсь за свою сумочку и неуверенно оглядываюсь в зале. Конечно же, все обращают свои взгляды на нас, как будто мы там занимаемся Бог (или Будда) знает чем.

Полицейский, который нам приносил напитки, стоит в непосредственной близости, так что Дрейк обращается к нему:

— Уберите, пожалуйста, напитки из офиса.

— Вообще-то это не моя...

— Сейчас же!

— Хорошо! — и снова он торопится. Дрейк — мужчина, с которым лучше не спорить.

— Бедный полицейский, — шепчу ему. При этом я пытаюсь не быть слишком напряженной и улыбнуться.

— Я сказал «пожалуйста», этого недостаточно? — он отвечает на мою улыбку, прежде чем посмотреть на главного комиссара и его помощников. Брат Дрейка, Эйс, тоже там и сразу же улыбается мне.

Я также замечаю, что Эйс тут же прекращает улыбаться, как только смотрит на своего брата. Украдкой смотрю на Дрейка, который нацепил серьезное выражение лица. Ему совсем не нравится, что я нашла общий язык с его братом?

— Главный комиссар, — коротко говорит Дрейк и кивает ему при этом, прежде чем продолжить: — Я лично отвезу мисс Честел домой. Уверен, все остальные вопросы мы сможем решить позже.

— Честно говоря... — бормочет главный комиссар слегка растерянно, но Дрейк его тут же перебивает.

— Хорошо. Я вернусь приблизительно через час. — Нет. Дрейк действительно не позволяет с собой спорить. Должна признать, что его сильный авторитет мне чертовски нравится. Это так сексуально, когда мужчина является таким могущественным человеком.

Мистер Негрони с двумя начальниками отдела и еще одним полицейским подходят к нам. Я инстинктивно делаю шаг назад и прячусь за Дрейка. Но при этом не смотрю на директора филлиала злобно, во взгляде которого читается отвращение.

Потом он смотрит на Дрейка и протягивает ему руку, но, к моему удивлению, тот не отвечает на рукопожатие.

— Мистер Рикко, как хорошо, что вы...

Мистер Негрони на секунду вопросительно сужает глаза, когда Дрейк подходит ближе и угрожающим голосом говорит:

— С вами мы поговорим позже, мистер Негрони! — впервые я вижу директора филиала растерянным. Он опускает руку и нервно засовывает ее в карман пиджака. Какая же это благодать, видеть, как его ставят на место!

— Если это касается необоснованных обвинений этой женщины... — к счастью, дальше этот засранец продолжить не может, так как Дрейк делает два шага по направлению к нему, и мистер Негрони испуганно пятится, обильно покраснев.

— Не в таком тоне. И не сейчас. Мы обсудим это позже! — у Дрейка получается сказать это спокойным и авторитетным голосом, который не допускает возражений. Я впечатленно смотрю на него и облегченно улыбаюсь. К тому же я замечаю, что его младший брат Эйс смотрит на меня. Его взгляд неоднозначный.

Мне кажется, я вижу смесь жажды приключений и желания в его глазах. В этой холодной голубизне заметна опасность, но не угроза. Я поймана его взглядом и не могу освободиться, пока не чувствую руку Дрейка на моей спине и слышу его слова:

— Сейчас я отвезу тебя домой. — Его теплый мягкий тон ласкает мое ухо и вызывает трепет в животе, с которым я не могу справиться, в то время как его брат откровенно разглядывает меня. Я не нахожу его интерес неприятным, но слегка в недоумении, что он делает это в присутствии Дрейка, который притягивает меня к себе, как свою собственность.

Только теперь Эйс смотрит на своего старшего брата и начинает вести себя более покорно, прежде чем я теряю его взгляд.

Я забираю свое пальто, которое просто перебрасываю через руку. Мы молча покидаем здание через вход для персонала. В нескольких метрах стоит его черный автомобиль класса люкс, который он открывает при помощи пульта управления.

Я под впечатлением. Многие из моих коллег-мужчин ездят на машинах класса люкс, в то время как я вожу престарелую модель темно-красного цвета. Главное, что она ездит и довозит меня из точки А в точку Б.

Этот автомобиль подходит Дрейку. Он большой, широкий и глубокого черного цвета, который напоминает мне глубину его глаз, в которых я с легкостью могла бы утонуть.